Николай Качалов - Стекло

В 1766 г. в Мануфактур-Коллегию поступила от ярославских купцов Молчановых жалоба о том, что поверенный Мальцова сманил с их стекольной фабрики мастера Семена Панкова. В жалобе буквально было написано так: «...умышленно подозвав, тайным образом увез на ево, Мальцова, завод с собою воровски... желал бессовестно... привесть показанную их фабрику в замешательство и действительную остановку, с тем самым умыслил озорнечески учинить им напрасный убыток и разорение».

Значит, вот как ставится вопрос: от ухода Панкова фабрика должна остановиться, а владельцы ее, купцы Молчановы, разориться!

И фабрика на самом деле остановилась, печи были погашены, и рабочие сидели без дела.

Возникло судебное разбирательство, в результате которого Панкову было предложено возвратиться на прежнее место, Мальцеву вернуть убытки, понесенные Молчановыми, а последним уплатить Панкову за прогульные дни.

Такие люди, как Вершинин и Панков, нередко выходили из среды крепостных рабочих-стекольщиков. Имена подавляющего большинства из них остались в безвестности, но эти-то люди и были главными двигателями нашего художественного стеклоделия, ими-то и прославилось оно в нашей стране и за рубежами ее. Наша обязанность сделать все возможное, чтобы имена их, извлеченные из пыли архивов, были сохранены для потомства.

Кроме указанной группы Мальцовских заводов и Бахметьевского завода, можно назвать Круговский завод Меншикова, Марьинский завод Олсуфьева, Милятинский завод Орлова и еще до десятка более мелких заводов. Некоторые из этих предприятий насчитывали по нескольку сот рабочих и были значительно крупнее Санкт-Петербургского стеклянного завода, где в середине XIX в. работало немногим более ста человек.

Наконец, говоря о выдающихся стекольных заводах того времени, необходимо отвести особое место Усть-Рудицкой фабрике Ломоносова.

В главе, посвященной специально М. В. Ломоносову, мы подробно займемся этим вопросом. Пока же скажем, что Усть-Рудицкая фабрика была своеобразным предприятием, очень мало похожим на все остальные стекольные заводы того времени. Во главе ее технического руководства находился не какой-нибудь малообразованный практик, как обычно бывало, а выдающийся ученый, отводивший науке первое место на производстве. Лаборатория на этом заводе была руководящим центром, что также являлось исключением.

Фабрика выпускала совершенно новую продукцию, ранее нигде в России не изготовлявшуюся, а именно «смальты» — заглушенные цветные стекла для мозаики, бисер, стеклярус, пронизки, различные галантерейные изделия (граненые камни, броши, серьги) и, наконец, столовые сервизы, туалетные и письменные приборы из разноцветного стекла. Выпускались также и более крупные вещи, как, например, декоративные столовые доски, рамы для мозаичных портретов и т.п.

Производство этих новых видов изделий было организовано по методам, разработанным самим хозяином фабрики. Рецепты шихты, красители, сырые материалы были в большинстве случаев новыми, ранее не употреблявшимися. Печи, станки, машины и инструменты также непрерывно видоизменялись и совершенствовались. Словом, печать новизны и прогресса лежала решительно на всем.

Значение этой маленькой фабрики для дальнейшего развития всей стекольной промышленности России должно было бы быть громадным. Но после смерти Ломоносова его недостойные наследники и академическое чиновничество, действовавшие из разных, но одинаково низких побуждений, погубили это замечательное дело, и оно было ликвидировано через три года после смерти его создателя. Таким образом, фабрика просуществовала всего лишь около 15 лет, и к настоящему времени не осталось почти никаких следов от ее деятельности.

Фабрикой Ломоносова можно закончить обзор наиболее значительных заводов, выпускавших продукцию повышенного типа, т. е. художественную посуду, декоративные изделия для убранства парадных помещений, зеркальные стекла и лучшие сорта оконного листового стекла.

Эта продукция направлялась на обслуживание дворцового ведомства, придворной знати и имущих слоев населения.

Основная же масса дешевой продукции широкого потребления — бутылки, хозяйственная тара, простая посуда, низшие сорта оконного стекла — вырабатывалась мелкими заводами, которые начали во множестве возникать с конца XVIII в. В подавляющем большинстве случаев эти заводики принадлежали помещикам, которые рассматривали примитивное стекольное хозяйство как наивыгоднейший способ эксплуатации лесов и дарового труда крепостных людей. Такой заводик представлял собой обычно очень маленькое предприятие, обслуживаемое двумя-тремя десятками рабочих и состоящее из одной печи и небольшого, необходимого для нее сарая. Стоимость возведения такого предприятия не превышала двух-трех тысяч рублей. Завод обыкновенно располагался в лесной глуши. Дрова были нужны не только для топки печей, но и для получения золы, содержащей необходимые составные части шихты — поташ и известь. Третий компонент — песок — брался где-нибудь поблизости, так как особой чистоты ввиду низкосортности продукции от него не требовалось.

По мере того как завод продолжал свою работу, он уничтожал лес вокруг себя на все большем и большем расстоянии, отчего доставка дров к заводу удорожалась и себестоимость продукции повышалась. Наконец, становилось выгодным перенести завод на новое место, опять приблизив его к топливу. Так продолжалось до тех пор, пока не уничтожались все лесные угодья помещика.

Особенно много стало плодиться таких заводиков с конца XVIII в., во-первых, потому, что в это время вышел закон, разрешающий помещикам строить в своих деревнях любые предприятия, а во-вторых, вследствие так называемой «континентальной блокады», сильно сократившей ввоз в Россию иностранных товаров. Последнее было очень важным, так как карликовые помещичьи заводики, державшиеся на труде незаинтересованных в деле крепостных людей и не знавшие крупных капиталовложений, не могли, как правило, внедрять у себя новой техники и сильно отставали от Евроны по себестоимости изделий. Общий рост количества заводов с конца XVIII в. до середины XIX в. происходил с утроенной скоростью по сравнению с предыдущим периодом, и к моменту реформ 60-х годов общее число стекольных заводов в России увеличилось почти в пять раз и достигло 180. Из них зеркальных заводов было 2, хрустальных — около 20, а остальные делились приблизительно пополам между заводами оконного и бутылочного стекла. Некоторые из них производили также и простую посуду.

Одновременно с быстрым ростом числа заводов происходило и их укрупнение. Количество рабочих на мелких заводах, вырабатывавших простую продукцию, начало доходить до нескольких десятков, а на хрустальных и зеркальных заводах, где широко применялись трудоемкие процессы шлифовки, огранки и гравировки, количество рабочих поднималось до нескольких сот. Например, Гусевский хрустальный завод Мальцова и Бахметьевский хрустальный завод имели до 400 рабочих, а Дятьковский хрустальный завод Мальцова — 800.