Александр Малов - Русско-польская война 1654–1667 гг.

Сорвав ночной отход войск князя Хованского, обходная колонна польской армии с большим опозданием на рассвете 25 октября вышла на линию атаки. К этому времени польско-литовскую конницу облетело известие об оставлении « москвой » своих шанцев, и они немедленно ринулись в атаку на русский лагерь. Беспрепятственно ворвавшись в русский лагерь в густом тумане, польско-литовская конница попала в засаду. Стоявшая в полной боевой готовности, прикрывшись рогатками и обтыкавшись полупиками, московская пехота в упор расстреливала заметавшихся польских всадников. Но ситуация изменилась с подходом польской пехоты и артиллерии, и русская армия отступила из лагеря на поле, где развернувшись еще раз дала бой превосходящим силам противника. Когда польско-литовская армия, выбравшись из захваченного русского лагеря, смогла построиться для правильной атаки, армия кн. И.А. Хованского вновь отступила и, закрепившись у леса, вновь в третий раз дала бой польско-литовским войскам. Здесь Жеромскому и Чарнецкому, наконец, удалось сломить стойкость русской пехоты. Первым был опрокинут Лифляндский полк А.Л. Ордина-Нащокина, а следом начал отступать и полк кн. И.А. Хованского. Единое руководство армией было разрушено, ряд полков опрокинут и рассеян [93] Там же. S. 54. , другие отступали, отбиваясь до самого Полоцка от атаковавших их польских хоругвей [94] РГАДА. Ф. 210. Разряд. Столбцы Новгородского стола. № 123. Л. 251–256. . Сам кн. Хованский пробился в Полоцк, возглавив костяк конницы и едва не попав в плен.

Победителям досталось множество пленных, включая сына кн. И. А. Хованского и 8 полковников, а в качестве трофеев — обоз со знаменитой чудотворной иконой, знамена и вся русская артиллерия [95] АМГ. Т. 3. № 435. С. 457–458; № 549. С. 469–470. . Однако и польской стороне победа досталась дорогой ценой и развить свой успех польская армия не смогла, не смотря на все мольбы и слезы короля [96] Витебская старина. Т. IV. 1885. Ч. 2. С. 377–378. Перевод с латыни на русский фрагмента «Битва под Кушликами» выполнен по изданию: Samuel Węsławski. Victor et victus Vine. Corvinus Gąsiewski, Supremus M.D.L. Tesauarius et campi Mareszaicus. Krakow. 1691. . Проведя 22 ноября смотр ратных людей, вышедших из сражения на Кушликовых горах в Полоцк и другие места и вновь собравшихся к нему в полк, кн. И.А. Хованский, исполняя приказ Алексея Михайловича, отступил с Невеля на Луки Великие, оставив в Полоцке сильный гарнизон [97] АМГ. T. 3. № 558. C. 475–476. . Результатом поражения под Кушликовыми горами стало падение в ноябре 1661 г. героически обороняемого воеводой кн. Д. Мышецким Вильно, помочь которому кн. И.А. Хованский уже не мог.

Крупные сражения 1658–1661 гг. привели к истощению сил обеих воюющих сторон. Громкие победы войск Речи Посполитой, с одной стороны, были оплачены большой кровью, а с другой, их результаты оказались сведены к минимуму маневрами русских воевод, мобилизационными мероприятиями русского правительства и меньшей чувствительностью русской армии к потерям, чем польско-литовской. В 1662 г. Речь Посполитая и Россия накапливали силы, ожидая благоприятного момента, чтобы переломить военно-политическую ситуацию в свою пользу. Война превратилась в серию взаимных мелких набегов, в которых русские воеводы показали себя мастерами малой войны не хуже полководцев Речи Посполитой.

В июне 1662 г. кн. Г.Г. Ромодановский и полковник Приклонский в ходе набега на польское днепровское Правобережье взяли Черкассы и подступали к Чигирину, разорив окрестности резиденции польско-украинского гетмана. В то же время полковник Великого княжества Литовского Чернавский совершил набег на псковские земли, взяв 16 декабря неожиданным ударом Усвят, но оперативно посланные псковским воеводой в погоню русские ратные люди перехватили его в Невельском у. и разбили.

Русское правительство рассчитывало нанять в Европе небольшую профессиональную армию, которая в кратчайшие сроки смогла бы добиться решительного перелома в войне и склонить Речь Посполитую к миру на русских условиях. Но этим планам не суждено было сбыться. Помимо общих объективных трудностей с реализацией данного проекта, из-за аферы с медными деньгами Россия очень быстро на какой-то период перестала быть привлекательной для службы иноземцев. Сказывалось истощение казны от длительной войны на два или даже на три фронта. Обнищание населения и перенапряжение страны в войнах привели к целой серии мятежей, начавшихся Медным бунтом в столице и не прекращавшихся до самой Разинщины.

В сложившихся условиях первым решающий удар попытался нанести польский король. Видимо, окружение короля переоценило масштаб проблем, с которыми столкнулось в 1662–1663 гг. русское правительство. В ноябре 1663 г. Ян Казимир и гетман П. Тетеря при поддержке отряда из нескольких тысяч крымских татар начали вторжение на Левобережную Украину. Не имея достаточно сил противостоять их войскам, кн. Г.Г. Ромодановский и новый украинский гетман И.М. Брюховецкий отошли к Путивлю. Король с армией продвигался медленно, надеясь, что само его появление откроет перед ним ворота крепостей, Левобережная Украина и Северская Русь падут к его стопам, открывая дорогу во внутренние пределы России. В январе 1664 г. Ян Казимир осадил Глухов. Коронный великий хорунжий Ян Собесский и ряд других польско-литовских аристократов на глазах польского короля лично повели на первый штурм Глухова польскую пехоту и спешенную конницу в пробитые артиллерией и миной бреши. Ожесточенность боя описал участник штурма французский офицер польской армии Антуан Грамон: « Когда выдержав весьма сильный огонь, притом огонь людей, которые не трусят… мы встретились с прекрасною баррикадою позади ворот, с заряженною картечью пушкой, которая била вдоль насыпи, а мушкетный огонь был так ужасен и так верно направлен, что менее чем через пол часа тут были убиты на месте 500 человек, а остальные настолько потеряли боеспособность, что нужно было помышлять об отступлении… Брешь, как я ухе сказал была сделана дурно, очень неровная, обороняемая двумя тысячами царских драгунов, совершавших чудеса храбрости. Большая часть всех наших офицеров была убита на вершине парапета вокруг водруженных там знамен; остатки пехоты совершенно отбиты с крайними потерями. Нам наконец необходимо было принять самое разумное решение, состоявшее в немедленном отступлении, чтобы не потерять остатков армии… Я не думаю, чтобы когда-либо войска показали столько образцов доблести, как поляки в этот день в их способах атаки и московиты в своей прекрасной обороне » [98] Грамон А. Из истории Московского похода Яна Казимира (1663–1664 гг.). Юрьев, 1929. С. 16–17. . У поляков в этот день по сообщению того же участника штурма, оказалось выведено из строя до 200 офицеров и 4000 нижних чинов. Через 8 дней при повторном штурме полякам удалось ворваться в крепость через две бреши и установить над крепостью свои знамена, однако возглавленный воеводой русско-казачий гарнизон контратаковал штурмующих и выбил их из крепости: « опрокинул их с высоты пролома вниз, а затем с трудно передаваемою стойкостью овладев брешью, открыл по нашим людям такой убийственный огонь и перебил их такое количество, что пришлось податься и уступитъ превосходству неприятельского огня » [99] Там же. С. 18. . Два ожесточенных штурма лишь обескровили польско-литовскую пехоту, поставив под вопрос перспективу всей кампании.