Павел Полян - Жизнь и смерть в аушвицком аду

И второй: «История Ойшвица, Биркенау как рабочего лагеря вообще, и как места уничтожения миллионов людей, в частности, я думаю, будет очень мало передана миру. Немного через штатских людей, и я думаю, что мир уже знает сейчас об этих ужасах. Остальные, может быть, кто ещё из поляков останется в живых благодаря какой бы то ни было случайности, или из лагерной элиты, которые занимают лучшие плацувки и ответственные […] может быть, благодаря им, в любом случае ответственность уже не так велика. По сравнению с процессом уничтожения в Биркенау поляков как и евреев […] те, которые уже находились в лагере […] видели, как все они погибли планомерно, сотни тысяч по приказу […] исполнение […] собственными братьями, арестантами […] были предупреждены на работе капо и бригадирами теперь […] которые […] живут […]»

Точкой отсчета «израильского» эдиционного этапа стал 1977 и 1978 гг., когда — практически одновременно — на идише вышли книга З. Градовского, подготовленная Х. Волнерманом, и книга Б. Марка «Свитки Аушвица» — как на идише, так и на иврите. Этот этап также породил волну переводов, причем перевод на иврит вышел в том же 1978 году; в 1982 году последовало французское издание, в 1985 — английское и в 1997 — испанское.

Отметим выход в 1982 и 1991 гг. публикаций записок М. Наджари и его воспоминаний на греческом языке.

Важную роль сыграло и переиздание в 1996 году сборной книги текстов «зондеркоммандовцев» на немецком языке. В 1999 году оно было переведено с немецкого на итальянский, выпустив еще один росток распространения текстов, испорченных польской цензурой в 1960-е гг.

Индивидуальные («авторские») книги выходили между тем у одного Градовского. Начиная с 1977 года вышло уже восемь таких книг: в 1988 году — издание его «Записок» на иврите, в 2001 — весь его корпус на французском, в 2002 — на итальянском, в 2008 — на голландском, в 2010–2011 — на русском и в 2012 — снова на иврите [469]. Переводчик на иврит — Авихай Цур — заново перевел всю рукопись «В сердцевине ада» с идишского оригинала, при этом обнаружилось, что во всех предыдущих изданиях, сделанных с оригинала, — и в ивритском издании 1978 года, и в российских изданиях 2013 и 2015 гг. — выпущен небольшой фрагмент — заключительная главка «В раздевалке». [470]

Русский же язык оказался последним, на который стали переводить тексты Градовского и других членов «зондеркоммандо». Но и первым, перевод на который сознательно осуществлялся заново и, по возможности, с оригиналов!

Первые публикации Градовского на русском языке (и поначалу только «Письмо потомкам»!) состоялись в январе — марте 2005 года, в связи с 50-летием освобождения Освенцима. До этого ни одной строчки на русском языке не появлялось [471], да и само имя Градовского в то время оставалось практически неизвестным даже лучшим специалистам.

Впрочем, Михаил Забочень, автор едва ли не первой русскоязычной публикации об Аушвице («Антифашистское подполье Освенцима»), вышедшей в марте 1965 года, все же упоминает Градовского. Но для него это имя одного из геройски погибших руководителей восстания, но вовсе не имя автора записок, столь существенных в контексте и его темы и уже анонсированных в 1962 году к изданию в братской Польше [472].

Первое критическое и, стало быть, свободное от цензурного влияния издание корпуса текстов З. Градовского на русском языке увидело свет в 2008 году — в трех номерах (с июля по сентябрь) выходящего в Санкт-Петербурге журнала «Звезда» [473]. Книжным дебютом Градовского на русском языке стало выпущенное в мае 2010 года первое издание книги «Посредине ада», вобравшее в себя лишь часть подготовленного составителем научного аппарата. К 27 января 2011 года увидело свет и второе издание книги Градовского, уже снабженное и этим аппаратом.

В 2012–2013 гг. в русскоязычной периодике выходили публикации текстов и других членов «зондеркоммандо», в частности Лейба Лангфуса — в «Новом мире» («В содрогании от злодейства») и «Дилетант» («Выселение»), Залмана Левенталя — в «Ab Imperio», Хайма Германа и Марселя Наджари — в «Еврейском слове» и, наконец, Аврома Левите — в «Московских новостях» [474].

В 2013 году в ростовском издательстве «Феникс», в рамках основанной мной серии «Свитки из пепла: документы о Катастрофе», поддержанной Российским Еврейским конгрессом, вышла моя книга «Свитки из пепла: Еврейская „зондеркоммандо“ в Аушвице-Биркенау и ее летописцы. Рукописи, найденные в пепле у печей Освеницма (З. Градовский, Л. Лангфус, Л. Левенталь, Х. Герман, М. Наджари, А. Левите)» — первое сводное издание текстов членов зондеркоммандо на русском языке. Издание получило полтора десятка откликов [475], попало в число 25 лучших книг года (во версии «НГ-Ex libris») и стало финалистом премии «Прсветитель» за 2014 год.

В 2015 году с незначительными уточнениями книга была переиздана в издательстве «АСТ» под заглавием «Свитки из пепла: жертвы и палачи Освенцима» [476].

Настоящее издание — по сути третье, только про него уже не скажешь, что перемены в нем незначительны. Во-первых, в него впервые включен небольшой фрагмент «В раздевалке» — концовка текста З. Градовского «В сердцевие ада», а главное — в нем впервые в русском книжном формате привоится почти полный текст рукописи М. Наджари, впервые и сенсационно расшифрованный А. Никитяевым с помощью методов микроспектральной съемки [477].

Залман (Залмен [478]) Градовский родился в 1908 или в 1909 году в польском городе Сувалки недалеко от Белостока. Его отец, Шмуэл Градовски, владелец магазина одежды на улице Лудна, обладал очень хорошим голосом и служил кантором главной городской синагоги, а также учителем талмуда. Мать, Сорэ, — скромная, гостеприимная женщина. Ее дед, раввин Авром-Эйвер Йоффе, был выдающимся знатоком и толкователем Закона (гаона) и почтенным талмудистом, автором книги «Махазе Авраам» («Видение Авраама»), а отец — Иегуда Лейб — автором другого толкования: «Эвен Лев» («Камень сердца») [479].

Все три сына — Залман (Хаим-Залман), Авром-Эйвер и Мойше — учились в ломжинской ешиве [480]. Двое старших занимались общественной работой — они были лидерами в молодежных организациях (в частности в союзе Слава юношей Сувалок ). Залман также участвовал в объединении, которое снабжало кошерной едой еврейских солдат польской армии, служивших в Сувалках. Он получил еврейское и общее образование, знал европейские языки, в частности немецкий и русский, и европейскую литературу, много читал, особенно на идише [481]и по-польски [482]. В «лагерной» части его текстов немало немецких заимствований — как в лексике, так и в синтаксисе [483].