Ю Фельштинский - Крушение мировой революции - Брестский мир

* * *

Общепринято мнение, что, возвратившись в Брест для возобновления переговоров в конце января по н. ст., Троцкий имел директиву советского правительства подписать мир. Эта легенда основывается на заявлении Ленина, сделанном на Седьмом партийном съезде: "Было условлено, что мы держимся до ультиматума немцев, после ультиматума мы сдаем"30. Поскольку никаких официальных партийных документов о договоренности с Троцким не существовало, оставалось предполагать, что Ленин и Троцкий сговорились о чем-то за спиною ЦК в личном порядке, и Троцкий, не подписав германский ультиматум, нарушил данное Ленину слово.

233

Есть, однако основания полагать, что Ленин оклеветал Троцкого, пытаясь свалить на него вину за срыв мира и начало германского наступления. За это говорит и отсутствие документов, подтверждающих слова Ленина, и наличие материалов, их опровергающих. Так, в воспоминаниях Троцкого о Ленине, опубликованных в 1924 году сначала в "Правде", а затем отдельной книгой, имеется отрывок, который трудно трактовать иначе, как описание того самого разговора-сговора, на который намекал Ленин с трибуны съезда. Вот как пересказывал состоявшийся диалог Троцкий:

Ленин: -- Допустим, что принят ваш план. Мы отказались подписать мир, а немцы после этого переходят в наступление. Что вы тогда делаете?

Троцкий: -- Подписываем мир под штыками. Тогда картина ясна рабочему классу всего мира.

--А вы не поддержите тогда лозунг революционной войны?

--Ни в коем случае.

--При такой постановке опыт может оказаться не столь уж опасным. Мы рискуем потерять Эстонию или Латвию [...]. Очень будет жаль пожертвовать социалистической Эстонией, -- шутил Ленин,-- но уж придется, пожалуй, для доброго мира пойти на этот компромисс31.

--А в случае немедленного подписания мира разве исключена возможность немецкой военной интервенции в Эстонии или Латвии?

--Положим, что так, но там только возможность, а здесь почти наверняка"32.

Таким образом Троцкий и Ленин действительно договорились о том, что мир будет подписан, но не после предъявления ультиматума, а после начала наступления германских войск.

Сам Троцкий лишь однажды коснулся этого вопроса, причем в статье, оставшейся неопубликованной. В ноябре 1924 года, отвечая на критику по поводу издания им "Уроков Октября", Троцкий написал статью "Наши разногласия", где касательно Брест-Литовских переговоров указал:

234

"Не могу, однако, здесь не отметить совершенно безобразных извращений Брест-Литовской истории, допущенных Куусиненом. У него выходит так: уехав в Брест-Л итовск с партийной инструкцией в случае ультиматума -- подписать договор, я самовольно нарушил эту инструкцию и отказался дать свою подпись. Эта ложь переходит уже всякие пределы. Я уехал в Брест-Литовск с единственной инструкцией: затягивать переговоры как можно дольше, а в случае ультиматума выторговать отсрочку и приехать в Москву для участия в решении ЦК. Один лишь тов. Зиновьев предлагал дать мне инструкцию о немедленном подписании договора33. Но это было отвергнуто всеми остальными голосами, в том числе и голосом Ленина. Все соглашались, разумеется, что дальнейшая затяжка переговоров будет ухудшать условия договора, но считали, что этот минус перевешивается агитационным плюсом. Как я поступил в БрестЛитовске? Когда дело дошло до ультиматума, я сторговался насчет перерыва, вернулся в Москву и вопрос решался в ЦК. Не я самолично, а большинство ЦК, по моему предложению решило мира не подписывать. Таково же было решение большинства всероссийского партийного совещания. В Брест-Литовск я уехал в последний раз с совершенно определенным решением партии: договора не подписывать. Все это можно без труда проверить по протоколам ЦК"34.

То же самое следует из текста директив, переданных в Брест по поручению ЦК Лениным и предусматривающих разрыв переговоров в случае, если немцы к уже известным пунктам соглашения прибавят еще один -- признание независимости Украины под управлением "буржуазной" Рады.

15 (28) января Чернин вернулся в Брест. Днем позже гуда прибыл Троцкий. 17 (30) января состоялось первое в этой сессии пленарное заседание. Под влиянием событий на Западе советские делегаты намерены были тянуть время в надежде на то, что "в ближайшие недели" мировая революция разразится35. Это не осталось незамеченным для делегаций Четверного союза36; и 19 января (1 февраля) они сделали пробный шаг на пути к сепаратному соглашению с

235

Украиной: подтвердили Троцкому, что считают Украину под управлением Украинской народной Рады независимым государством37.

Советско-украинские отношения к этому времени вполне определились. "С тех пор, как большевистское правительство в Петербурге узнало, что между Центральными державами, с одной стороны, и финнами и украинцами, с другой, может состояться заключение мира, оно сконцентрировало все свои усилия на том, чтобы хитростью и силой свергнуть самостоятельные правительства обеих стран", -- телеграфировал канцлеру Гертлингу статс-секретарь по иностранным делам Кюльман. Большевики открыли военные действия против правительства в Киеве, пытались сформировать в Харькове украинское советское правительство и в Брест привезли представителей харьковской Рады, должных представлять интересы украинской советской власти и вести общую политику с советской делегацией из Петербурга. Троцкий отказывался теперь признавать право украинцев самостоятельно вести переговоры с Четверным союзом, утверждая, что киевская Рада падет со дня на день. Немцы и австрийцы в Бресте были в некотором замешательстве, понимая, что положение Рады действительно сложное. Тем не менее, во избежание разрыва переговоров, они решили пойти на заключение сепаратного мира с Украиной, практически во всем уступив украинцам, хотя и считали, что "о реальной ценности такого договора не стоит питать больших иллюзий"38.

Большевики в вопросе о киевской Раде не склонны были уступать и, в случае отказа германской и австро-венгерской делегации признать новое украинское руководство в Харькове правомочным вести переговоры, предполагали разорвать переговоры в Бресте. Так, 5 февраля по н. ст. 1918 года посол Франции в России Ж. Нуланс телеграфировал в Париж о разговоре Ленина с капитаном Садулем, служившим посредником между советским и французским правительствами. Ленин, по словам Ж. Садуля, сказал, что "сторонников мира любой ценой среди большевиков весьма мало" и мир будет подписан лишь в том случае, если "будут

236

соблюдены принципы демократического мира"39. Аналогичное мнение высказал осведомленный о состоянии дел в Бресте Л. Б. Красин40. Под "демократическими принципами" мог пониматься мир без аннексий и контрибуций или же принцип самоопределения народов. Но в рамках "самоопределения народов" уступить немцам Украину большинство ЦК отказалось (поскольку было ясно, что сепаратный украино-германский мир фактически отдаст Украину под германскую оккупацию).