Ханна Джевелл - 100 величайших хулиганок в истории. Женщины, которых должен знать каждый

Другая часть наследия Джин Макнамара немного мрачная, особенно если тебе нравятся кролики. Видишь ли, в 1880-е гг. английские охотники привезли в Австралию кроликов, и было бы здорово, если бы они пристрелили их там и тогда. Но нет, кролики разбежались и занялись тем, что у них получается лучше всего, — совокуплением — так что к 1950 году австралийское сельское хозяйство страдало уже от миллиарда кроликов, которые шкодили всеми кроличьими способами: съедали овечий корм, всюду гадили, всюду совокуплялись и разыгрывали свои кроличьи шуточки.

Джин призвала правительство воспользоваться вирусом миксомы, от которого гибли кролики, чтобы сократить их популяцию, Вначале это не сработало, но она убедила власти не бросать эксперименты. Когда миксоматоз наконец начал распространяться благодаря комарам и стал вирусным, как говорят детишки, Джин увидела, что права. Популяции кроликов пришлось несладко, и заголовок газеты «Хроники графства Линдхерст» 1952 года гласил:

Овцеводы, которые сохранили около 30 миллионов фунтов благодаря прекращению нашествия кроликов, подарили ей шерстяное пальто за 800 фунтов и красивые часы в знак благодарности.

В следующий раз, когда тебе будет угрожать кролик, или ты почувствуешь благодарность за то, что в детстве тебя не настигла смерть от полиомиелита, вспомни о Джин и, как и овцеводы,

Исследуя жизнь и работу астронома Энни Джамп Кэннон, я быстро поняла, что не могу как следует рассказать о жизни женщин-астрономов в Гарвардской обсерватории на рубеже XX века без упоминания о Сесилии Хелене Пейн-Гапошкиной, которая пошла по стопам Энни и даже превзошла ее в научных достижениях. Так что тебе повезло, потому что мы будем тусоваться с дамочками из обсерватории в Кембридже штата Массачусетс целых две главы.

Если я что-то и знаю о космосе, а я почти не знаю, так это то, что его очень много. Если меня спросить, сколько звезд во вселенной, то я отвечу: «Куча». Если попросить меня классифицировать звезды в ночном небе, то я скажу: «Нет, спасибо, я лучше полежу в постели и посмотрю шоу „Холостячка“».

Просто, когда Энни пришла работать в Гарвардскую обсерваторию в 1894 году, «Холостячки» еще не было, поэтому она стала изобретать систему классификации звезд, которая была НАСТОЛЬКО звездной, что ее используют и по сей день — и по ней смогли записать и классифицировать 400 тысяч звезд. А это, если ты тоже не знаком с предметом, очень и очень много звезд.

Энни интересовалась звездами с детства, когда еще жила в Делавере, где они с мамой смотрели в ночное небо из своей самодельной обсерватории на чердаке. Родители поддержали интерес Энни и отправили изучать физику в Уэлсли, женский гуманитарный колледж, после чего она еще десять лет болталась туда-сюда и занималась фотографией и музыкой, как любит молодежь любой эпохи.

Когда она присоединилась к команде Эдварда Пикеринга в Гарварде [13] КРАТКАЯ ЗАМЕТКА О ТОМ, ЧТО В ГАРВАРДЕ ЖЕНЩИНАМ НЕ ДАВАЛИ УЧЕНЫЕ СТЕПЕНИ ДО 1960-Х ГГ., И СТУДЕНТКИ ДОСТИГЛИ ПАРИТЕТА СО СТУДЕНТАМИ АЖ В ДВЕ ТЫСЯЧИ СЕДЬМОМ ГОДУ, ГОСПОДИ БОЖЕ. , то стала одной из многих женщин, которых он нанимал в обсерваторию на роль компьютеров. В то время функции компьютера выполняли люди, и на них нельзя было посмотреть «Холостячку» в постели. Пикеринг нанимал женщин, потому что им можно было платить меньше, чем мужчинам, что просто нелепо и, к счастью, со временем, прекратилось, так что не повлияло лично на меня и на моих знакомых женщин. Та группа женщин носила довольно жуткое название «Гарем Пикеринга».

Так в чем же заключалась работа Энни и других женщин, за которую им платили чуть больше, чем неквалифицированным рабочим, и намного меньше, чем мужчинам-ученым? На рубеже веков насчитывалось около 20 различных систем классификации звезд, и никто не мог создать систему лучше. Энни разработала систему буквенно-цифровых обозначений на основе спектра света звезд: в общем, если пропустить свет звезды сквозь призму, то какая радуга получится? Фотографии спектра каждой звезды не годились для «Инстаграма», потому что были похожи не на миленькие радуги, а, скорее, на стеклянные пластины с размытыми пятнами и точками.

Энни всю жизнь была глухой и читала по губам, а во время работы снимала слуховой аппарат, чтобы как следует сосредоточиться. Она понимала, какого типа звезда в какой части спектра находится, с одного взгляда на эти пластины. «Она не думала о спектре, когда классифицировала звезды, — объяснила одна из ее коллег. — Она их просто узнавала». Таким образом она классифицировала более 200 тысяч звезд, которые видно с земли, вплоть до девятой звездной величины с очень тусклым светом (не в обиду звездам девятой величины). Затем Энни продолжила работу и дошла до звезд одиннадцатой величины, самых идиотских звезд из всех. Наше солнце, наиболее популярная звезда у землян, принадлежит категории G2. Это второй по теплоте тип желтых звезд. (Не волнуйся, солнце, зато у тебя более богатый внутренний мир, чем у звезд первого типа.)

Ее работу опубликовали в девяти томах с 1918 по 1924 год. Ее система называлась методом Кэннон? Методом Энни Джей? Методом Энни Кэн(-нон) Джамп? (игра слов. «Annie can jump» — «Энни умеет прыгать» — Прим. пер.) He-а, ее назвали Гарвардской системой. Что, как сказала бы Аланис Мориссетт, довольно иронично, учитывая, что Энни не считали официальным сотрудником (и не платили соответственно) Гарварда до 1938 года, когда ей было уже за 70. за три года до ее смерти.

Многие годы Энни даже не разрешали самостоятельно пользоваться телескопом, потому что это очень опасно для женщины. Что, конечно, очень разумно. А вдруг она увидит в небе что-то такое, из-за чего упадет в обморок, или поранится, или получит Нобелевскую премию? А если женщина будет пользоваться телескопом вместе с мужчиной ночью, при свете звезд, то так и до скандала недалеко. Женщин не допускали к лучшему телескопу в мире в Паломарской обсерватории в Южной Калифорнии до 1960-х годов.

И ни одну женщину-астронома — несмотря на то, что в этой области с XIX века около трети ученых были женщинами, — не избирали в Национальную академию наук до 1978 года. (Один профессор, Джонс Хопкинс, голосовал против избрания Энни в академию, потому что… она была глухой. Я даже не могу понять его логику в достаточной степени, чтобы об этом пошутить. Просто — какого хрена?)

Как сказал один придурок другой женщине-астроному Саре Уайтинг в конце XIX века: «Если все дамы начнут разбираться в спектроскопах и катодных лучах, то кто будет пришивать пуговицы и готовить завтрак?» Этот парень, важный европейский астроном, который считал себя очень умным, хотя не знал, как самостоятельно поджарить тосты, вскоре после этого изречения скончался, споткнувшись о коробку с пуговицами и приземлившись лицом прямо в сковороду [14] Я не потрудилась узнать, как он умер, так что будет ли кто-то спорить, что он споткнулся о коробку с пуговицами? .