Виктор Рутенбург - Очерки истории Италии. 476–1918 годы

Улаживая разногласия в своих собственных рядах, итальянские империалисты особое внимание уделяли преодолению антивоенной оппозиции широких народных масс. По их единодушному мнению, это было наиболее трудной частью всего плана подготовки к войне.

Для вожаков интервенционизма было вполне ясно, что без подавления антивоенных сил итальянского народа вовлечь страну в войну будет очень трудно, если вовсе не невозможно. А между тем, воля итальянского народа к сохранению нейтралитета не только не ослабевала, а, наоборот, все росла и крепла.

Доходившие до итальянцев сообщения об огромных людских потерях обеих воюющих сторон, о бедствиях, переживаемых Бельгией и Францией, опасность самим подвергнуться в случае вмешательства в войну вражескому вторжению со всеми его страшными последствиями — все это, несомненно, укрепляло желание остаться в стороне от кровавого конфликта, затеянного империалистами.

С другой стороны, широкие народные массы Италии ясно предвидели, что война всей своей тяжестью ляжет на их плечи и до крайности ухудшит их и без того бедственное положение.

Мировая война уже успела тяжело отразиться на экономическом положении Италии, особенно на положении ее трудящихся классов. Серьезно пострадала итальянская внешняя торговля: за первые четыре месяца войны внешнеторговый оборот страны сократился по сравнению с соответствующими месяцами в 1913 г. почти наполовину. Ограничение вывоза из воюющих стран, морская блокада и высокие фрахты привели к значительному падению ввоза каменного угля и промышленного сырья. Причем поступающие из-за границы уголь и сырье шли в основном на нужды военной промышленности, вследствие чего многие отрасли мирной промышленности испытывали острую нехватку в угле и сырье, приходили в упадок и разорялись. Газеты изо дня в день пестрили сообщениями о закрытии различных предприятий, о массовых сокращениях и увольнениях рабочих. На железных дорогах сокращалось пассажирское и даже грузовое движение. Свернули работу многие пароходные линии. Из-за австрийских мин бездействовали целые рыболовецкие флотилии в Адриатике.

Свертывание мирной промышленности вызвало массовую безработицу, которая еще более усугублялась приостановкой эмиграции. Известно, что перед мировой войной из Италии эмигрировало ежегодно свыше 700 тыс. взрослых людей, из которых более 300 тыс. — в соседние европейские государства. С наступлением войны почти все итальянские эмигранты из европейских стран вынуждены были вернуться на родину без средств к существованию, без надежды устроиться на работу.

Настоящим бичом итальянских трудящихся была нехватка продовольствия, прежде всего хлеба. В Италии никогда не хватало собственного хлеба, и она в большом количестве ввозила его из-за границы. Причем главным, почти монопольным поставщиком зерна в Италию была Россия, на долю которой приходилось до 80 % итальянского хлебного ввоза. Закрытие черноморских проливов отрезало Италию от близкого и дешевого русского хлебного рынка. В связи с этим Италия вынуждена была обратиться к американским хлеботорговцам, которые, пользуясь выгодной конъюнктурой, резко взвинтили цены. Местные, итальянские, спекулянты делали то же самое. Положение с хлебом особенно осложнялось тем, что правительство срочно создавало военные запасы и не принимало действенных мер к упорядочению продовольственного снабжения населения и к пресечению спекуляции.

Таким образом, осенью 1914 г. Италия переживала тяжелый экономический кризис, который грозил еще более обостриться предстоящей зимой.

Интервенционисты стремились использовать переживаемые страной экономические трудности в своих интересах, уверяя, что единственное средство покончить с ними — это поскорее вступить в войну и тем самым сократить ее продолжительность. Но простого трезво мыслящего итальянца трудно было заставить поверить в это; он думал как раз наоборот и не хотел слышать ни о каком вмешательстве в войну.

Как всегда, самое решительное сопротивление политике втягивания страны в войну оказывал рабочий класс Италии. Его оппозиция войне была наиболее сознательной, принципиальной и организованной.

Империалисты пытались преодолеть антивоенную оппозицию с помощью социалистов-реформистов, синдикалистов и других так называемых демократических партий. Но их услуги не могли дать должного результата, поскольку их влияние на рабочий класс было весьма незначительным. Основная масса пролетариата и всех трудящихся страны шла за социалистической партией, поддерживая и в то же время предопределяя ее антивоенную линию. При таком положении организаторы интервенционизма считали особенно важным найти своих людей в рядах социалистической партии, чтобы с их помощью расколоть партию и другие организации трудящихся, а вместе с ними и весь антивоенный фронт итальянского народа. Понятно, с какими большими надеждами следили они за разногласиями, возникшими в рядах социалистической партии по вопросу об отношении к войне.

А эти разногласия становились совершенно явными. В начале октября Муссолини окончательно сбросил маску и открыто повел кампанию за участие в войне.

Налицо была полная измена принципам социализма, открытый переход на сторону империалистической буржуазии.

Социалистическая партия в своем подавляющем большинстве решительно протестовала против интервенционистской проповеди Муссолини. В редакцию «Аванти» и в правление партии посыпались многочисленные резолюции протеста от местных организаций.

Руководство партии должно было немедленно определить свое отношение к платформе, выдвинутой главным редактором «Аванти». Обсуждению этого вопроса было посвящено двухдневное заседание руководства партии в Болонье (19–20 октября). Резолюция Муссолини, составленная в духе его интервенционистских выступлений, была единодушно отвергнута, и он остался в одиночестве. После этого ему не оставалось ничего другого как подать в отставку с поста редактора «Аванти». Отставка, разумеется, была принята. Руководство центральным органом партии было передано редакционной коллегии во главе с Серрати.

По окончании заседания, 20 октября, руководство социалистической партии выпустило очередной манифест, в котором подтвердило все свои предыдущие заявления и решения, повторив еще раз, что социалистическая партия «против войны и за абсолютный нейтралитет».

Интервенционисты шумно приветствовали предательство Муссолини. Они поспешили предоставить ренегату страницы своих газет, и он не замедлил этим воспользоваться. Его союз с империалистической буржуазией, бывший в начале войны тайным, стал теперь совершенно явным.