Андрей Богданов - Повседневная жизнь Древней Руси

А древляне жили зверским обычаем, жили по-скотски и убивали друг друга, ели всё нечистое, и брака у них не было, но умыкали девиц у воды. А радимичи, вятичи и северяне имели общий обычай: жили в лесу, как всякие звери, ели всё нечистое и срамословили при отцах и при снохах. И браков у них не бывало, но устраивались игрища между селами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни, и здесь умыкали себе жен по сговору с ними; имели же по две и по три жены… Этого же обычая держались и кривичи, и прочие язычники, не знающие закона Божьего, но сами себе устанавливающие закон».

Обида полян на «дикие» племена остальных восточных славян очевидна. Для таких обид в истории всегда можно найти основания. Составитель «Повести временных лет» повторил рассказ Начального свода о том, что после смерти Кия и его братьев поляне «были обидимы древлянами и иными окольными». Он рассказал старую байку про хазар, которые потребовали с полян дани, но получили взамен меч и испугались. Однако на самом деле хазар было нелегко испугать, и дань они продолжали брать. Когда на Днепре появились Аскольд и Дир, поляне, согласно той же «Повести», грустно сказали им, что Кий с братьями «построили этот городок (Киев. — А.Б .) и сгинули, а мы тут сидим, их потомки, и платим дань хазарам».

Составитель «Повести временных лет» был прав в том смысле, что именно с появлением князей полянам стало во всех смыслах лучше. Князья пробивали путь в Византию, возобновив торговый путь «из варяг в греки». Олег назвал Киев «матерью городов русских» и сделал его главным пунктом этого пути. Сев в Киеве, он немедленно «начал воевать против древлян и, покорив их, брал дань с них по черной кунице». Сразу затем «пошел Олег на северян, и победил северян, и возложил на них легкую дань, и не велел им платить дань хазарам», после чего повторил ту же операцию с радимичами. Когда соседи полян с востока (древляне), севера (радимичи) и запада (северяне) были усмирены, настал черед живших южнее уличей и тиверцев. Не сумев их покорить, киевские князья вытеснили их на запад. Понятно, что это лишь отголоски реальной борьбы, связанные летописцами с именами прославляемых ими Олега, а прежде Игоря и еще раньше Свенельда.

Общая мысль летописцев наверняка имела основание: с русскими воеводами и князьями полянам было хорошо. Но не все их соседи были с этим положением согласны. «Древляне заратились от Игоря» сразу по его вступлении на киевский престол. Уже на второй год княжения «пошел Игорь на древлян и, победив их, возложил на них дань больше Олеговой», — рассказывает, удревняя события, «Повесть». Характерно, что в закончившемся миром походе Игоря на Византию древлян среди русских воинов не было (в отличие, например, от похода Вещего Олега). В войске Игоря перечислены варяги, русь, поляне, словене, кривичи, тиверцы и даже печенеги, — без ближайших соседей полян: древлян, северян и радимичей.

Складывается впечатление, что древляне не просто в порыве гнева, а по здравому размышлению убили Игоря и предложили своего Мала в качестве князя русского. У ближних соседей, древлян, радимичей и северян, наверняка были свои претензии и к полянам, изначально поддержавшим идею Русского княжения. Междоусобная война назрела, а со смертью Игоря фактически началась.

Ольга не могла сдаться сама и отдать на смерть своего сына. Разноплеменные дружины готовы были биться каждая за своего ставленника на русский престол. Поляне должны были отстаивать с оружием в руках выгодное им право «держать» князя Руси в своей столице. Древляне и, вероятно, столь же недовольные соседи с севера и запада должны были как минимум власть русского князя в Киеве сокрушить, а в идеале — занять его «стол» своим ставленником, тем же Малом.

В этих условиях нанести опережающий удар по племенной верхушке противника значило снизить накал и кровопролитность уже начавшейся войны. Убивая верхушку древлян, Ольга спасала не только себя и сына, но и несметное количество человеческих жизней. Она уберегала и, как увидим, уберегла только рождающуюся Русь от ужасов войны. Те, кто считает, что во избежание кровопролития княгиня могла бы сдаться Малу и пожертвовать сыном, на мой взгляд, не только безнравственны — они еще и слепы к историческим реалиям.

Война была объявлена казнью князя русского и уже шла. Вопрос был лишь в том, сколько она продлится и какой цены потребует. Это прямо зависело от того, кто возглавит киевские войска — и русскую дружину Свенельда, и ополчение полян. Разноплеменным дружинникам война давала возможность разорять, грабить и насиловать. Ускорять ход войны им было не с руки. Но мудрая княгиня могла завершить войну молниеносно — и уже начала это делать. Единственное, что ей было сейчас необходимо, — это получить войско, то есть убедить ратоборцев следовать за ней.

Тремя ударами по древлянам Ольга выполнила все то, что должен был сделать преемник руского князя, если бы титул был тогда не номинальным. Показав дружинникам, что умная и решительная женщина может вполне обойтись без них, Ольга на следующий год «с сыном своим Святославом собрала воинов многих и храбрых».

Дружинники, ходившие прежде с Игорем, воины Свенельда и, видимо, разнообразные удальцы были привлечены Ольгиной «удачей», но о том, чтобы пойти на службу непосредственно к женщине, не помышляли. Матери пришлось взять с собой сына, которому дружине уместно было служить, и рисковать им на поле брани. Она не могла иначе покончить с древлянской опасностью, хотя подвергала себя новой: после победоносного похода старшая дружина и воеводы, вроде Свенельда, непременно захотели бы взять власть на Руси от имени юного князя Святослава.

Против вторгшегося в Деревскую землю сборного войска вышли дезорганизованные потерей военной верхушки древляне. Святослав сидел на коне, символично зажатый с двух сторон Асмудом и Свенельдом, который уже не выпускал князя из-под своего влияния до самой его смерти. Мальчик метнул копье, и оно пролетело только между ушей коня. «Князь уже потрудился! — крикнули кормилец и воевода. — Потягаем, дружина, и мы по князе!»

В этом рассказе присутствует важнейший момент, который меняет наши представления о русах. Вероятно, потому что они сами изменились. Древнейший сказитель, между прочим, проговаривается, что Святослав во главе дружины вступил в бой на коне. Хотя в рассказе Ибн-Фадлана о кагане русов тот описан прирожденным кавалеристом, слезающим с коня прямо на наложниц и с постели забирающимся в седло, все описания боевых действий русов до этого свидетельствовали о их сражениях на ладьях и в пешем строю. Атака против древлян на конях говорит о большом прогрессе в военном деле, который еще предстояло реализовать в новой тактике и стратегии. Только использование лошадей позволяло русам воевать круглогодично и, наряду с атаками на кораблях с севера на юг, совершать широтные походы по торговому пути от Чехии на западе до столицы хазар на востоке.