Марат Хайрулин - Военлеты погибшей империи. Авиация в Гражданской войне

12-го августа из Петрограда в Петрозаводск прибыл 4-й гидроотряд 2-го дивизиона Балтийской воздушной бригады в составе четырех самолетов М-9 под командованием морлета Ковалевского. До этого советской авиации на Онеге вообще не было. Но и с прибытием гидроотряда обстановка почти не изменилась. Красные морские пилоты летали крайне редко. Первый боевой вылет состоялся лишь 7 сентября. Один из гидропланов сбросил бомбы на занятую белогвардейцами деревню Речка. О дальнейших действиях гидроотряда ничего не известно.

Англичане ни разу не встречались над Онегой с советскими летающими лодками. Единственную угрозу для их «Шортов» представляла довольно редкая и беспорядочная стрельба с земли. За все время действий «Передового крыла» красным удалось подбить только один гидроплан лейтенантов Блэмпайда и Харви. Англичане сумели перелететь через линию фронта, но не смогли дотянуть до воды и опустились на лес. При этом самолет буквально развалился на куски, однако экипаж, как ни странно, остался цел и невредим. Еще два аппарата потерпели аварии по техническим причинам. На место списанных поступали новые машины, и численный состав подразделения оставался примерно постоянным.

Несколько раньше, в конце апреля 1919-го, английские гидропланы появились на Северной Двине. Это были 12 «Фэйри» IIIB и столько же «Шортов-184», доставленных в Архангельск британским гидроавиатранспортом «Пегасус». Не сохранилось почти никаких данных об их боевой работе. Издававшийся в 1920 году в Крыму белогвардейский авиационный журнал «Наша стихия» ограничился пренебрежительной фразой, что англичане на Двине «...летали в общем мало, но самолеты свои били нещадно». Трудно судить, насколько это соответствует действительности. По английским данным, известно о двух «Фэйри» и одном «Шорте», разбитых в авариях с мая по сентябрь 1919-го. Еще один «Фэйри» был подбит зенитным огнем 14 июля. Пилот не смог дотянуть до своих и приводнился на советской территории. Экипаж бежал, а самолет стал трофеем Красной Армии. Англичане до сих пор числят летчиков с этой машины лейтенантов Маршалла и Лэнсдоуна попавшими в плен, однако в советских документах нет подтверждения данной версии. Скорее всего, британские авиаторы погибли, заблудившись в тайге и непроходимых болотах.

Помимо «обычных» боевых «Фэйри» в Россию поступили две машины со спаренным управлением. Их использовали для обучения русских летчиков полетам на английских гидропланах. Из прошедших курс обучения известны подполковники Барбас и Клембовский, а также лейтенанты Мельницкий и Корсаков. С 12 сентября русские экипажи на «Шортах» начали совершать самостоятельные вылеты.

К северу от Онежского озера у поселка Лумбуши недолгое время (с середины августа до конца сентября 1919-го) базировалось наземное подразделение английской морской авиации, так называемый «дивизион Лумбуши» (Lumbushi Squadron). В него входили пять «Кэмелов», четыре «Ариэйта» и два «Авро-504». Летчики этого отряда выполняли те же задачи, что и их коллеги на гидропланах. 29 августа один «Кэмел» из-за отказа двигателя сел на вынужденную под Петрозаводском. Его пилот лейтенант Сайкс попал в плен. Это была последняя потеря среди английских летчиков на севере России.

Большевики по уже сложившейся на Гражданской войне «традиции» решили использовать Сайкса в качестве заложника. В начале сентября советский гидроплан сбросил над английским аэродромом вымпел с посланием, в котором говорилось, что если бомбардировки Петрозаводска не прекратятся, то пленный будет расстрелян. К сожалению, нам не известно о том, как англичане отреагировали на этот ультиматум.

25 сентября состоялся последний боевой вылет английского самолета с гидродрома Медвежья гора. К тому времени британская авиация уже покинула Архангельскую область. 26-го начался вывод онежской группировки.

29 сентября красный летчик 18-го разведотряда Мельников совершил аварийную посадку из-за поломки мотора возле аэродрома Двинский Березник, оставленного «славяно-британцами» несколько дней назад. Он обнаружил там 10 сожженных аэропланов различных типов, которые англичане посчитали невыгодным вывозить, а также – брошенные ящики с бомбами и взрывателями, каркасы палаток и многое другое, что свидетельствовало о поспешной эвакуации.

Белогвардейцы на Севере защищались еще около полугода. После ухода англичан оставшиеся на Кольском полуострове русские летчики были сведены в Мурманский авиадивизион. Дивизион, состоявший из «гидроавиационного» и «сухопутно-разведочного» отрядов, возглавил полковник В.З. Барбас. «Гидроавиационным» отрядом командовал старший лейтенант И.С. Краевский, а в его состав входили пилоты: подполковник Г.В. Клембовский, лейтенант А.Д. Мельницкий и недавние «перелетчики» – подпоручик С.А. Знаменский и прапорщик Г.М. Матвей (интересно, что подполковник Клембовский оказался в подчинении «старлея» Краевского, впрочем на Гражданской войне порой случались и более странные вещи). Командиром «сухопутно-разведочного» отряда назначили поручика С.Д. Губина. Помимо него в отряде служили прапорщик В.В. Лауниц и недавно вернувшийся из германского плена прапорщик П.И. Аникин.

Матчасть дивизиона составляли три летающих лодки Григоровича, три «Шорта», два «Фэйри», три «Кэмела», восемь «Авро-504», один DH.9, один «Сопвич полуторастоечный» и один «Ариэйт». Всего 22 машины, то есть самолетов насчитывалось значительно больше, чем летчиков. Бензина и авиабомб тоже имелось в достатке. Однако, такое «изобилие» не радовало. Генерал Миллер пытался вербовать пилотов-добровольцев (а точнее, наемников) в Англии и Франции. Но, несмотря на щедрые денежные посулы, на призыв никто не откликнулся. Европейцы не хотели рисковать и уже не верили в успех белых армий.

В Архангельске же из остатков Славяно-британского авиакорпуса сформировали 1-й авиаотряд Северного фронта под командованием поручика Туманова (летчики: старшие унтер-офицеры Вершинский и Душутин, а также еще один «перелетчик» от красных Яковицкий). Их часть совершала боевые полеты со станции Обозерская и имела на вооружении два «Снайпа» [11].

Между тем приходившие одно за другим известия о неудачах Колчака и Деникина вызвали на Северном фронте рост пораженческих настроений. Резко участились случаи дезертирства. 6-го октября летчик Аникин с летнабом штабс-капитаном Филипповым вылетели на «Авро-504» на разведку и приземлились за линией фронта. Филиппов, увидев подбегавших к самолету солдат с красными звездами на фуражках, застрелился. Аникин же на допросе заявил, что совершил перелет намеренно. Если он не солгал, опасаясь за свою жизнь, то это был едва ли не первый в Гражданской войне случай, когда кадровый летчик царской армии в офицерском звании добровольно перелетел к большевикам.