Вольфганг Акунов - Божьи дворяне

Христианские галеасы первыми открыли огонь и вызвали сильное замешательство в центре турецкого боевого порядка. Али-паша на своем флагмане вырвался вперед, за ним устремились другие мусульманские галеры, а тяжелые турецкие галеасы отстали и не смогли принять участия во второй, решающей фазе сражения.

Почти последовательно возникли три основных очага борьбы. Боевая обстановка потребовала искусного маневрирования и взаимодействия всех частей боевых порядков.

По незнанию местности левое крыло христианского флота — здесь бились главным образом венецианцы — не придерживались к отмелям, чем и не преминули воспользоваться лучше ориентировавшиеся на местности галеры правого турецкого крыла, обошедшие корабли «Священной Лиги» вдоль берега и атаковавшие христиан с фланга и тыла. Ими было за короткое время уничтожено большое число венецианских галер.

Часть турецких галер прорвалась в промежуток между левым крылом и центром союзного флота. Мусульманские галеры окружили крыло под командованием венецианца Барбариго, сблизились с христианскими кораблями и начали абордажный бой, в ходе которого, однако, постепенно сказались преимущества воинов «Священной Лиги» в защитном вооружении и оружии, и, в частности, превосходство тяжелых европейских мушкетов над аркебузами и луками турок. Но лишь после того, как флагманскому кораблю венецианцев удалось, после жаркой схватки, сопровождавшейся переменным успехом, взять на абордаж корабль командира правого турецкого крыла, корабли утратившей руководство исламской эскадры вынуждены были с боем начать отход, огрызаясь изо всех своих орудий.

Лишь к половине первого уже стало совершенно явным сокрушительное поражение правого крыла магометанской армады. Хотя туркам первоначально и удалось окружить крыло Барбариго, это окружение им успеха не обеспечило.

В центре мусульмане сконцентрировали более мощные силы, и здесь битва носила особенно упорный характер. Там и на правом крыле ситуация для христиан первоначально складывалась крайне неблагоприятно. Турецкому адмиралу Улух-Али — любимому ученику знаменитого корсара Хайреддина Барбароссы — удалось искусным маневром прорвать боевой порядок нападающих христиан между центром и эскадрой правого крыла. Его последующий удар в тыл главных христианских сил вызвал среди них большое замешательство. И только молниеносно решение заместителя дона Хуана, вице-адмирала маркиза де Санта Крус, отразить прорвавшиеся в глубь боевых порядков христиан мусульманские корабли силами своей резервной эскадры, позволило предотвратить грозившую флоту «Священной Лиги» и казавшуюся неминуемой катастрофу.

Главными объектами в центре битвы являлись флагманские галеры дона Хуана Австрийского и Муэдзин-Задэ-Али. Сосредоточившиеся галеры обоих флотов составили поле боя, которым в конечном итоге овладели христиане. Али-паша был убит в сражении. Сам дон Хуан в рапорте своему сводному брату, королю Филиппу II Испанскому, о битве, писал:

«Хотя бой между обоими адмиральскими кораблями длился уже около часа, перевеса не удалось добиться ни одной из сторон. Нашим солдаты дважды удавалось проложить себе путь до главной мачты турецкого корабля, но всякий раз наших оттесняли обратно на борт их собственного корабля.

Наш корабль держался лишь благодаря отчаянной храбрости фельдмаршала Лопе де Фигероа. И только после дальнейшего полуторачасового боя Господь ниспослал наконец победу нашему кораблю, когда были убиты сам Басса (Али Паша) и с ним 500 мусульман. Мы сорвали вражеские флаги и штандарты и вместо них подняли наш флаг с Крестом на главной мачте турецкого адмиральского корабля».

Сохранилось и еще одно, менее сухое, современное описание этой схватки анонимным итальянским крестоносцем, из которого явствует, что дон Хуан Австрийский несколько исказил картину боя и умалил заслуги союзников испанцев по «Священной Лиге» в победе над Али-пашой.

«Вооруженный до зубов, сверкающий панцирями своей команды, флагманский корабль верховного главнокомандующего христианского флота, „Сфинкс“, сблизился с флагманским кораблем турецкого адмирала Али. Загрохотали пушки. Вслед за пушечными ядрами на кишевшую стрелками из лука боевую палубу турецкого флагмана три раза подряд обрушился смертоносный свинцовый град из жерл четырехсот испанских аркебузов.

Внезапно вопли раненых были заглушены криками ужаса. Турецкий флагман был с кормы взят на абордаж венецианской галерой. На турок бросились одетые в черное с ног до головы венецианцы-мстители за венецианского генерала Брагадино, безуспешно оборонявшего от Али Муэдзина-Задэ кипрскую крепость Фамагусту. После взятия Фамагусты Али велел содрать с пленного Брагадино кожу живьем, набить ее отрубями и вздернуть на мачту своего флагманского судна в качестве победного трофея.

Черные венецианские мстители проложили себе мечами путь к турецкому адмиралу. Али, как котят, швырнул первых нападающих за борт. Но тут же был сражен мушкетным зарядом. Он пытался заколоться собственным кинжалом, но сын замученного Брагадино, выкрикнув Али в лицо имя своего освежеванного отца, помешал мусульманину покончить с собой.

Брагадино-младший собственноручно отсек голову мертвому паше. Обезглавленный труп был вздернут на рее. Голову паши сперва насадили на пику, а затем повесили на рее между ног его безголового трупа. С правой кисти вздернутого трупа свисал ослепительно сверкавший на солнце талисман адмирала — инкрустированный драгоценными камнями зуб мудрости их лжепророка Магомета…»

Насаженная на пику отрубленная голова турецкого капудан-паши, выставленная на всеобщее обозрение, и его болтавшийся на рее обезглавленный труп вызвали панику на османских кораблях. Исход битвы определился, однако победа «Священной Лиги» казалась все еще очень непрочной.

В момент кризиса битвы Улух-Али Алжирский, возглавлявший левое крыло мусульманского флота, внезапно повернул с большей частью своих сил к центру, атаковал и смял правый фланг христиан. Однако союзники не растерялись. Покончив с флагманской галерой противника (как описывалось выше, она была взята на абордаж, и при этом погиб в перестрелке турецкий адмирал Али-паша), дон Хуан Австрийский устремился на помощь своему изнемогающему правому флангу. Одновременно вступил в бой христианский резерва маркиза де Санта Крус, а с тыла к туркам приближалось правое крыло христиан под командованием генуэзца Джан Дориа.

Назревало полное окружение сгрудившихся судов Улух-Али. Алжирский дей предпочел плену бегство с тринадцатью кораблями. Кроме них, удалось вырваться из огненного кольца и бежать еще тридцати пяти мусульманским кораблям.