Джеремия Кэртин - Монголы на Руси. Русские князья против ханов восточных кочевников

В таком затруднительном положении Рюрик обратился за советом к митрополиту Никифору. «Мы поставлены здесь Богом, чтобы удерживать тебя от кровопролития, – ответил митрополит. – Так как я вижу, что ты не можешь его избежать, потому что ты считал, что отданные города принадлежат не старшим, а младшим в роду, я сниму с тебя клятву и возьму грех на свою душу. Я разрешаю тебе забрать назад города у младшего и отдать их старшему. Но послушай меня еще: вместо тех земель, что ты отберешь у Романа, дай ему равноценные». Рюрик внял этому совету, пообещал своему зятю полностью возместить все, что он уступит, и, очевидно, удовлетворил его требования. Во всяком случае, когда Роман уступал города на реке Рось, он послал такой смиренный ответ: «Не годится тебе ссориться с князем Владимирским из-за меня. Дай ему земли, которые он просит и из-за которых жалуется на меня, а вместо них ты дашь мне другие земли или возместишь их стоимость».

И Рюрик объявил Большому Гнезду, что отдает ему пять городов, о которых шла речь. Так с этим вопросом было покончено. Тем временем, к всеобщему удивлению, князь Владимирский продемонстрировал, что не ценит эти города, из-за которых был готов воевать. Главный из них он сразу же вернул Рюрику. Торческ он отдал своему зятю Ростиславу; другим он уделил мало внимания, послав управлять ими малозначительных людей. В этом Роман увидел пренебрежение. То ли он заподозрил, что у Рюрика есть какой-то план, то ли точно знал, что Рюрик ни при чем, но Роман окончательно утратил последнее уважение, которое до той поры проявлял понемногу к своему тестю. Он обвинил тестя в неспособности править Киевом и заключил против него союз с потомками Олега. Он открыто вел с ними переговоры о том, чтобы изгнать киевского князя, и посоветовал своей жене – дочери Рюрика уйти в монастырь.

Рюрик пытался урезонить Романа и разъяснить их отношения: «Я дал тебе те земли, и когда князь Владимирский пожаловался, что я не оказал ему должной чести, я передал его слова тебе. Ты согласился отказаться от этих земель. Как тебе известно, мы не можем действовать против князя Владимирского. Мы – потомки Мономаха сделали его старшим. Ты получишь земли, равные тем, что отданы ему».

Но Роман просто притворялся, что обижен, когда упрекал Рюрика. На самом деле он искал, в чем бы его упрекнуть, и не желал соглашаться с ним. Когда наконец Рюрик узнал, что его зять целовал крест Ярославу Черниговскому, чтобы тот занял Киев, он послал людей, чтобы бросить письменную клятву к ногам предателя. Затем он написал Большому Гнезду о предательстве Романа – и вскоре уже шла подготовка к всеобщей войне.

Роман, встревоженный тем, что его письменная клятва верности была брошена к его ногам, и боясь могущественного союзника князя – Всеволода Владимирского, не тратя время на переговоры, взял свою дружину и пошел прямо в Краков, где у него были кое-какие друзья-приспособленцы и временные союзники. Дядя Романа – Казимир Справедливый умер в 1194 г. Его вдова Елена – дочь Всеволода, брата Романа, и ее дети – наследники усопшего короля обрадовались его прибытию. Но вместо того чтобы оказать ему помощь, они стали просить у Романа помощи против Мечислава, который не желал признавать сына Казимира Лешека королем, хотя тот был посажен на трон всеми сословиями.

«Мы были бы рады помочь тебе, – сказал Лешек, – но мы не можем, пока на меня нападает мой дядя Мечислав. Помоги мне в борьбе с ним, и, когда победим, мы все как один пойдем помогать тебе». Этот план передать всю Польшу Лешеку, а затем с его помощью стать главным князем на Руси показался Роману неплохим. «Теперь исполнится мое сокровенное желание», – думал он.

Мечислав не хотел воевать с Романом и через посредников просил, чтобы князь поразмыслил и выбрал между ним и Лешеком. Русские приближенные Романа советовали согласиться на эту просьбу, но, не слушая ни их, ни посредников, он напал на Мечислава со своей дружиной и людьми своего племянника. Однако на этот раз его сокровенное желание не исполнилось, так как Мечислав одержал над ним победу. Так как Роман получил такое серьезное ранение, что не мог сидеть на коне, его отвезли в Краков в паланкине, а оттуда – тем же путем в Волынь.

Так закончились в то время грандиозные планы Романа. Покидая Краков, он убеждал своих польских родственников не падать духом и обещал помочь им, как только соберется с силами. Зная о слабости своего тестя, он отправил ему покаянное послание и упросил митрополита Никифора замолвить за него слово. Рюрик был рад. «Так как Роман сожалеет обо всем и раскаивается, – сказал он, – я позволю ему снова целовать мне крест и дам ему волости. Он почтит меня как отца, а я снова назову его своим сыном. Я всегда желал ему добра».

И Роман действительно получил новые земли. Умиротворив своего зятя таким образом, Рюрик хотел удержать на расстоянии черниговских князей, настроенных Романом против него. Занимаясь этим делом, Большое Гнездо и Рюрик послали такое сообщение потомкам Олега от имени всех потомков Мономаха: «Целуйте нам крест, что вы не будете стремиться отнять у нас или у наших потомков или какого-либо потомка Мономаха нашу киевскую вотчину и Смоленск». Ссылаясь на древний порядок, согласно которому предку всех потомков Олега были оставлены черниговские земли до западного берега Днепра, они добавили: «Нам не нужен Киев».

Потомки Олега собрались на совет и послали такой ответ владимирскому князю: «Мы остаемся верными нашему договору, по которому мы не будем пытаться отнять Киев у тебя или твоих родственников. Но если уж нам суждено потерять Киев навсегда, мы отвечаем, что мы не поляки или венгры, а внуки одного деда. Пока ты жив, мы не будем бороться за Киев, но после твоей смерти пусть он отойдет тому, кому его отдаст Бог».

Такой ответ сильно обеспокоил Большое Гнездо и привел в смятение Рюрика. Он настойчиво просил владимирского князя пойти войной на Чернигов. Большое Гнездо обещал «сесть на коня» и приказал своим воинам собираться. Даже Новгород по его приказу вступил в эту войну. Но в это же время он с удовольствием принял посланцев из Чернигова, которые объявили, что у них и в мыслях не было как-то задеть его. Большое Гнездо «слез с коня» и приказал новгородцам возвращаться в свой город. Такие действия Большого Гнезда легко понять. Требование к Чернигову не только воздерживаться от попыток захватить Киев, но и от вторжения в смоленские земли показало причину страха, который обуревал Рюрика и затрагивал даже Всеволода Большое Гнездо, хотя он прямо не признавал этого. Этот вопрос касался Друцка, Витебска и соседних населенных пунктов, которые из-за своей близости к границе черниговских земель часто подвергались захватам смоленских князей. Если черниговские князья не могли получить эти земли сами, они предпочитали, чтобы ими завладели полоцкие князья. Важно было то, чтобы их не получил Смоленск. Теперь сын Рюрика Давыд захватил Витебск и поэтому открыто враждовал с Ярославом Черниговским. Чтобы положить конец этой ссоре, Рюрик пообещал обсудить этот вопрос со своим братом. Он выдвинул условие, чтобы Чернигов не брался за оружие, пока не закончатся переговоры. Но черниговские князья, которые уже готовились к войне несколько месяцев, теперь при подстрекательстве Романа не желали ждать конца переговоров между Смоленском и Киевом и той же зимой начали войну, чтобы захватить границу смоленских земель в том месте, где она соприкасалась с их владениями с полоцкой стороны.