Борис Флоря - Польско-литовская интервенция в России и русское общество

Сообщение об активном участии московского посада в выступлении против Василия Шуйского подтверждается и польскими источниками. В своем донесении Сигизмунду III от 23 июля/2 августа 1610 г. С. Жолкевский сообщал, что Дмитрий и Иван Шуйские также оказались «в опасности от мира» и обратились к гетману с просьбой о защите [712] Цветаев Д. В. К истории… № 5. С. 8. .

Согласно наиболее подробному сообщению «Нового летописца», толпа дворян и горожан, недовольных Шуйским, ворвалась к нему на двор и потребовала, чтобы он постригся в монахи. Когда Шуйский отказался, обряд пострижения был совершен насильно, а иноческие обеты произносил за него кн. Василий Тюфякин. После этого монаха поневоле отвезли в Чудов монастырь. Все это вызвало резкое недовольство патриарха. Он «царя… Василья нарицаше мирским имянем, царем, а тово князь Василья проклинаше и называніе его иноком» [713] ПСРЛ. Т. 14. С. 100. , но этот протест ничего уже изменить не мог. С планами возвращения Василия Шуйского к власти было покончено, и русский трон окончательно стал вакантным.

В приписке к письму Сигизмунду III от 28 июля, сделанной 30 числа, сразу по получении первых известий о низложении Шуйского, гетман Жолкевский оценивал положение как исключительно благоприятное для польского кандидата. По его словам, после низложения царя Василия «бояре и все простые люди принесли присягу никому не подчиняться, кроме королевича его милости» [714] Цветаев Д. В . К истории… № 4. С. 7. . Скоро, однако, гетману пришлось убедиться, что дело обстоит далеко не так благоприятно, как он первоначально думал, и что ему придется вести весьма напряженную и сложную борьбу, чтобы добиться согласия русских «чинов», собравшихся в Москве, избрать королевича Владислава своим государем.

Со времени низложения Василия Шуйского до подписания соглашения об избрании Владислава прошло около двух недель. О том, что происходило в Москве в течение этих двух недель, русские источники (даже такой наиболее подробно описывающий события и хорошо информированный автор, как составитель «Нового летописца») почти ничего не сообщают. Ход событий в лагере Лжедмитрия II позволяет отчасти восстановить так называемый «Дневник Яна Петра Сапеги», но в нем почти ничего не говорится о том, что происходило в это время в Москве. Хорошо известно описание событий, происходивших в течение этого временного промежутка, которое дал гетман С. Жолкевский в своих «Записках». «Записки» написаны хотя и довольно скоро после событий, но все же тогда, когда их конечный исход уже вполне определился. Однако кроме «Записок» в распоряжении исследователей имеется два источника, современных событиям, — письма Жолкевского королю, освещающие наиболее важные моменты переговоров, и письма одного из офицеров его армии, Яна Гридича, информировавшего о происходящем своего патрона — литовского канцлера Льва Сапегу. Сопоставляя между собой данные этих трех источников, можно попытаться предложить реконструкцию событий.

Собрание у Арбатских ворот не могло ограничиться и не ограничилось решением о низложении Василия Шуйского. Одновременно были приняты еще два важных решения. Поскольку с низложением царя возник вакуум власти, собравшиеся у Арбатских ворот «чины» просили членов Боярской думы, «чтоб пожаловали, приняли Московское государство, докуды нам даст Бог государя на Московское государство». Тогда же было принято и решение об избрании нового царя: «А выбрати государя на Московское государство им, бояром, и всяким людем, всею землею… сослався с городы». В соответствии с этим местным властям предписывалось выбрать «изо всех чинов… по человеку» и прислать их в Москву [715] ААЭ. Т. 2. № 162. С. 277; АИ. Т. 2. № 287. С. 349; СГГиД. М., 1813. Ч. 2. № 197. . Очевидно, предполагалось, что избрание нового государя произойдет на созванном в столице Земском соборе по решению «всей земли» — представителей всех «чинов» русского общества всех входящих в состав Русского государства областей («городов»), В условиях, когда Москва оказалась окружена войсками различных кандидатов на трон, осуществить этот план не удалось.

В грамотах не содержалось никаких указаний относительно того, кого следовало бы избрать на трон. В них лишь сообщалось, что собравшиеся в Москве «чины» принесли присягу, чтобы им «всем против воров стояти заодно и вора на государство не хотети» [716] СГГиД. С. 389. См. также в тексте присяги: «А вора, кто называется царевичем Дмитреем, на Московское государство не хотети» (АИ. Т. 2. № 287. С. 349). . Тем самым Лжедмитрий II решительно исключался из числа возможных кандидатов на трон.

Из этого, однако, не следует делать вывод, что участники собрания, как думал С. Жолкевский, были сторонниками избрания Владислава. Характеризуя положение, сложившееся в стране ко времени низложения царя Василия, составители рассылавшихся по городам грамот писали, что к Москве идут иноземные войска, а «хотят… литовские люди государством Московским завладети и православную крестьянскую веру разорити, а свою латынскую веру учинити» [717] СГГиД. Ч. 2. № 197. С. 388. . А в заключительной части этих документов «всех людей Московского государства» призывали «быти в соединенье, чтоб наша православная вера не разорилась и матери бы наши, жены и дети в латинской вере не были» [718] Там же. С. 389. .

Само решение о низложении Василия Шуйского было связано с надеждами на то, что таким путем удастся добиться и устранения Лжедмитрия II, и тогда обе враждебные группировки объединят свои усилия, чтобы противостоять армии Жолкевского [719] См. в «Сказании» Авраамия Палицына: «И изберем вкупе всею землею царя и станем обще на Литву»: Сказание Авраамия Палицына. М.; Л., 1955. С. 207. . Очевидно, что на собрании у Арбатских ворот сторонники королевича отнюдь не преобладали [720] К такому заключению пришел в свое время еще С. М. Соловьев: Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1960. Кн. 4. С. 580. .

30 июля (н. ст.), сразу по получении известий о низложении Шуйского, С. Жолкевский двинул войско к Москве [721] См. в его приписке от 30 июля: «Jam tesz iusz woysko ruszył» ( Цветаев Д. В. К истории Смутного времени. Собрание документов. М.; Варшава, 1910. Вып. 1. № 4. С. 7). . Войско должно было стать в его руках инструментом для давления на московские «чины», чтобы заставить их избрать Владислава. Уже на пути из Вязём 2 августа он смог прислать королю первые сведения о положении, сложившемся в русской столице после низложения царя Василия. Боясь угроз со стороны «мира», брат низложенного царя кн. Иван Шуйский обратился к гетману с просьбой о защите. Просьбу эту передал Жолкевскому стрелецкий голова Иван Дивов, сын боярский из Смоленска [722] О нем см. в письме Я. Гридича Л. Сапеге от 2 августа (н. ст.): Riksarkivet Stockholm. SKS Е 8604 (d. 341). — очевидно, один из тех смольнян, которые сохраняли верность сверженному правителю. По словам стрелецкого головы, русская правящая элита разделилась на три группировки. Одна, во главе которой стоит патриарх, желает избрания на царство кн. Василия Васильевича Голицына, другая, во главе с Захаром Ляпуновым, агитировала в пользу Лжедмитрия II, но не добилась успеха (Захара, по его словам, «едва не убили»), и третья, во главе с кн. Ф. И. Мстиславским, склоняется к тому, чтобы избрать Владислава [723] В своих «Записках» С. Жолкевский пишет о роли Захара Ляпунова и других инициаторов низложения царя Василия по иному, называя их «клиентами» кн. В. В. Голицына: Żółkiewski S. Początek i progres wojny Moskiewskiej / Opr. J. Maciszewski. Warszawa, 1966. S. 147). Представляется, что сообщение современного событиям документа следует считать более достоверным, тем более что оно находит подтверждение в сообщениях «Нового летописца» о связях Ляпуновых с Лжедмитрием II. . Борьба группировок была осложнена действиями русских служилых людей, находившихся в войске С. Жолкевского. По сообщениям гетмана, они отправили в Москву 30 детей боярских с письмом, в котором призывали поторопиться «королевичу его милости челом ударить» [724] Текст письма С. Жолкевского Сигизмунду III от 23 июля/2 августа 1610 г. см.: Цветаев Д. В. К истории… № 6. С. 8. . Гетман сообщал королю, что под воздействием их агитации в Москве взяли верх люди, объединившиеся вокруг кн. Ф. И. Мстиславского.