Нил Прайс - История викингов. Дети Ясеня и Вяза

Но не более того. Именно это отличает пережившие расцвет в X веке крупные протогородские центры Скандинавии от небольших рынков IX века. Самый первый скандинавский эмпориум в Рибе продолжал расширяться в IX веке, количество построек увеличивалось, и в конце концов поселение обзавелось защитным рвом. Такие места, как Бирка и Хедебю, разрастались во всех направлениях. (В свое время археологи увлекались составлением довольно причудливых списков «урбанистических характеристик», помогающих определить статус поселения, но у меня есть собственный очень простой критерий: поскольку я от природы абсолютно лишен чувства направления, я просто спрашиваю себя, было ли это поселение эпохи викингов настолько большим и сложным, чтобы я мог в нем заблудиться? Если да, то это, вероятно, город.)

Во всех этих местах вырастали целые кварталы жилых домов и мастерских, закладывались новые улицы с деревянными мостовыми. Очевидно, планировка и облик поселений часто менялись. Здания, как правило, были недолговечными, их сносили и на тех же участках строили новые. Постоянная угроза пожара вносила свой вклад в вынужденное обновление города. По всей видимости, к X веку сложилась общая схема городской застройки, где мастерские выходили на улицы, а жилые дома располагались во дворах позади, – она повторяется в рыночных центрах на родине викингов (например, в Сигтуне) и за рубежом (в Йорке).

В Хедебю и Бирке оборонительные сооружения стали мощнее и дошли до воды, появились заслоны, ограничивающие прямой доступ к городу. Сами поселения медленно становились выше – уровень земли поднимался из-за накапливающихся слоев отходов и городского мусора. Когда дом сносили, новый строили поверх остатков старого, сровняв их с землей вперемешку с пищевыми отходами, фекалиями и бытовым мусором. Ни о какой санитарии не было и речи – запах таких мест наверняка чувствовался за километр.

Несомненно, в таких городах торговали рабами, хотя ничего похожего на крепости для содержания рабов, знакомые нам по западноафриканскому побережью раннего Нового времени, там не было. Картина работорговли в эпоху викингов во многом отличается от работорговли более поздних времен. Специальных невольничьих рынков не существовало – сделки могли происходить практически в любом месте: на крыльце частного дома, даже на углу улицы. Оборот такой мелкомасштабной, но регулярной торговли мог составлять до нескольких сотен пленных ежегодно.

В Хедебю большая часть найденных кандалов и цепей обнаружена в районе гавани, где они, вероятно, падали в воду, когда рабов переправляли на причал. Один из исследователей этого места убежден, что основная торговля происходила прямо на пристанях – в случае Хедебю на тех широких деревянных платформах, выступающих далеко над водой и расположенных так близко друг к другу, что они фактически образовывали плавучий рынок. Вероятно, часть продаж носила сезонный характер – после летних набегов и до сбора урожая, – хотя более или менее активная торговля живым товаром, скорее всего, продолжалась круглый год.

К X веку крупным морским судам приходилось швартоваться одним концом у самого края платформ. Замечательные археологические находки позволяют нам увидеть жизнь в гавани Хедебю во всех подробностях: от мечей, которые, по-видимому, бросали в воду, когда освящали каждый новый причал, до совершенного однажды нападения на рынок. Примерно в 990 году большой военный корабль сгорел прямо перед пристанью – возможно, здесь произошла битва. Он стоял так близко, что огонь перекинулся на деревянные платформы. Поскольку корабль блокировал доступ в гавань, после того как все было кончено, к нему подплыли на небольших лодках и разломали обгорелый остов шестами. Обломки уплыли, путь для кораблей снова был свободен. Кроме того, каждую весну в гавани ремонтировали и чинили все то, что пострадало за зиму под слоем льда.

И наконец, в городах было население, живущее и умершее. Возвращаясь к датскому примеру, в Хедебю известно около 1350 захоронений, расположенных на семи кладбищах. Большинство из них находятся за стеной к югу и состоят из кремаций и ингумаций (последние иногда встречаются между курганами). Среди этих захоронений, датируемых концом IX и X веком, есть явно христианские могилы. В большинстве могил нет погребального инвентаря, хотя в этом районе встречаются и крайне впечатляющие языческие памятники. Основная группа из 350 захоронений, в числе которых статусные погребальные камеры, тянется от гавани до поселения. С городищем связано около 60 кремационных курганных захоронений, а на северном кладбище расположены захоронения, датируемые серединой IX – серединой X века.

В городах Скандинавии обитали настоящие городские профессионалы – строители домов, плотники, кровельщики, землекопы и разнорабочие, золотари, опустошавшие выгребные ямы, и, конечно, мастера разнообразных ремесел: кузнецы, ювелиры, токари, гончары и так далее.

Есть веские основания полагать, что крупные рыночные центры существенно меняли жизнь женщин. Например, на норвежских сельских кладбищах женские могилы составляют около 20 % от общего числа захоронений, в которых пол умерших поддается определению, но в Бирке доля женских могил на нескольких кладбищах достигает 60 %. В других рыночных городах, в частности в Хедебю, этот показатель ниже – 38 %, но все же значительно выше, чем в сельской местности. Что означает эта городская видимость женщин? Высказывалось предположение, что это могло быть связано с ткацким производством и переносом в новые городские центры модернизированных высокоспециализированных ткацко-прядильных мастерских (не исключено, что именно это на самом деле было одной из главных причин создания городских центров).

В зарождающихся городах не только производили и продавали товары – они были местом встреч и обмена информацией. Пожалуй, многое в них даже сегодня показалось бы нам знакомым. Прогуливаясь по улицам Бирки, вы ощущали запах готовящейся еды с разнообразными специями и приправами, характерными для кухни разных стран. «Не хочешь ли фризской еды сегодня вечером? Загляни в таверну Радбода у пристани – саксонские торговцы, которых мы встретили в прошлом месяце в Хедебю, сказали, что там отлично кормят. И обязательно попробуй пиво Ульфа, который живет по соседству, – он добавляет в него вереск!»

За время прогулки вы могли услышать обрывки разноязыких разговоров купцов из Франкской или Германской империи, с восточных рек, из Арабского халифата. Адам Бременский упоминает о присутствии в Бирке норвежцев, славян, прусов и других народов. При раскопках в Хедебю найдено оружие мадьярского происхождения из Волжской Булгарии. Вероятно, здесь существовал особый торговый диалект, возможно, даже местная разновидность креольского, и каждый знал, как сказать «серебро», «меха» и «рабы» на дюжине разных языков. Кое-где на улицах вы могли даже встретить группу странствующих blámenn , «синих людей», которых мы назвали бы цветными людьми. Нет никаких оснований предполагать, что в обществе викингов существовал расизм, и, насколько мне известно, нет ни одного унизительного эпитета или примера пренебрежительного отношения к человеку в связи с цветом кожи. В XXI веке это звучит идеалистически, но, судя по всему, для викингов то, что вы собой представляли, действительно значило больше, чем ваша внешняя оболочка. У всех нас есть hamr , форма, – но hugr , разум или душа, важнее.