Джеремия Кэртин - Монголы на Руси. Русские князья против ханов восточных кочевников

Переяславль был немедленно освобожден, и Чермный посадил там князя из своего рода. Разгневанный этим Рюрик призвал к себе на помощь смоленского князя Мстислава Удатного и своих собственных сыновей – Владимира и Ростислава и с помощью их войск выдворил Чермного из Киева и отвоевал Переяславль. Следующей зимой Чермный, по своему обыкновению, привел в страну огромные орды половцев и осадил Киев, но вскоре был вынужден снять осаду и отступить. В конце года он вернулся с еще большими силами и начал с завоевания Триполья на реке Рось. Князь Владимир Игоревич пришел к нему на помощь, и все вместе они пошли на Киев. Узнав, что на него со всех сторон идет огромное войско, и понимая, что помощи ему ждать неоткуда, Рюрик отступил в Овруч. Помимо Киева, Чермный захватил Белгород и победил Торческ голодом. Так, в конце 1207 г. вся территория Киевского княжества оказалась в его владении.

Тем временем дела в Галиче и Волыни были совсем удручающими. Сначала король Венгрии, пожалев Даниила, пожелал отдать ему владения его отца, но сыновья Игоря послали Андрашу дорогие подарки и продолжали их посылать, заявляя при этом, что они готовы оставаться его помощниками. Это было то, чего хотели бояре. Такая покорность Галича была по сердцу королю, который держал при себе Даниила как бы из гостеприимства. Лешек, приютивший у себя Василько и его мать под предлогом защиты сирот и восстановления их в правах наследников, распоряжался в Волыни, как у себя дома. В этом ему рьяно помогал Александр, более известный как Бельский, – племянник Романа, то есть сын его брата, который хотел править в Волыни и по возможности отодвинуть в сторонку сыновей Романа. Так что сыновья Игоря находились под защитой короля Венгрии, а Бельский действовал заодно с Лешеком с целью удержать в своих руках Волынь и не отдать ее сыновьям Романа. Благодаря Бельскому Лешек и его брат Конрад привели в Волынь польские войска и распоряжались ее землями так, как будто они были их собственными наследными владениями. Какие-то из них они отдали русским князьям, которые им угождали, а другие они оставили для своих собственных нужд. Жители Волыни, возмущенные такими действиями поляков, заклеймили Бельского «предателем», сказав: «Мы доверяли Бельскому, потому что он был племянником Романа. Если бы не это, поляки никогда не смогли бы переправиться через Буг, чтобы грабить нас».

Польские князья держали Бельского в Волыни как управляющего. Лешек женился на Гремиславе – дочери Бельского, и былая связь князей Мазовецких с князьями Волынскими стала еще более тесной благодаря этому браку, что давало им, как они считали, еще большее право использовать Волынь как свою собственную вотчину.

Но вскоре старший из волынских князей – тот самый Ингварь, который при жизни Романа правил в Киеве, хоть и очень недолго, заявил свои права на Волынь и был посажен там княжить, пусть и на короткое время. Польские опекуны быстро изменили свое решение. Город был возвращен Бельскому, а Ингварь был отправлен назад в Луцк.

Василько – второму сыну Романа его польские опекуны отдали Брест по настоятельному требованию его жителей, встревоженных тем, что поляки завладели русскими землями, расположенными в такой близости от их земель, и пожелавших иметь князей – своих соплеменников. Когда вдовствующая княгиня приехала в Брест вместе с Василько, люди встретили ее с радостью и заявили, что в мальчике они видят великого князя Романа. Вдова с горечью пожаловалась: «Они отдали Бельскому все наши земли, и лишь один город остался моему сыну». Ввиду этой жалобы Лешек, который отдал много земель Бельскому, приказал ему уступить Даниилу и его брату город Белз.

Святослав Игоревич, когда-то попавший в плен в Волыни, был отправлен к своим братьям в Галич, что не принесло блага ни ему, ни им, как стало очевидно позднее. В Галиче бояре ссорили одного князя с другим и подстрекали брата идти на брата. Каждый из сыновей Игоря хотел забрать себе все, что было у остальных братьев, и возвыситься за их счет. Каждый из них неоднократно спасался бегством из своих наследных земель и с нетерпением возвращался в них. Неоднократно в Венгрию приходили жалобы на всех троих. В конце концов король пожелал избавиться от этих задиристых князей и посадил в Галиче своего вице-короля Бенедикта Бора – известного магната, которому он дал огромную власть.

Князь Владимирский Всеволод Большое Гнездо теперь вдруг решил отбросить политику невмешательства и принять активное участие в делах Южной Руси. Когда его сын Ярослав, изгнанный из Переяславля, возвратился домой и рассказал о вступлении на престол Чермного и вообще о господстве потомков Олега даже в Галиче, Всеволод Большое Гнездо спросил: «Все ли те земли их или они и наши тоже?» И эти слова великого князя полетели по Руси, ободрили потомков Мономаха и привели в замешательство черниговских князей. Вскоре огромное войско уже двигалось с севера Руси на ее юг. Был отдан приказ войскам Ладоги, Пскова, Нового Торга и Твери идти вместе с ним. Все эти силы возглавлял Константин – старший сын владимирского князя, который ожидал своего отца в Москве. Большое Гнездо шел с ростовскими, суздальскими и владимирскими полками, которые возглавляли его второй и третий сыновья – Юрий и Ярослав; с ним также был его самый младший сын Владимир. Войска Пронска, Рязани и Мурома получили приказ присоединиться к походу в Москве.

В Москве встретились две главные дивизии. Великий князь дал неделю на отдых. Он похвалил посадника и бояр новгородских за повиновение и устроил для них большой пир. В целом остановка в Москве была радостной для воинов. Из Москвы они пошли к реке Оке, где на ее берегу на лугах напротив Рязани они разбили свой лагерь. Там к ним вскоре присоединились остальные силы, но они все еще не трогались с места, что вызывало всеобщее удивление в войске, и люди начали сетовать на задержку и нерешительность.

Говорили, что старший сын Всеволода Большое Гнездо Константин поссорился из-за этого со своим отцом. Еще утверждали, что в войске случилась измена: двое рязанских князей Роман и Святослав Глебовичи предали своего дядю и двоюродных братьев, пообещали перейти на сторону Чермного и отдать Всеволода Большое Гнездо в его руки. Кажется правдой, что рязанские князья оказались вовлечены в этот поход против своего желания, что они не желали успеха Всеволоду Большое Гнездо и в случае его неудачи, по всей вероятности, переметнулись бы к его противникам.

Осторожный князь Владимирский действовал по-своему. Он отправил в свою столицу в качестве узников всех князей, которые пришли к нему из Рязани, и всех их бояр с указанием держать под неусыпной охраной. Затем он повернул к Рязани. Сначала он напал на Пронск, который после отчаянного сопротивления сдался, а затем назначил своих людей посадниками в различные города этого княжества и пошел на Рязань. Он был уже в двадцати верстах от этого города и собирался переправляться через реку Проню, когда к нему пришла большая толпа раскаивающихся рязанцев вместе с посланниками от епископа. Они склонились до земли и стали смиренно просить владимирского князя не губить их город. Епископ Рязанский Арсений не раз присылал уже письма с протестами, а теперь через своих представителей обратился к князю Владимирскому с такими словами: «Великий князь и владыка, не губи славные города, не жги святых Божьих церквей. В них приносят пожертвования Всевышнему и возносят молитвы за тебя. Мы обещаем исполнять твою волю, как ты того пожелаешь».