Татьяна Лабутина - Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние

Добившись приватной встречи с канцлером А.П. Бестужевым, посол высказал удивление по поводу того, что был предложен совершенно новый торговый договор, вместо продления действия предыдущего. Он подчеркнул: эта мера рассчитана лишь на то, чтобы отнять у англичан все привилегии и льготы, «доставленные им в прежнее время справедливостью и политикой России, ниспровергая в тоже время … основные законы торговли и мореплавания». Подобные действия, на взгляд дипломата, равняются «совершенному изгнанию из России народа, имеющего полное право на лучшее обращение» 227 227 Дипломатическая переписка. С. 49. . Выслушав «весьма любезно и внимательно» пламенную речь Бэкингэмшира, канцлер заверил его, что императрица и окружающие ее лица желают поддерживать дружбу с Англией и попросил письменно подготовить возражения на этот проект, что посол и обещал незамедлительно исполнить.

Спустя неделю Бэкингэмшир навестил вице-канцлера, который сообщил ему, что императрица вполне убеждена в необходимости заключить между обеими державами новый торговый договор, и при этом поинтересовался у посла, не имеет ли он контрпроекта, который бы мог предложить взамен русского проекта. Поскольку Бэкингэмшир не решился самостоятельно принимать решение по данному вопросу, он попросил госсекретаря прежде узнать мнение короля: «Мне кажется, – заявлял он, – что нам удастся доставить некоторые льготы для рижских купцов, хотя с другой стороны я опасаюсь, что они будут настаивать на исключении девятого пункта проекта, в силу которого веревки, мачты, корабельный лес, паруса, смола и деготь в военное время не почитались бы за контрабанду» 228 228 Там же. С. 50–51. .

Как видно, англичане желали добиться от России больших уступок и преференций в коммерческих операциях. «Если в силу торгового договора Англии будет предоставлено право торговать с Персией, выгоды, могущие возникнуть от этого для нас не подлежат сомнению», – сообщал Бэкингэмшир государственному секретарю в феврале 1763 года. И далее продолжал: «Английским купцам было бы выгодно пользоваться в Астрахани теми же привилегиями, какие они имеют в Петербурге, Архангельске и т.д. Я упомянул об этом вице-канцлеру, предложив в то же время, чтобы правительство дозволило свободную торговлю персидскими товарами в Астрахани, взимая с англичан три процента таможенного сбора лишь за товары, назначенные к вывозу через Петербург за границу» 229 229 Дипломатическая переписка. С. 76–77. .

Однако Екатерина II не торопилась с подписанием торгового договора, предпочитая увязать его продление с заключением оборонительного союза. Из беседы с Паниным послу стало известно, что императрица сочла невозможным приступить к торговому договору немедленно, а также «придать ему столь же выгодное значение, иначе как в случае, если Англия заявит свое расположение к теснейшему соединению своих интересов с интересами России» 230 230 Там же. С. 164–165. .

Чтобы ускорить решение вопроса о торговом договоре, граф Бэкингэмшир обратился к испытанному средству воздействия: подкупу влиятельных сановников. В одном из донесений в Лондон посол сообщал, что получил от канцлера Бестужева бумаги, которые содержали списки ущерба России от английских крейсеров. При этом канцлер добавил, что и сам понес «значительную потерю в виде многих ценных предметов, посланных ему из Франции», однако не требует вознаграждения, а только докладывает об этом, «вполне полагаясь на милость Его Величества». Бестужев также сообщил послу, что имеет много долгов и «вследствие расстроенного здоровья не может много утомлять себя делами». Бэкингэмшир обещал передать содержание беседы королю, а затем, просмотрев бумаги, убедился, что понесенные канцлером убытки составляли немногим более полутора тысяч, хотя тот говорил о двух тысячах фунтов стерлингов. Тем не менее, посол считал, что если Его Величеству будет угодно «предписать выдачу этих денег», то это произведет «весьма благоприятное впечатление» 231 231 Там же. С. 70. .

Судя по всему, Бэкингэмшир был неплохо осведомлен о том, что сановники при дворе Екатерины «очень избалованы подарками», а потому предлагал для успешного решения вопроса о торговом договоре «сделать подарки» не только канцлеру, но также Орлову, Панину и вице-канцлеру Голицину. И вскоре госсекретарь Галифакс уведомил посла, что король ждет от него более подробную информацию, касательно того, какую именно сумму следовало раздать лицам, упомянутых в депеше, и в каких размерах. В том же послании госсекретарь упоминал о желании британского правительства в случае, «если невозможно получить ничего, кроме возобновления истекшего договора», не отказываться от него совсем. Вряд ли благоразумно, продолжал он, «испрашивать у императрицы таких уступок, которые могут отозваться неудачей самого договора» 232 232 Там же. С. 71–73. .

Дискуссии по поводу преференций для английского купечества, закрепленных в торговом договоре, продолжились и в 1764 году. Бэкингэмшир направил Панину подробный отчет о ввозе и вывозе товаров английскими купцами в Петербург в 1763 г. «Ценность вывезенных товаров, считая таможенные пошлины и случайные расходы, простирается до 3 465 000 руб. Ценность ввезенных товаров – 910 000 руб. Баланс в пользу России – 2 555 000 руб.», – приводил доводы в пользу торгового договора посол. И далее добавлял: «Меня удивляет, что Россия, не сознавая выгод, извлекаемых ею из торговли с Англией, допускает сомнения насчет своих намерений продолжить их, предоставив купцам все прежние их привилегии» 233 233 Там же. С. 165. . Однако русская сторона стояла на своем: торговый договор должен быть подписан одновременно с союзным. Невозможность заключения двух договоров одновременно правительство объясняло неуступчивостью англичан. Как отмечал С.М. Соловьев, Панин и вице-канцлер Голицын обыкновенно отвечали Бэкингэмширу, что «виною медленности неподатливость с английской стороны». Госсекретарь Сэндвич приводил свои аргументы, объясняя, почему Англия никак не может принять пункты о Польше и Турции. «Англия не может обязаться помогать России в случае войны последней с Турцией по своим существенным торговым интересам, – утверждал он, – не может также обязаться субсидиями для польских дел, потому что казна истощена последнею войною (Семилетняя война – Т.Л .), и таким обязательством нынешние министры возбудили бы против себя всенародный крик; а на все другие предложения императрицы в Англии охотно согласятся». Лорду Бэкингэмширу была отправлена депеша, в которой категорично напоминали, чтобы он «всячески старался окончить оба трактата – союзный и коммерческий; если же увидит совершенную невозможность успеть в этом, то ожидал бы отзывной грамоты» 234 234 Соловьев С.М. Книга XIII. История России с древнейших времен. М., 1994. С. 381–382. .