Марина Туровская - Волшебная ночь forever

Зато Кира шла уверенно напрямую к костру. И с каждым шагом менялись лицо и одежда. Пройдя прозрачный рубеж, когда воздух задрожал вокруг нее зыбким маревом, к костру она подошла уже в длинном темном платье, распущенные волосы серебрились сединой, появились глубокие носогубные морщины, а нос стал клювом. Черные косые глаза недобро горели.

Кира села на траву у костра, взяла оловянную тарелку и протянула Домовому, тот молча налил ей супа. Ягиня смотрела на Кикимору без радости.

– Опять явилась воду мутить. Я уж надеялась, что ты замуж выскочишь и угомонишься.

– За кого? – Кикимора кивнула в сторону Игоря. – За него, что ли? С ним скучно. Иди сюда, Игорь, поешь варева, оно полезное.

Оглянувшись на жену и ее подруг, Игорь шагнул вперед. И он стал меняться. К костру сел уже совершенно другой человек. Он стал ниже, между поволосевших пальцев появились перепонки, и Домовой смотрел на него, как на младшего брата.

– Я, кажется, схожу с ума, – убежденно заметила Зоя. – У меня галлюцинации.

– А ты иди сюда, наваждение и пройдет, – махнула ей рукой Ягиня.

Переглянувшись с Еленой и Лидой, Зоя сделала несколько шагов вперед. Ее короткие волосы стали расти на глазах. Когда она прошла воздушную стену и села рядом с Ягиней, стало видно, как они похожи.

– Поешь супчику, – ласково проговорила Ягиня и кивнула всем остальным: – И вы все тоже поешьте. И считайте, что в этом году вас ни одна болячка не тронет.

Не сдерживая себя, Елена подбежала к корзине и хотела откинуть кружева, но Мышь отрицательно пошевелила пальцем с коготком.

– Тебе теперь нельзя видеть, Алена, – Ягиня весело ухнула филином. – У тебя теперь своя есть.

Странная компания расселась вокруг костра, и Домовой, разливая в тарелки суп, передавал их по кругу, а Ягиня выдавала деревянные ложки, лежащие перед нею на траве. И никого это не смущало.

Капустин, исподтишка рассматривающий яркого Велеса, решил показать свою эрудицию.

– Если до конца верить в то, что с нами сейчас происходит, то это Велес, верховный бог язычников. Вон та злыдня – Кикимора, а вы, уважаемая, Баба-яга.

– Говоришь много и не по делу. – Ягиня махнула в сторону опушки. – Поели – и пора по домам. А ты, Алена, останься.

Появлению автомобиля Алексея никто не удивился. Только Елена стала считать про себя сначала до десяти, затем до двадцати. Но помогало плохо. Ее все сильнее била дрожь.

В момент, когда Алексей вышел из своей машины, из темноты леса появился Леший.

Леший и Алексей встали по разные стороны костра. Их одинаковые фигуры и лица освещали всполохи костра.

– Ну, наконец-то. – Ягиня встала, и все встали вместе с нею. – Нам пора.

Растерянно наблюдая за всеми, ставшими на миг чужими, Елена осталась сидеть на траве.

Прихватив котелок, тарелки и ложки, мифические персонажи стали заходить в лес и там растворяться. Игорь, Лида с Капустиным, директор с Зоей и Кира, вновь ставшая женщиной, пошли к машинам. Предчувствуя, что сейчас произойдет, Елена подняла вверх руку, и Лида забрала из нее ключи от автомобиля.

Алексей зашел за спину Елены и встал на колени.

На поляне никого, кроме них, не было. Только костер освещал древние привычные ласки мужчины и женщины.

Нос утыкался во что-то непривычное, приятно пахнущее. Приподняв голову, Елена открыла глаза. Это было плечо. После небольшого поворота головы стало понятно, что плечо Лешино. Он спал, одной рукой придерживая Елену, другую закинув за голову. Кисти рук были в белых бинтах, запачканных подсохшей кровью.

Ресницы Алексея дрогнули, и он, просыпаясь, заранее улыбался.

– Как настроение, Алена? – Он потянулся к ней и поцеловал, куда дотянулся, – в шею.

– Подожди. – Елена села, прикрыв грудь краем одеяла. – А как я здесь оказалась?

Потянувшись, Алексей тут же сморщился и потряс забинтованными руками.

– Черт, болят. Если ты помнишь, то вчера я приехал к вам в офис передать Зое проверенные документы на дом, который они с директором хотят купить для своей новой семьи.

– Как… для семьи? – Елена смотрела на Алексея, желая поверить.

– Ну, они ведь женятся через месяц. Ты должна об этом знать.

– Ой, – Елена вспомнила, что Зоя ей говорила, что помирилась с Самуэльевичем, но ревность, видимо, перекрыла всю остальную информацию. – Что-то такое было… Но я думала, что все отложилось, что ты с нею.

– Я с нею подружился. – Алексей провел забинтованной рукой по носу Елены, и стало щекотно. – А когда ты, белая от ревности, выскочила из секретарской, я решил тебя успокоить. Но ты как припустила по всей улице. Без портфеля, без денег. Ладно, думаю, подожду тебя на лавочке, скоро обратно прирулишь.

– А там была Кира. – Неприятное воспоминание заставило Елену вздрогнуть.

– Да, там была Кира. – Алексей нахмурился. – И очень странно себя вела. Меня поразили ее псы и то, что она сказала о твоей беременности. А куда, Алена, было тебя вести? Где ты живешь, я не знаю, а бросить девушку, упавшую в обморок в центре Москвы и, как оказалось, тяжело беременную от меня, я не смог.

– Подожди… – Сев удобнее, Елена разговаривала и оглядывала комнату. – Я думала, мне вчера все привиделось, а у тебя руки поранены. Куда девалась ненормальная Кира?

Комната Алексея ей нравилась. Обои цвета топленых сливок, книжный шкаф, компьютерный стол, широкая кровать. И, конечно же, сам Алексей. Она только смотрела на него, а уже мурашки побежали по коже, заставляя волоски топорщиться от волнения.

– Кира, как ни странно, отозвала своих псов и помогла мне довести тебя до такси.

Шарканье тапок по паркету и стук в дверь заставили переключиться с чувственных грез на реальность.

– Выводи Эльзу, Лешик, а то нагадит! – прозвучало строгое старческое предупреждение. Но звук шаркающих тапок не продолжился. – А это чьи у нас тут туфли мешаются?

– Не отвяжется, – весело усмехнулся Алексей. – Ты лучше выгляни, поздоровайся.

Быстро натянув на себя футболку Алексея, Елена выглянула из-за двери, стараясь не выставлять голые ноги.

Невысокая старушка стояла в коридоре с видом хозяйки, заметившей посередине квартиры неприличный предмет.

– Доброе утро. Это мои туфли, меня Еленой зовут.

– Это хорошо, – непонятно что одобрила старушка. – А я Любовь Вадимовна, и мне семьдесят девять лет.

– Очень приятно, Любовь Вадимовна…

Елена переминалась голыми ногами по полу и не знала, что дальше делать, а закрывать дверь под пристальным взглядом бабушки было неудобно.

– Собаку гулять будете? – сурово уточнила Любовь Вадимовна.

Елена оглянулась на Алексея, тот, улыбаясь, кивнул головой.