Коллектив авторов История - Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Отделам спецпоселений НКВД — УНКВД прибывших к ним бывших заключенных калмыков и пр. предлагалось «брать на учет как спецпереселенцев» и принимать соответствующие меры к их хозяйственному и трудовому устройству, семейных или имеющих родственников — по месту жительства их семьи, одиночек — по своему усмотрению. В тех случаях, когда ОСП будет установлено, что семьи прибывших из мест заключения калмыков не подвергались принудительному переселению, отделам следовало после «водворения указанных лиц на поселение» немедленно ставить перед НКВД — УНКВД республики, края или области вопрос о том, где находятся их семьи, о направлении этих семей в порядке спецпереселения для соединения и совместного проживания с прибывшими из мест заключения.

Действие указанного циркуляра не распространялось на представителей перечисленных выше национальностей, освобождавшихся на основании п. 2 директивы НКВД и Прокуратуры СССР № 185 от 29 апреля 1942 г. Эта категория граждан должна была оставаться в лагере до конца войны на положении вольнонаемных.

После расселения начинался процесс оформления личных дел спецпереселенцев-калмыков. Эти дела велись горрайотделами (отделениями) МВД и ОСП МВД — УМВД по подчиненным непосредственно им спецкомендатурам. Личное дело должно было содержать обязательный перечень документов: справку об основании к выселению и содержанию на спецпоселении, анкету с фотографией, расписки об объявлении выселенцу постановлений СНК СССР № 35 от 8 января 1945 г. и Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 г., постановление о наложении административных взысканий (арест, штраф и т. п.), справки по заслуживающим внимания агентурным донесениям и другие компрометирующие материалы, заявления об изменениях, происходящих в составе семьи спецпереселенца (рождение, смерть, брак и др.), и изменении места жительства, материалы о привлечении к уголовной ответственности (копии обвинительного заключения и приговора). Все документы помещались в личное дело спецпереселенца в вышеуказанном порядке, личные бумаги, отобранные у калмыков, приобщались к личным делам по описи и в отдельном пакете. Анкета спецпереселенца, заполнявшаяся каждым совершеннолетним калмыком, включала следующие пункты: фамилия, имя, отчество, год рождения, место рождения, место и время высылки, место вселения, служба в армии, пребывание в плену, участие в Калмыцком корпусе, награды, партийность, образование, специальность, место работы на момент анкетирования, пребывание за границей, судимости и состав семьи, причем отдельно указывались родственники, проживающие отдельно, и, если таковые имелись, проживающие вне спецпоселения [791].

Большинство нормативных документов, имеющих отношение к спецпереселенцам-калмыкам, касалось и немецкого «контингента», либо повторяло составленные ранее по отношению к немцам. В частности, «Правила по хозяйственному и трудовому устройству спецпереселенцев…» от 9 марта 1944 г. распространялись на немцев, калмыков и представителей прочих «наказанных» народов. В этом документе речь шла о том, что все трудоспособные спецпереселенцы должны быть трудоустроены в самые короткие сроки. Хозяйственное и трудовое устройство всех перечисленных категорий спецпереселенцев осуществлялось совнаркомами союзных и автономных республик, краевыми и областными исполкомами советов депутатов трудящихся в соответствии с решениями СНК СССР.

Органам НКВД предписывалось, как и прежде, оказывать спецпереселенцам содействие в хозяйственном и трудовом устройстве. Наркомы внутренних дел и начальники управлений НКВД обязывались ставить перед республиканскими, краевыми, областными организациями вопросы о наделении спецпереселенцев приусадебными участками для строительства жилья и создания огородов с финансированием этих мероприятий через банки в порядке ссуд, доводить до сведения местных партийных и советских органов о всех возникающих затруднениях в деле хозяйственного и трудового устройства спецпереселенцев, если устранение этих затруднений находится в компетенции указанных органов, докладывать НКВД СССР о возникновении вопросов, связанных с хозяйственным и трудовым устройством спецпереселенцев, если эти вопросы требуют решения центральных правительственных органов [792].

В «целях наиболее правильного хозяйственного и трудового устройства спецпереселенцев, а также исключения возможности проникновения враждебных элементов на оборонные и промышленные предприятия» районные и поселковые спецкомендатуры проводили «отбор» спецпереселенцев по следующим группам: А — все «социально опасные» элементы, Б — «не являющиеся по своему составу социально опасными», в т. ч. члены и кандидаты ВКП(б), члены ВЛКСМ, бывшие сотрудники органов НКВД, ответственные работники и т. п. По результатам «отбора» для второй группы спецпереселенцев должны были быть созданы «наиболее благоприятные условия трудового устройства», в т. ч. первоочередное предоставление возможности устройства на работу по своей производственной квалификации или специальности, предоставление работы не только в районах расселения, но и в пределах других районов данной области или края [с разрешения начальника УНКВД области (края)], а также разрешение самостоятельного устройства на работу в пределах своего района расселения с обязательным уведомлением об этом спецкомендатур. Хозяйственное и трудовое устройство «социально опасной» части спецпереселенцев проводилось в условиях, обеспечивающих постоянный и усиленный контроль над ними со стороны органов НКВД. Трудоустройство должно было производиться только в районах их расселения, допускалось использование на работах не по специальности и не допускались «самостоятельные переходы с одной работы на другую без разрешения спецкомендатур НКВД». В течение двух лет со дня расселения спецпереселенцам запрещалось вступать в промыслово-охотничьи артели и заниматься индивидуальной охотой на зверя и птицу.

Остановимся на некоторых общих для всех этнических групп депортированных проблемах. Спецконтингенты, переселенные в Западную Сибирь в первой половине 1940-х гг., не были однородными в глазах местной администрации. Внутри каждого из них постепенно создавалась иерархия статусов по возрастным, профессиональным, социальным категориям и по степени интереса к ним властей. Ранее неоднократно отмечалось, что «бывшие польские граждане» не составляли единой категории изначально, будучи разделенными на «осадников» и «лесников» («стражников»), «беженцев», «административно-высланных» (которые, впрочем, в Западную Сибирь не попали) и «ссыльнопоселенцев». Для указанных категорий предусматривался особый режим: «осадники» и «беженцы» даже расселялись в разных спецпоселках, «ссыльнопоселенцы» считались выселенными в судебном порядке, для них предусматривался более строгий режим, в частности изымались паспорта.