Джеймс Хоус - Наикратчайшая история Англии

«Несколько купцов-северян попали в штиль у побережья Кента и сошли на берег в поисках провизии. Один из них, торговец шелком по имени Шеффилд, зашел в какой-то дом и спросил мяса и в особенности яиц. А хозяйка дома ответила, что не понимает по-французски».

Пехотинцы с Севера и Юга, выстроившиеся друг напротив друга при Таутоне, с трудом друг друга понимали. И вели их уже не соперничающие представители франкоязычной элиты, которые могли сколько угодно обманывать англичан, но в конечном счете желали держать жителей колонизованной страны под контролем. Теперь все аристократы говорили по-английски и действовали по образцу старых англосаксонских властителей, опиравшихся на местных жителей и намеревавшихся не просто победить, но стереть с лица земли своих оппонентов. Казалось, что не было ни 1066 года, ни конницы.

«Эта война полностью разрушила средневековый рыцарский кодекс… Только за 1460–1461 гг. двенадцать аристократов были убиты на поле боя, а шестеро обезглавлены; так погибла треть английских пэров».

На старинной границе между Севером и Югом уже все было готово для самого кровавого дня в истории Англии.

«К тому времени, когда две армии встретились в битве, которая предполагалась как решающая, в каждой из них считали неприятелей чужаками».

Погибло около 20 тысяч англичан, в то время как все население страны тогда ненамного превышало два миллиона. Представьте себе, что сейчас в непосредственном столкновении за один-единственный день погибло бы 500 тысяч англичан, способных сражаться.

Один из множества черепов, найденных при Таутоне: видны следы яростной рукопашной битвы. Биолого-антропологический исследовательский центр Брэдфордского университета

Победа осталась за Йорками, и эта чудовищная бойня должна была положить конец войне. Однако претендент со стороны Ланкастеров, принц Эдуард, находился во Франции, где король Людовик XI преследовал свои очевидные интересы – заставить англичан сражаться друг с другом. Тут для наследника написал на латыни краткую историю Англии сэр Джон Фортескью. Вот краткая выдержка из нее в версии 1577 г.

Королевство Англия было сначала населено бриттами. После них страной правили римляне. Затем снова ею владели бритты. После них в страну вторглись англосаксы, которые сменили ее название, и Британия стала называться Англией. После этого на некоторое время королевство перешло в руки датчан, затем снова к англосаксам. Но в конце концов страну завоевали нормандцы, от которых происходят и нынешние короли.

Через четыре века после нормандского завоевания, даже когда уже англоязычная элита убивала друг друга, английские короли по-прежнему рассматривали себя как прямых наследников нормандцев.

Принц Эдуард Вестминстерский был жив, а Уорик – Делатель королей по личным причинам сменил союзников, и война продолжалась до тех пор, пока 4 мая 1471 г. при Тьюксбери последняя крупная армия Ланкастеров не была наконец разбита. После битвы состоялись уже привычные казни, и на сей раз в числе казненных был сам принц Эдуард. После его смерти у сторонников Йорков не осталось оснований оставлять в живых как марионетку и его безумного отца Генриха VI. Эдуард Йоркский был коронован как Эдуард IV, и Война Алой и Белой розы была наконец-то (вроде бы) позади.

Как ни странно, войны почти не причинили вреда английской экономике. До них англичане в течение века воевали только во Франции. Воины с обеих сторон знали, что стены замков и городов Англии безнадежно устарели, так что не пытались за ними скрываться, а решали дела битвами в чистом поле. В результате аристократы падали словно кегли, но зато не было крупных осад, а деревни и торговля практически не терпели урона. Об этом с завистью писал французский хронист Филип де Коммин.

«Ни деревни и села, ни их жители почти не пострадали, здания не были сожжены или разрушены. Катастрофы и несчастья падали лишь на голову тех, кто вел войны, – солдат и знати».

Все это изменило соотношение в обществе: больший вес стали приобретать люди неаристократического происхождения, и английский язык наконец сделался допустимым во всех сферах. Появилось достаточно богатых и образованных носителей английского языка, чтобы возник спрос на такие предметы роскоши, как книги – но книг на английском языке было очень мало. В 1473 г. Уильям Кэкстон, английский торговец-полиглот, живший во Фландрии, увидел в деле новейшую немецкую информационную технологию. Он скопировал немецкую машину и отправился с нею не то в Брюгге, не то в Гент, где впервые напечатал книгу на английском языке – «Собрание повествований о Трое», которое сам же и перевел с французского. Три года спустя он перевез свои машины в Лондон и начал штамповать англоязычные книги с невиданной доселе скоростью.

Англия стала более английской, чем в 1015 г. В стране даже развился собственный архитектурный стиль – перпендикулярная разновидность поздней готики, которая впоследствии будет восхищать поклонников отечественной архитектуры:

«Наши мысли уносятся в прошлое… туда, назад, к дерзкому авантюризму начала правления Елизаветы I и тяжелому тюдоровскому материализму, – и наконец находим то, что нужно, во множестве деревенских церквей, под высоким ажурным переплетом в перпендикулярном восточном окне и кессонированным потолком часовни с алтарем… Они говорят с нами на родном английском языке».

Однако не было ничего более английского, чем раскол между Севером и Югом, который привел к последнему, совершенно неожиданному этапу Войны Алой и Белой розы.

Хотя войны вроде бы закончились, за Севером требовалось присматривать по-особому, и Эдуард IV в 1472 г. назначил своего брата Ричарда Глостера главой нового Совета Севера. Это позволило Ричарду создать мощную опорную базу в Йорке. К 1483 г. он пользовался там поистине королевской властью. Когда в том же году умер Эдуард IV, Ричард возглавил внутридинастический переворот, взойдя на трон под именем Ричарда III. О сыновьях Эдуарда – «принцах в Тауэре» – больше ничего не слышали.

Образ Ричарда III, созданный художником раннетюдоровского времени (слева, 1520 г., Королевская коллекция, Виндзорский замок) и актером Лоуренсом Оливье (справа, заглавная роль в фильме 1956 г. «Ричард III» – экранизации пьесы Уильяма Шекспира, © Granger Historical Picture Archive / Alamy Stock Photo). На обоих изображениях его тело так же перекошено, как и его государство