Оксана Киянская - Декабристы

Но Рылеев не имел морального права обвинять Трубецкого в неявке на площадь — его самого там тоже никто не видел. Согласно «Донесению Следственной комиссии», Трубецкой обманул товарищей; но и Рылеев «не сдержал слова» встать в ряды восставших {780} .

Показание поэта, обвиняющее Трубецкого в «беспорядках» и «убийствах», — отражение не столько ситуации самого восстания, сколько сложившихся задолго до 14 декабря конфликтных отношений двух лидеров.

Казалось бы, биография Сергея Трубецкого логична, типична и для офицера 1820-х годов, и для заговорщика. Представитель знатного княжеского рода, он поступил на службу в 1808-м. В составе лейб-гвардии Семеновского полка участвовал в Отечественной войне (Бородино, Тарутино, Малоярославец) и Заграничных походах (Лютцен, Баутцен, Кульм, Лейпциг), был награжден орденами Анны 4-й степени, Владимира 4-й степени с бантом, прусскими орденами «Pour le Mérite» («За достоинство») и Железного креста. В Битве народов был ранен. Послевоенная карьера князя Трубецкого выглядит вполне успешной. Служил он в самых привилегированных гвардейских полках — Семеновском, затем Преображенском, исполняя при этом должность старшего адъютанта Главного штаба. 14 декабря 1825 года он встретил в чине полковника гвардии.

Основатель Союза спасения, один из руководителей Союза благоденствия, восстановитель Северного общества в 1823 году, он входил в кружок «Зеленая лампа», общался с Пушкиным, способствовал организации ланкастерских школ, жил во Франции, организовывал 14 декабря, был назначен «диктатором» восстания, но на площадь не вышел. После провала антиправительственного выступления подвергся аресту, по итогам следствия едва не попал на виселицу и был приговорен к вечной каторге.

Однако биография князя изобилует белыми пятнами.

В 1819 году Трубецкой, тогда капитан лейб-гвардии Семеновского полка, становится старшим адъютантом Главного штаба русской армии.

Этот орган был создан 12 декабря 1815 года в ходе послевоенной перестройки армии. «Главный штаб есть сосредоточие, в котором соединяются все части военного управления в высшем их отношении», — гласил высочайший указ {781} . Начальник Главного штаба, генерал от инфантерии князь Петр Волконский, был докладчиком императору по всем вопросам военного управления. Ему подчинялись военный министр, дежурный генерал, генерал-квартирмейстер со штабом, инспекторы артиллерии и Инженерного корпуса, а также руководители военного духовенства.

Фактически вторым лицом в штабе после Волконского был дежурный генерал; в 1815–1823 годах эту должность занимал генерал-лейтенант Арсений Закревский. В его ведении были Инспекторский департамент, ведавший кадровым составом армии, судная часть (Аудиторский департамент) и старшие адъютанты штаба {782} , в том числе Сергей Трубецкой.

Среди дел Инспекторского департамента сохранилось «Дело по представлению генерал-адъютанта Потемкина о помещении в Главном штабе в число старших адъютантов л[ейб]-г[вардии] Семеновского полка капитана князя Трубецкого». Состоит оно всего из двух листков. На первом из них — отношение командира Семеновского полка, генерал-майора и генерал-адъютанта Якова Потемкина, датированное 6 мая 1819 года и адресованное, очевидно, князю Петру Волконскому: «Государь император приказать изволил доложить Вашему сиятельству, чтоб напомнить Его величеству лейб-гвардии Семеновского полка о капитане князе Трубецком». Далее следуют еще три записи: «Высочайше] поведено поместить в Глав[ный] штаб Е[го] и[мператорского] в[еличества] в число старших адъютантов. 6 мая 1819»; «Немедля!»; «Исполнено] приказом 14 мая 819» {783} .

Из этого короткого дела следует: инициатором назначения Трубецкого в Главный штаб был лично император Александр I, просивший «напомнить» ему о капитане-семеновце. Спешка, с которой оно происходило, свидетельствует о крайней заинтересованности императора в том, чтобы Трубецкой быстрее получил новую должность.

Не прослужив в Главном штабе и двух недель, Трубецкой, согласно его показаниям, «был уволен в отпуск за границу и выехал в июне месяце; возвратился же из-за границы в С. Петербург в сентябре месяце 1821-го года… За границей… жил только в Париже». В воспоминаниях Евгения Оболенского также находим подтверждение истории с «отпуском»: по мнению мемуариста, Трубецкой приехал в Париж, «сопровождая больную свою двоюродную сестру княгиню Куракину» {784} .

Но документы свидетельствуют, что в 1819 году Трубецкой в отпуске не был — соответствующая запись отсутствует в его формулярном списке. Более того, князь действительно просился в отпуск, но не получил императорского согласия. Хранящееся в Российском государственном военно-историческом архиве дело «Об увольнении в отпуск за границу старшего адъютанта Главного штаба князя Трубецкого» содержит прошение об отпуске, которое он подал «по команде»:

«Всепресветлейший державнейший великий государь император Александр Павлович, самодержец Всероссийский, государь всемилостивейший.

Просит старший адъютант Главного штаба Его императорского величества лейб-гвардии Семеновского полка капитан князь Сергей Петров сын Трубецкой о нижеследующем:

Я, нижепоименованный, имею необходимую надобность быть в отпуску за границею для излечения болезни, почему, прилагая при сем свидетельство, данное мне от главного по армии медицинского инспектора Виллие, всеподданнейше прошу, дабы Высочайшим Вашего императорского величества указом поведено было сие мое прошение принять, а меня, именованного, в отпуск за границу уволить.

Всемилостивейший государь, прошу Ваше императорское величество о сем моем прошении решение учинить. Майя […] 1819 года. К поданию надлежит по команде, прошение сие писал Лейб-гвардии Семеновского полка батали-онный писарь Алексей Слободин 1-й.

К сему прошению старший адъютант Главного штаба Его императорского величества лейб-гвардии Семеновского полка капитан князь Сергей княж Петров сын Трубецкой руку приложил».

Рядом с этим документом — резолюция: «Записку к докладу. 26 майя 1819» {785} .

В том же деле содержится справка о состоянии здоровья Трубецкого:

При освидетельствовании лейб-гвардии Семеновского полка г. капитана князя Трубецкого нашел я, что он страдает сильною грудною болью с кровохарканием и изнурением всего тела, оказавшимся после раны под Лейпцигом ядром в лядвию (бедро. — О. К.). Хотя и не возможно думать, чтобы рана сия была единственною причиною означенной болезни, но я однако же полагаю, что она без сомнения несколько к тому способствовала, и нахожу, что едва ли возможно будет возвратить ему здоровье без увольнения от дел службы на несколько месяцев, ибо как строевая, так и канцелярская служба для него вредны. Во уверение чего и дано ему от меня сие за моим подписанием и печатью в С. Петербурге 15 мая 1819. Главный по армии медицинский инспектор Яков Виллие» {786} .