Валерий Шамбаров - Россия и Запад. Почему мы победим?

Ну а правительства, чем-либо неугодные США и их партнерам, «почему-то» свергаются по очень похожим сценариям «цветных революций». Их было уже немало — «бульдозерная», «розовая», «оранжевая», «тюльпановая», «кедровая», «сиреневая», «евромайданная». Точно такой же сценарий был применен и в России в 2011–2012 г. Даже название уже было заготовлено, «снежная». Но опять не получилось, «снежная революция» расплылась в «болотную» и растаяла.

Сейчас состав НАТО увеличился с 12 до 29 государств. Желают вступить еще четыре, и втягиваются еще пять. Направленность блока уже вряд ли у кого-то вызывает сомнения. Она остается той же, как строилась изначально. А относительно нашей страны Путин на одной из пресс-конференций сформулировал очень четко: «И традиционные конфессии России, и ядерный щит являются теми составляющими, которые укрепляют российскую государственность, создают необходимые предпосылки для обеспечения внутренней и внешней безопасности страны». Но именно эти факторы: вера, традиции, укрепление независимой государственности — как раз и раздражают Запад, вызывают его вражду. Так было во все времена.

Свобода… Красивое слово. Гордое, звучное, манящее. Да и понятие «свободы» на первый взгляд кажется однозначным. Одна из высших ценностей, чуть ли не святое! Противопоставляется рабству. Разве не достойно защищать свободу, бороться за нее? Если понадобится, проливать кровь, а то и жизнь отдать. Ради такой цели жертвы представляются заведомо оправданными, героическими…

Стоп! Но если мы полистаем летописи, хроники, жития святых и прочие документы далекого прошлого Святой Руси, то вдруг обнаружим, что термином «свобода» пользовались крайне редко! Причем только в одном значении. Писали «слобонить» пленных или холопов. Или «слобонить» от налогов — отсюда и название «слобода». Поселение, не платившее податей в казну. Неужели русские люди настолько любили рабство, что даже слова «свобода» избегали? Вовсе нет. Защищали, отстаивали, порой и жизней не щадили… не за «свободу»! В ходу был иной термин. « Воля ». Даже против завоевателей народ поднимался вовсе не за «свободу» — а «за веру и волю». Между прочим, и в Священном Писании понятие «воли» фигурирует постоянно, а «свобода» почти не встречается.

На Западе, наоборот, во главе угла ставилась «свобода». Феодалы боролись за расширение свобод от власти королей. Города — за свободы от власти феодалов. Некоторые преуспели в подобной борьбе, как венгерские бароны, польские паны. Правда, это оборачивалось анархией и в итоге привело к крушению Польши. Но зато какие свободы! Паны со своей колокольни постоянно насмехались над русским «рабством».

А потом на историческую арену вышли финансовые, торговые воротилы — и позвали бороться за свободу Тиллей Улленшпигелей. Бросили их в революционные драки, чтобы Улленшпигели отвоевали свободы для тех, кто их посылает. Для себя Улленшпигели в общем-то ничего хорошего не приобрели. Наоборот, они оказались в куда более глубоком рабстве, чем раньше, когда жили со священниками и феодалами. Новые хозяева распоряжались ими, как хотели, но не уставали напоминать, что теперь они юридически свободны, и это является величайшим достижением. Так сформировалась масонская идеология либерализма. От латинского «либералис» — «свободный».

Со временем европейские веяния стали широко проникать и в Россию. В том числе либерализм. Под его влияние попадали интеллигенция, чиновники, офицеры, купечество. А в результате в обиходе произошла подмена понятий. «Свобода» утверждалась широко и прочно, и именно в либеральном понимании, как одна из высших ценностей человеческого бытия. «Воля» постепенно оттеснялась в разряд архаизмов, в простонародный язык. Какая разница, если вместо «воли» культурный человек скажет «свобода»?

Хотя на самом-то деле эти слова совершенно разные! Они совпадают только в одном из значений, а в других расходятся. Если разобраться внимательно и непредвзято, то понятие «свобода» оказывается чисто механическим. Например, в физике говорят о «степенях свободы». Одна степень — способность частицы двигаться туда-сюда вдоль одной оси координат. Две степени — если тело может передвигаться по двум осям. Три степени — по всем направлениям. Четыре степени свободы — если тело вдобавок к перемещениям может вращаться вокруг одной оси. Пять степеней — вокруг двух осей, шесть — если оно способно перемещаться в пространстве и кувыркаться как угодно. Если система включает в себя не одно, а два тела, то количество степеней будет в два раза больше, у трех тел — втрое…

У людей количество «степеней свободы» неизмеримо больше. Это уже не только способность телепаться и крутиться в пространстве. Свобода — это возможность чего-либо. Сказать то или другое. Или не сказать. Сесть или встать. Поднять правую руку или пошевелить левой. Снять штаны или надеть. Или напялить их на голову. Или поесть. Или поспать. И когда поспать, сколько поспать, где поспать, с кем… Свободы многообразны, беспорядочны, безличны.

Существуют и определенные закономерности. Чем больше свобод приобретает система, тем больше она стремится получить еще. Одни возможности, уже достигнутые, открывают дорогу к каким-то следующим. Как в поле — идешь по проселку к горизонту, но видишь новые тропинки, разбегающиеся в разные стороны. Они манят, зовут. Хотя более правильным будет другое сравнение. Не столь соблазнительное. А именно с механизмом. Если ослабляются гайки и крепления, он разбалтывается дальше и дальше. В этом и состоит суть либерализма, в постоянной погоне за новыми свободами. Такой процесс можно было бы считать бесконечным, но… в реальных системах дело обстоит не так. Любой механизм, расшатавшись до определенного предела, просто разваливается. (Именно это получилось с Польшей. Это случилось и с Россией в 1917 году, когда ею взялось рулить Временное правительство, вовсю расширяя свободы.)

Но давайте представим «свободу», доведенную до абсолюта. Ничем и никем не ограниченную! Идеальную, всеобщую, всеохватывающую. Однако при подобном раскладе мы получим… хаос. А как известно в православии, хаос — царство лукавого. И мы видим этому красноречивые подтверждения. Сплошь и рядом понятие «свобод» оказывается маскировкой для явлений опасных и разрушительных. Под маркой «свободы слова» и «свободы печати» скрывается пропаганда лжи. Под «свободой совести» — безбожное мракобесие или сатанинские лжеучения. Под «свободой нравов» — разврат и извращения.

Термин «воля», в отличие от «свободы», включает в себя осмысленное начало. Он личный. Говорят — такова «моя воля». Это не пассивная «дырка» возможности, в которую может ткнуться любой желающий. Понятие «воли» активно! Оно подразумевает усилие по достижению цели — «волевое усилие», «силу воли». Еще одно отличие от «свобод»: воля — вектор. Она имеет направление. То самое направление, куда человек нацеливает собственное усилие.