Татьяна Лабутина - Англичане в допетровской России

Наиболее ценными информаторами для английского правительства становились, конечно же, врачи, допущенные к царю. Английские монархи Мария Тюдор, Елизавета I, Яков I нередко присылали своих придворных лекарей ко двору русских государей. В числе последних были Стэндиш, Роберт Якоб, Марк Ридли, Томас Виллис и другие. Тот факт, что придворные медики являлись королевскими информаторами, не вызывало сомнения даже у самих царей. О трагической судьбе врача-разведчика Е. Бомелия в правление Ивана Грозного мы уже упоминали. Когда королева Елизавета прислала в 1599 г. Борису Годунову доктора Томаса Виллиса с некими «политическими поручениями», это вызвало недоверие царя к лекарю. «Очевидно, — отмечал Н. П. Загоскин, — царь не очень-то доверял врачу-дипломату и считал такое совместительство не совсем для себя удобным» [445] Загоскин И. П . Указ. соч. С. 27, 28. . В результате Борис предпочел впредь отказаться от услуг англичан. И тем не менее, русские монархи были вынуждены мириться с «двойной» деятельностью иностранных специалистов, поскольку были в них чрезвычайно заинтересованы.

Во второй половине XVII века с прекращением военных кампаний, потребность царского правительства в иностранных специалистах стала заметно снижаться. Когда Патрик Гордон по просьбе своих соотечественников справился у московских властей в июне 1667 г. о приеме на царскую службу двух полковников с офицерами, то получил отказ. Ему отвечали, что «уже уволено так много храбрых кавалеров, кои столь долго здесь прослужили и знают местные обычаи» [446] Гордон П . Указ. соч. С. 208. .

Естественно, что отказ в наборе иностранных военных специалистов на царскую службу носил временный характер. Необходимость в различных специалистах из Британии и других европейских государств со временем не только не исчезала, но становилась более насущной. В связи с интенсивным экономическим развитием российского государства, возрастала и потребность в иноземных специалистах. С подобной проблемой пришлось в свое время вплотную столкнуться и сыну царя Алексея Михайловича — Петру I.

Надо признать, что тема межкультурных коммуникаций стран Запада и России в последние годы сделалась одной из востребованных в отечественной науке. Между тем, проблема взаимовосприятия культур, занимающая одно из важных мест в данной теме, остается все еще недостаточно изученной историками. В свое время указанной проблеме особое внимание уделяли представители междисциплинарного направления, находящегося на стыке истории, филологии, политологии, культурологии, социальной психологии, получившего название «имагология» (во французском языке) или «имэджинология» (в английском языке). В зарубежной историографии к имэджинологии ученые активно обращались с середины 1970-х годов. В нашей стране одним из первых к данному направлению обратился известный советский ученый Н. А. Ерофеев [447] Ерофеев Н. А . Туманный Альбион. Англия и англичане глазами русских. 1825–1855. М., 1982. . Между тем, в современной отечественной историографии проблемы имэджинологии продолжают оставаться слабо изученными. По утверждению авторов сборника «Россия и мир глазами друг друга. Из истории взаимовосприятия», лишь в последние годы вышли работы, посвященные «механизмам формирования и функционирования внешнеполитических представлений и стереотипов на материале российской истории», однако ни монографий, ни обобщающих трудов по данной тематике так и не появилось [448] Россия и мир глазами друг друга. Из истории взаимовосприятия. М., 2000. С. 3–4. . Быть может, именно недостаточной изученностью данной проблемы и продиктовано сохранение устойчивых стереотипов в освещении этнических представлений иностранцев о жителях России на протяжении ряда столетий?

Одно из центральных мест в имэджинологии занимают стереотипы. Заметим, что само понятие «стереотип» привлекает большое внимание исследователей, чаще всего филологов и философов. Между тем, среди ученых отсутствует единая позиция относительно понятийного аппарата, прежде всего, самого термина «стереотип», а также правомерности его использования. В литературе можно встретить различные термины: национальные стереотипы, этнические предрассудки, этнические представления, национальные образы и другие, хотя все они означают одно и то же явление. Впервые термин «стереотип» (греч. stereos — твердый, typos — отпечаток) был введен в научный оборот американским социологом У. Липпманом. В своей книге «Общественное мнение» (1922 г.) ученый предпринял попытку определить место и роль стереотипов в системе общественного мнения. Под стереотипом Липпман понимал особую форму восприятия окружающего мира, оказывающую определенное влияние на данные наших чувств до того, как эти данные дойдут до нашего сознания [449] Lippman W . Public Opinion. N.Y., 1950. P. 23. . По мнению Липпмана, человек, пытаясь постичь окружающий его мир во всей его противоречивости, создает «картину в своей голове» относительно тех явлений, которые он непосредственно не наблюдал. Человек имеет ясное представление о большинстве вещей еще до того, как он с ними непосредственно столкнулся в жизни. Подобные представления-стереотипы формируются под влиянием культурного окружения данного индивидуума: «В большинстве случаев мы не сначала видим, а потом даем определение, мы сначала определяем для себя то или иное явление, а потом уже наблюдаем его. Во всей… неразберихе внешнего мира мы выхватываем то, что навязывает нам наша культура, и мы имеем очевидную тенденцию воспринимать эту информацию в форме стереотипов». На взгляд ученого, «стереотип может быть правдой, или частично правдой, или ложью».

Современный британский историк Э. Кросс рассказывал о том, как в конце XVIII века была изобретена монолитная печатная форма — пластина, давшая возможность печатать с нее большое количество копий, которая и получила название «стереотипа». «Вскоре, — продолжал ученый, — это слово превратилось в эпитет, смысл которого вышел далеко за рамки печатного дела». Однако, только в XX в. данный термин получил «широкое распространение, в основном, в уничижительном смысле». И, как явствует из «Оксфордского словаря английского языка», этим словом стали обозначать «предвзятое и чересчур упрощенное общее представление о характеристиках, типичных для человека, ситуации и т. д., а также человека, который представляется в значительной степени соответствующим некоему типу» [450] Кросс Э. Британский взгляд на Россию: происхождение, живучесть и изменение национальных стереотипов мышления в период с XVI в. до Крымской войны // От Елизаветы I до Елизаветы II: проблемы британской истории в новое и новейшее время. Ярославль, 2008. С. 21. . Как явствует из рассуждений ученого, уже в самом определении понятия «стереотип» заложен некий негативный смысл в отношении к обсуждаемому предмету, в данном случае — представителям другой страны или национальности.