Борис Каракаев - Средневековье

В средние века суеверие вторгалось даже в область науки. В этом отношении особенно обращают на себя внимание астрология и алхимия. Астрология, унаследованная новыми народами от глубокой древности, учила читать таинственным письмена полуночного неба, гадать по положению небесных светил.

Астрологи старались обыкновенно угадать будущее человека. При рождении ребенка в именитой семье родители обращались к астрологам за составлением гороскопа. Гороскоп оставлялся таким образом. Все небесное пространство астрология разделяла на двенадцать областей, которые назывались небесными домами. Один из них был домом жизни, другой – богатства, третий – здоровья, почестей и т. д. Звезды предсказывали новорожденному ту или другую будущность уже самым положением своим в известной области. Кроме того, каждое светило имело еще свое частное значение и влияние на судьбу человека. Кто рождался под знаком Марса, тому суждено было сделаться героем, знак Меркурия сулил богатства и т. д.

Занятия алхимика были не менее таинственны. Свою жизнь он посвящал поиску философского камня, чтобы составить жизненный эликсир, дарующий бессмертие.

Алхимики полагали, что всякий металл состоит из двух частей – серы и ртути, что несколько металлов, соединенных вместе, могут образовать один металл; например, золото может быть добыто из соединения нескольких простых, неблагородных металлов.

Главная цель – отыскать пропорции, то есть в каких размерах необходимо смешивать эти металлы. А для этого необходимо разложить золото на составные части или с помощью какой-либо кислоты, или при посредстве огня. В возможность отыскать разрешение данной задачи, найти, философский камень верили все.

Короли давали алхимикам даже особые грамоты, особые патенты, уполномочивали их отыскивать средство «превращать неблагородные металлы в золото и серебро». Кроме поиска средства превращать все в золото, алхимики занимались составлением жизненного эликсира.

Алхимики посвящалась своему делу жизнь. Недоконченный опыт, прерванный смертью алхимика, переходил в руки его сына. Не редки были случаи, когда внук алхимика получал от своего деда, как дорогое наследство, добытые им результаты и наставления для дальнейшей работы.

Алхимики выработали свой собственный таинственный язык. Так, например, желтый лев обозначал на этом языке все желтые сернистые соединения, красный лев символизировал киноварь и т. п. В тожественном значении со словом лев употреблялось слово дракон. Черный орел (или василиск) обозначал все черные сернистые соединения и в особенности черную сернистую ртуть. Таинственная на первый взгляд фраза «черный орел превращается в красного льва», переведенная на обыкновенный язык, обозначает, что черная сернистая ртуть может быть превращена в киноварь.

Рядом с условным символическим языком у алхимиков были в большом употреблении символические изображения. Например, фантастические саламандры, по мнению алхимиков, жившие в огне, изображались ими в виде ящериц, увенчанных венком и окруженных пламенем.

Самым таинственным из палитры цветов был желтый. Все растения с желтыми цветами, корнями или соком считались представителями золота и солнца. И здесь нередко под заманчивым названием скрывался самый обыкновенный предмет. Под таинственной золотой тинктурой разумелся часто настой желтоцвета или подсолнечника.

Вообще таинственность была необходимым условием существования алхимиков. Они намеренно затуманивали свою речь, сочинения, опасаясь, чтобы при ясном изложении их открытия станут достоянием простых смертных, непосвященных в тайны их священного искусства. «Только между этими противоречиями и этой ложью мы можем отыскать алхимическую истину; только между этих терний мы можем сорвать таинственную розу», – писали алхимики в своих трактатах.

Таинственности изложения алхимических книг вполне соответствовали и сами заглавия их – «Договор заоблачного пространства с землей», «Недосказанное слово», «Истинное сокровище» и так далее.

Работая над соединениями различных веществ, алхимики часто становились жертвами жертвами своих опытов.

Загадочность их смерти вызывала толки и быстро распространялся слух о дьявольском вмешательстве.

При этом алхимики действительно совершали весьма важные для науки открытия, часть из которых взяла на вооружение химия уже в Новое время.

Эпоха Средних веков породила великие события и великие имена, лишь некоторым из них мы уделим внимание, стараясь показать средневековье во всем его многообразии. Мы представим выдающихся правителей, незаурядных правительниц, духовных наставников и, безусловно, рыцарей этой эпохи.

Средневековье рождалось постепенно, и его основные институты действительно проверялись временем на прочность. Но когда-то все бывает впервые, что и произошло в Рождественскую мессу 25 декабря 800 года в Риме. При богослужении впервые в истории папа римский Лев III возложил корону римских императоров на голову короля франков и лангобардов Карла Великого (742/747(?)–814). Отныне титул Карла звучал так: «Карл милостивейший августейший, коронованный Богом, великий властитель-миротворец, правитель Римской империи, милостью Божьей король франков и лангобардов». Они стал официальным, венчанным наивысшей церковной властью, правителем Священной Западной Римской империи. Каждый, возжелавший занять трон императора после него, должен был прийти в Рим и склонить колени перед папским престолом. Начало традиции венчания на императорский трон было положено. Что же стояло за ней, и почему она оказалась столь жизнеспособной в течение многих столетий?

Карл стал королем франков в 768 году, будучи старшим сыном Пипина Короткого и внуком Карла Мартелла. Во время вступления Карла на престол законность перехода короны по роду Меровингов не была очевидной, и право на трон предстояло завоевать в нелегкой борьбе. Прежде всего, корону франкского короля мог отобрать младший брат Карла, Карломан, так как оба сыновья Пипина Короткого были помазаны на царство еще при жизни родителя. Неспокойных сеньоров Аквитании, земли которых входили в королевство франков, меньше всего устраивала крепкая королевская власть, и они всячески старались поссорить братьев. Подняв восстание против короля, Аквитания была уверена в победе, тем более, что войска Карломана отказались помогать армии Карла. Но неожиданно для всех мятеж был подавлен, а Карл нашел новых союзников и выгодно женился на дочери лангобардского короля Дизедарате. Если бы Карломан не скончался в 771 году, то еще неизвестно, чем бы окончилось противостояние братьев.