Леонид Островский - Поляки в Западной Сибири в конце XIX – первой четверти XX века

Польской делегации приходилось начинать работу в Сибири в сложных условиях, встречая сопротивление со стороны польских коммунистических секций. Глава польской делегации Гинтовт 2 октября 1921 г. сообщал в Москву, что работа делегации в Сибири встречает противодействие со стороны польских коммунистических секций, особенно в Иркутске, где «представитель польской секции Сковронек прервал регистрацию гражданских пленных». Гинтовт сообщал о чистках, которые производили органы ВЧК в Омске, где был арестован почти весь состав Эвака. Недовольство польской делегации вызывало то, что до ее приезда в Сибири не регистрировали гражданских пленных и интернированных. Гинтовт требовал от советской стороны высылки до 8 октября польского эшелона с гражданскими пленными из Иркутска, привлечения к ответственности главы польской коммунистической секции в Иркутске Сковронека и немедленного освобождения представителя гражданских пленных Михаила Пастушака, арестованного «за корреспонденцию» с Гинтовтом [2192] ГА РФ. Ф Р-3333. Оп. 3. Д. 60. Л. 267. .

Представители польской стороны в сентябре 1921 г. требовали освободить арестованных поляков и отправить их на родину, ускорить репатриацию военнопленных из 5-й Сибирской дивизии, предоставить возможность выезда квалифицированным рабочим, трудовой интеллигенции. Данные группы репатриантов, по словам представителей польской стороны, при получении разрешения на выезд «встречают исключительные препятствия». В послании польской делегации содержались требования о прекращении грабежей реэмигрантов при выезде и установления процентной нормы каждой категории возвращавшихся в Польшу, чтобы на каждую сотню беженцев-крестьян «приходилось соответствующее количество рабочих и трудовой интеллигенции» [2193] ГА РФ. Ф Р-3333. Оп. 3. Д. 60. Л. 228. .

По данным В. Масяржа, в рамках репатриации 1921–1923 гг. в Польшу из Сибири выехали около 27 тыс. чел., из них военнопленные составили 5572 чел [2194] Масярж В. Поляки в Восточной Сибири… С. 22. . Оптационный отдел при Сибирском представительстве делегации Польской республики сообщал, что с 14 апреля по 27 декабря 1922 г. было выдано 1300 оптационных удостоверений под номерами 1-1300. С 4 января по 12 декабря 1923 г. были выданы оптационные удостоверения № № 1301–2020, с 19 января по февраль 1924 г. – № № 2021–2070 [2195] ГАНО. Ф. Р-1. Оп. 3. Д. 2126. Л. 168. . Таким образом, оптационные удостоверения получили за все время оптационных работ в Сибири 2070 чел. По нашим данным, через станцию Негорелое с 16 июля 1921 по вторую половину января 1923 г. в Польшу проследовало 393 оптанта из Сибири (табл. 16).

Оформление документов бывших военнопленных и беженцев из Польши было закончено в 1924 г. Таким образом, лица, происходящие по рождению из Польши, но не подавшие своевременно заявления об оформлении документов об отправке на родину в порядке репатриации или оптации, считались утратившими право на выезд и являлись подданными СССР [2196] ГАНО. Ф. Р-1. Оп. 3. Д. 268. Л. 5. . Представительство Польской республики по делам оптации на территории Сибири 30 января 1924 г. обратилось в Сибревком с просьбой о продлении виз до 15 апреля текущего года своим сотрудникам С. Ф. Ярошинскому, Б. А. Антоновскому и П. А. Пашковскому, которые должны были принять участие в заключительном этапе работы представительства и сдаче дел в Москве дипломатической миссии Польши [2197] ГАНО. Ф. Р-1. Оп. 3. Д. 267. Л. 17. .

Небольшая часть поляков покинули Сибирь сразу после окончания Гражданской войны, пробираясь на свой страх и риск на восток. Какое-то число гражданских лиц выехало с солдатами 5-й польской дивизии в качестве членов семей военнослужащих, небольшая часть польских репатриантов покинули Томск с латышским и литовским эшелонами в 1920 г.

В Томске репатрианты ждали польский эшелон, который должен был отправиться летом 1921 г., но он отправился только 17 ноября [2198] Mańkowski W. Polacy w Tomsku… S. 53. . В записке уполномоченному Баевскому положение репатриантов оценивалось как «ужасное» [2199] ГАНО. Ф. Р-1. Оп. 1. Д. 492. Л. 74; ГА РФ. Ф. P-3333. Оп. 3. Д. 60. Л. Зббоб. . Вначале 1920-х годов голод охватил около 40 губерний страны. По данным советских властей, в феврале 1922 г. в России голодали до 13 млн чел. Крестьяне, возмущенные политикой продовольственной разверстки, поднимали восстания. Крупнейшее по числу участников восстание вспыхнуло в Западной Сибири. Таким образом, эвакуация польского населения проходила в сложных условиях. О том, что беженцы сталкивались с серьезными препятствиями при выезде на родину, 6 мая 1921 г. сообщал в своем письме лидер польских коммунистов Томска Булянда, который задавал вопрос о сроках возможного выезда беженцев из Сибири. По его словам, половина беженцев не имела «беженских документов», а Губэвак не регистрировал на выезд тех, кто не имел документов за 1914–1916 гг.

В ответ на письмо представитель российско-украинской делегации 9 июня 1921 г. сообщал, что первый эшелон с беженцами выедет из Сибири в августе, что все недоразумения насчет беженцев решены, а Центрэвак разработал инструкции, которые были отправлены Губэвакам [2200] РГАСПИ. Ф. 63. Оп. 1. Д. 245. Л. 13, 17. . В августе 1921 г. в административный отдел Центрэвака поступило письмо из Тюменской губернии от начальника Губэвака с просьбой «о немедленной разгрузке беженцев и эмигрантов Тюменской губернии». В письме отмечалось, что губерния «переживает ужасный кризис без продовольствия», в Ишимском и Ялуторовском уездах поля уничтожены «бандитами». Беженцы из деревнь переселялись и скапливались в городах, требуя отправки на родину. В губернии насчитывалось на то время 18 тыс. польских беженцев, регистрация их не была завершена, т. к. отсутствовали сведения из 17 волостей Ялуторовского и 8 волостей Ишимского уездов, где «находились банды». Далее в письме отмечалось, что «банды силой оружия выгоняют беженцев под видом на родину». Местные власти выражали опасения, что репатриация беженцев может затянуться до зимы, «а 75 % беженцев раздеты и разуты». Настаивая на «немедленной разгрузке беженцев и эмигрантов Тюменской губернии», начальник Губэвака просил разрешения на отправку их «без визы Польской комиссии, ибо в Москву далеко, а когда прибудет Польская комиссия, неизвестно, для визы надо пять недель» [2201] ГА РФ. Ф. Р-3333. Оп. 3. Д. 186. Л. 221. .

Крайне тяжелым было положение беженцев в Ишиме. В 1921 г. тяжелое положение с продовольствием на территории Ишимского и Ялуторовского уездов было усугублено распоряжением Ленина о вывозе хлеба из ссыпных пунктов данных двух уездов в центральные районы страны [2202] Шишкин В. И. Западно-Сибирский мятеж // Историческая энциклопедия Сибири. T. I. С. 584. . В результате население этих территорий, в том числе и беженцы, было обречено на голод. В октябре 1921 г. группа польских беженцев более месяца ожидала отправки. В телеграмме в Омск уполномоченного Павловского 24 октября 1921 г. говорилось о тяжелом положении детей, которые мерзли и голодали. Павловский отмечал, что положение беженцев «грозит смертью», и просил об отправке беженцев из Ишима [2203] ГА РФ. Ф. Р-3333. Оп. 4. Д. 251. Л. 277. . Начальник Ишимского уездэвака 12 февраля 1922 г. сообщал, что в уезде было зарегистрировано более 5000 беженцев разных национальностей, которые «группировались» в городе, и «на почве голода среди них свирепствует тиф при большой смертности». Уездэвак не был в состоянии отапливать общежития беженцев, поэтому больные находились в неотапливаемых помещениях. Ишимский уездэвак обращался с просьбой о скорейшей отправке беженцев на родину [2204] ГА РФ. Ф. Р-3333. Оп. 3. Д. 265. Л. 190. .