Петр Балаев - Миф о Большом терроре

Во-вторых, уж коль вы строите свою идеологию на пропаганде преступлений сталинского режима, на Большом терроре, то не втюхивать даже детям нужно «Архипелаг ГУЛАГ», а собрать все его экземпляры и сжечь. И все электронные копии уничтожить. Чтобы и следа не осталось.

Я уже писал о том, что Солженицын умудрился «тройку НКВД» не заметить. Но смотрите, какая история получается с «архивными» документами, этими Указаниями Председателей КГБ СССР насчет сокрытия масштабов репрессий 37-го года. Из них прямо вытекает, что граждане, родственники осужденных «тройками», с 1939 года были осведомлены о существовании данного несудебного органа, только им о расстрельных приговорах не сообщали. А еще более 400-тысяч человек были осуждены ими на 10 лет лагерей. Итого, почти 1 млн. 200 тысяч советских семей получили извещения о том, что их родственники были осуждены «тройками НКВД» по политическим мотивам.

И как это стыкуется с тем, что в «Архипелаге ГУЛАГ» словосочетание «тройка НКВД» встречается ровно 0 раз? Ноль!

Солженицын совершенно не заметил этот несудебный карательный орган, при этом у него есть все тройки ОГПУ, все они перечислены. Певцы о сталинской сатрапии, ответьте нам, как такое вообще могло случиться?

У меня есть версия: гэбешники брали со всех осужденных и их родственников подписки о неразглашении, поэтому они ничего Солженицыну не рассказали. И не только ему. И Шаламову, и Гинзбург… Разрабатывайте эту версию, ройтесь в архивах и «находите» в них эти подписки о неразглашении, иначе у вас с Большим террором получается что-то очень смешное. Сам Александр Исаевич, которого вы же сами считаете самым главным свидетелем и описателем сталинских репрессий, выступает свидетелем против вашей же брехни об этих жертвах. В очень некрасивую историю вы вляпались. Бить вас будут за ваши архивные «находки» очень больно. История – дама безжалостная. Я вам не угрожаю, я вас предупреждаю – бить будут. Будут ловить на улицах и бить. Слишком большую подлость вы совершили и совершаете, чтобы вам это с рук сошло.

А я скажу, почему Солженицын «троек НКВД» не заметил, хотя эти «тройки», они же тройки УНКВД\НКВД и УРКМ, они же «милицейские» тройки, в реальности существовали и Исаич не мог о них не знать. Дело в том, что как я ранее показал на вами же, господа обличители, обнародованных архивных документах, подлинных, не внушающих подозрений насчет их подлинности, которыми вы пытались придать вид реально существовавших и мифическим «секретарским» тройкам, настоящие «тройки НКВД» занимались только уголовниками. А Солженицын писал о ПОЛИТИЧЕСКИХ репрессиях.

Я не знаю, чем вы будете крыть мою козырную карту – свидетеля Солженицына. Разве только тем, что агент Ветров был на подписке о неразглашении сведений о «тройке». Но куда тогда девать приказ Берии и Указания Председателей КГБ, согласно которым эти сведения разглашались?

Господа, так сочинить историю «Большого террора», документы о нем, как это сделали вы, могли только дебилы. Вы дебилы, господа.

В начале этой главы я написал о том, что если бы дочь Вангенгейма дожила до времени, когда с темой репрессий 37-38- х годов стали разбираться не профессиональные историки, а те, в чьей компетенции находится этот вопрос – следователи, раскручивающие эту грандиозную аферу, то на квартире Элеоноры Вангенгейм, у этой старой кошелки, непременно проходило следственное действие, именуемое в УПК обыском.

Какой я невоздержанный на эпитеты! Правда? «Старая кошелка». Ну, не торопитесь меня осуждать.

Снова обратимся к книге о нашем герое. Те дебилы, которые насочиняли Указаний Председателей КГБ СССР и кучу всякой другой макулатуры, отличаются настолько большим умом и сообразительностью, что, стремясь показать, какие достойные люди страдали от сталинской тирании, попутно, на примере семейства Вангенгеймов, умудрились на примерах биографий родственников «жертв» поставить жирный крест на «тирании».

«После ареста мужа Варвара Ивановна осталась единственной кормилицей большого семейства (младшая сестра, которая училась в техникуме, старый отец, маленькая дочь, а еще приходилось помогать сестрам и брату, жившим в деревне, обремененным многочисленными детьми, ну и, конечно, посылать продуктовые посылки и деньги на Соловки), поэтому приходилось очень много работать».

Вот она – каторга. Без всякого ареста и лагеря. Муженек-то, по сравнению с женой, жил как кум королю на Соловках. Но не спешите, дальше: «Тем не менее, Варвара Ивановна поступила на вечернее отделение географического факультета Московского педагогического института и успешно его окончила к 1938 году. После закрытия школы № 40 она преподавала географию в старших классах московских общеобразовательных школ, а во время эвакуации – в г.Магнитогорске (конец 1941-1943 гг.). И где бы она не работала, она всюду организовывала краеведческие кружки для школьников, которые пользовались большой популярностью и высоко оценивались руководством школ, отделами народного образования и т.п. (об этом можно судить по многочисленным почетным грамотам)».

Помните мерзкий фильмец «Завтра была война»? Инженера только арестовали, а у его дочери-старшеклассницы начались такие проблемы, что девчонка дошла до самоубийства. Так это уже накануне войны, когда волна «Большого террора» спала.

А тут – как раз в разгар его. По Москве стаями носятся «воронки», в которых сидят звероящеры-чекисты, хватают десятками тысяч ни в чем не повинных людей и расстреливают их на Бутовском полигоне. Жена же осужденного по «политической» статье спокойно учится в педагогическом институте, заканчивает его и идет преподавать в школу. Пока учится в институте, переписывается с осужденным мужем, шлет ему посылки, ходит с ходатайствами, добиваясь его реабилитации. Как она проскочила между шестеренок молоха «Большого террора»?

Так и этого мало. Пока Варвара Ивановна училась в пединституте, до 1938 года, до закрытия школы № 40, она работала … директором этой школы. Жена «врага народа». В период «Большого террора». В 1946 году была награждена медалью «За доблестный труд в Великой отечественной войне 1941-1945 гг.». В 1949 году стала кавалером ордена Ленина. Жена «врага народа».

Это с каким героизмом жена А.Ф.Вангенгейма преподавала детям географию и вела краеведческий кружок, если ее за это орденом Ленина наградили?! Да еще с таким анкетным пятном – расстрелянный за «контрреволюцию» муж.

Давайте так определимся, если судьба профессора никоим образом не сказывалась на жене и дочери, как это видно из биографии Варвары Ивановны, то … в той реальности страшным 37-38 гг. элементарно не находится места. 37-38 годы, как мы их знаем, присобачены к настоящей истории СССР из какого-то другого, полностью фантастического мира.