Андрей Богданов - Повседневная жизнь Древней Руси

Не всегда археологам везет так, как с раскопками в самом Великом Новгороде, где почва сохранила органику, в том числе последовательно наложенные Друг на друга слои деревянных мостовых. Достаточно часто необходимой для датировки органики или точно датированных серебряных арабских дирхемов в раскопе нет вообще. Но найденный комплекс предметов, как правило, локализуется достаточно четко, в сравнении с большими датированными комплексами и с учетом предметов более позднего времени из верхних слоев раскопа. Самое страшное бедствие — отдельные вещи, искусственно вырванные из археологической среды глупыми и жадными людьми. Их можно датировать и связать с определенным обществом лишь предположительно, по сходству с точно датированными и локализованными предметами жизни и быта наших предков. То есть они работают на пользу науки гораздо меньше, чем могли бы при научном изъятии из определенного места, слоя и комплекса.

Материалы археологической науки обобщены в доступных для понимания любителей истории Трудах Института археологии РАН, в монографиях и сборниках статей, издаваемых также сотрудниками Государственного исторического музея, МГУ и других крупных центров археологии. Этим работам мои друзья, исторические реконструкторы, нередко ставят в упрек слишком большой, на их взгляд, уровень обобщения. Например, по стилю украшений из серебра и реже золота археологи приводят таблицы примеров по векам, а орнаменты рассматривают в масштабе Древней Руси в целом. Это говорит лишь о том, что ученые, в отличие от любителей, прекрасно понимают фрагментарность материала, доступного нам для изучения сегодня, сравнительно с реальной жизнью Древней Руси и возможностями дальнейших находок. Исторические части большинства древних городов, включая знаменитейшие — Великий Новгород и Старую Ладогу, — раскопаны лишь частично. Примерно 4500 курганов крупнейшего Гнездовского комплекса захоронений древнерусских воинов на правом берегу Днепра у Смоленска исследованы в меньшей части. Это не вина археологов и не недостаток финансирования (которое всегда оставляет желать лучшего). История археологии с XIX века до сего дня показывает, что научные методы развиваются очень заметно и совершенно необходимо оставлять потомкам возможность применить их новые подходы к археологическим комплексам, изучаемым сегодня.

Исследования археологов заметно уточняют устоявшиеся представления историков о Древней Руси. Например, характерные для тяжеловооруженных всадников «рыцарские» шпоры найдены у нас в заметно большем числе, чем в остальной части Европы. Это хорошо соотносится с найденными на Руси (в меньшем количестве, чем в Западной Европе и Степи) элементами тяжелых доспехов XII–XIII веков и служит ключом к пониманию описаний битв в русских и иностранных источниках. Научные взгляды на жизнь Древней Руси, в том числе военную и политическую — казалось бы, сферу историков, — развиваются археологами доказательно, постоянно и эффективно. Поэтому и я в этой книге, говоря о том, что понятно хорошо, уклонюсь от опрометчивых суждений о том, что еще не доказано, и заключений по вопросам, где коллеги увлеченно спорят, счастливо находя всё новые и новые данные и ожидая еще большие успехи в будущем. Именно в этом смысле наука история, даже столь «материально выраженная», как археология, релятивна. Абсолютно так же, как любая другая наука.

При всем почтении к археологии нужно признать, что значительную часть представлений о жизни предков дают нам письменные источники. Относительно древнерусских источников в моде три главных заблуждения: 1) что до принятия христианства и кириллической письменности у нас существовала богатая литература, якобы истребленная христианами; 2) что имеющиеся письменные источники не позволяют судить об истории Древней Руси, поскольку почти все сохранившиеся рукописи относятся уже к московскому периоду; 3) что тексты письменных источников можно использовать, просто читая конкретный памятник, например летопись. Развеять эти заблуждения трудно, потому что носители их отвергают научный подход к письменным источникам так же, как видят в археологии собрание предметов вместо действия научной мысли. Но я попробую сделать это максимально простыми словами.

Все рассуждения о существовании какой-то злонамеренно скрытой от нас проторусской или древнеславянской письменной истории и литературы основаны или на подделках типа «Велесовой книги», или на чистом вымысле. До появления кириллицы и глаголицы восточные славяне, так же, как западные и южные, были бесписьменны. Устные предания в виде древних сказок и эпоса у нас сохранились, хотя былины больше характеризуют жизнь X–XII веков, когда уже появились летописи, в свою очередь содержащие сюжеты былин. Такую же картину мы наблюдаем у всех славян, а также у германцев и кельтов. У последних запись древних сказаний (но отнюдь не истории) началась уже в Средние века. Датские сказания Саксон Грамматик стал собирать в ходе работы над своей хроникой после того, как на Руси была написана «Повесть временных лет». Сказания северных скандинавов в начале XIII века начал записывать и попытался придать им исторический вид исландец Снорри Стурлусон — и не от хорошей жизни, потому что даже сравнительно продвинутые шведы стали писать хроники более чем через сто лет после русских, а норвежцы — еще позже. До них, в начале XII века, составитель «Повести временных лет» тоже старался найти древние предания восточных славян — и отчасти, как увидим, нашел, хотя и очень мало. И это несмотря на то, что традиции язычества были в его время еще весьма сильны! Языческих богов христиане во всех странах низвергали, но о борьбе с преданиями не было и речи.

Другое дело, что все хронисты, и наши летописцы в том числе, работали в пользу определенных династий. Области действия русских князей, не относящихся к династии Рюриковичей, нам удается выявить, несмотря на фигуры умолчания и попытки летописцев продлить правление восхваляемой ими династии в более древние времена. За исключением сказания Начальной летописи XI века о перевозчике, а в «Повести временных лет» уже о князе Кие с его братьями и сестрой, возможно, уходящего в глубь веков, все эти князья не Рюрикова рода определенно действовали в IX–X веках. Разумеется, племенные правители были у славян на Восточно-Европейской равнине и ранее, со времен их расселения. Видимо, о князьях восточных славян, воевавших в IV веке с готами, писал в VI веке готско-византийский историк Иордан, но на Руси преданий такой седой старины не сохранилось. Составитель «Повести временных лет» нашел и использовал фрагмент предания о нашествии авар и борьбе с ними славян в VII веке. Некоторые древние предания довольно смело выделил из сказок и былин академик Б. А. Рыбаков. Этим «скрытая история восточных славян» исчерпывается. И сочинять ее вместо анализа реальных данных, приведенных в письменных источниках, не имеет смысла.