Джеймс Хоус - Наикратчайшая история Англии

Самые романизированные к 300 г. регионы Англии все еще оставались самыми богатыми и в начале XVI в.

Вооружившись полученной информацией и следуя новейшим французским теориям государственного управления, Уолси поднял налогообложение и централизацию на беспрецедентный уровень, что вызвало большое возмущение землевладельцев. Он пытался также внедрить на французский манер римское право, заслужив заодно и ненависть влиятельных лондонских юристов общего права. Но, пока Генрих доверял Уолси, тот был всемогущ. После заключения Лондонского договора 1518 г. и больших королевских переговоров на Поле золотой парчи 1520 г. Уолси представил Генриха великим миротворцем всей Европы.

Генрих стал настоящей опорой европейского порядка: в 1521 г. он лично осудил мятежного германского монаха по имени Мартин Лютер, и благодарный папа пожаловал ему титул Защитника веры (который все еще используется его потомками).

И тут Новый Свет пошатнул равновесие в Старом.

В 1519 г. владения дома Габсбургов во всем мире были объединены: все они были унаследованы Карлом V, который (несмотря на выдвижение Генрихом своей кандидатуры) был избран императором Священной Римской империи. Его обширное новое королевство грозило доминированием всей Европе.

Когда армия этой новой могущественной империи разгромила французов в битве при Павии в 1525 г., Генрих увидел в этом событии не катастрофу, а новые возможности. Он снова поменял союзников и стал требовать полноценного вторжения во Францию. Уолси ничего не оставалось, как подчиниться. Был установлен новый специальный налог, получивший оптимистичное наименование Дружественной субсидии. Однако одержимость Генриха Францией слишком вредила Англии: парламент воспротивился налогу, а тысячи крестьян подняли открытый мятеж. Генриху пришлось отступить, обвинив во всем Уолси.

Империя Карла V с 1519 г. Именно для этого государства была придумана фраза «Империя, над которой никогда не заходит солнце»

Ему было 34 года. Мечты о французском троне и о Священной Римской империи оказались несбыточными; подданные вели себя непокорно, а наследника до сих пор не было. Он убеждал себя, что его брак проклят, потому что Екатерина Арагонская была вдовой его брата, а вот новая фаворитка Анна Болейн непременно подарит ему сына.

Уолси тщетно пытался заставить Екатерину признать, что ее краткий брак с братом Генриха Артуром все же был консумирован в 1501 г. Затем он пробовал заставить папу объявить ее лгуньей, но у Екатерины были могущественные родственники – Карл V приходился ей племянником, – так что папа ответил отказом. Генрих вскипел и пригрозил, что сам вторгнется в Рим, но пятнадцать лет агрессивной и двуличной политики привели к тому, что в Европе у Англии не осталось ни союзников, ни рычагов влияния. Этот кризис вылился в возможность нового замеса религиозного радикализма и политических амбиций.

В Кембридже ученые из кружка «Белая лошадь», названного по пабу, где они собирались, с восторгом следили за карьерой Мартина Лютера.

Из простого, подобно им, священника и законоведа он превратился в деятеля всемирного значения, которого опасался папа, к которому прислушивались светские правители. Он поставил себе на службу новое средство массовой информации – дешевые печатные памфлеты, умел говорить с простыми людьми на их языке и предлагал германским князьям (волновавшимся из-за того, что католическая церковь все в большей степени становилась марионеткой в руках Габсбургов) контроль над их государственными протестантскими церквями.

Кембриджцы учли все это. Их радикальные товарищи, жившие в безопасности антверпенской эмиграции, запустили печатный станок. 2 февраля 1529 г. Генрих VIII возглавлял традиционную процессию на Сретение в Вестминстере, когда ее участников закидали экземплярами памфлета «Прошение нищих».

Он содержал сфабрикованную статистику и дикие обвинения, а также теорию заговора, рассчитанную на то, чтобы привлечь внимание как простолюдинов, так и короля. В чем состояла причина многовекового угнетения английских людей? Почему страна оказалась в таком тяжелом экономическом положении? Кто мешал Генриху решить его династические проблемы? Рим! Если только избавиться от иностранного влияния Рима, это не только принесет финансовые выгоды для всех англичан и поднимет дух нации, но и приведет Генриха к абсолютной, ничем не ограниченной власти.

«Тогда огромные ежегодные поборы прекратятся. Тогда твой меч, твоя власть, твоя корона, твое достоинство и покорность твоих подданных не уйдут от тебя. Тогда твои люди будут преданы только тебе. Тогда ленивцев заставят работать. Тогда браки станут гораздо крепче. Тогда народонаселение возрастет. Тогда благосостояние людей увеличится. Тогда зазвучит Евангелие. Тогда никому не придется просить милостыню. Тогда обретем мы достаточно и даже более того; обретем мы лучший приют, какой только возможен».

Автор этого памфлета Саймон Фиш пребывал не в одиночестве. В Антверпене он находился в изгнании вместе с великим переводчиком Библии Уильямом Тиндейлом, который заявлял, что Рим несет ответственность за само нормандское завоевание. В конце концов, разве папа не поддержал Вильгельма, отправив ему свое знамя, с которым тот отправился завоевывать Англию? Тиндейл предложил Генриху VIII представить себе полную, абсолютную власть.

«Король в мире сем стоит над законом, и может по произволу поступать верно или неверно, и обязан отчетом в своих поступках одному Господу».

Генрих поддался искушению. Важным было и то, что он получил поддержку со стороны влиятельных членов элиты. Английские аристократы и лондонские юристы (многие из которых к тому же были членами парламента) хотели избавиться от Уолси. Кардинал, много лет управлявший Англией только на основании монаршей милости, остался без союзников, когда король перестал поддерживать его. Он впал в опалу и умер в ноябре 1530 г. Но король все еще воздерживался от открытого разрыва с Церковью, «опасаясь своих подданных» (по выражению Анны Болейн). Екатерина Арагонская была популярна. И, чтобы избавиться от нее, Генриху понадобилась публичная поддержка со стороны самой респектабельной английской институции.

Обе палаты парламента ухватились за возможность заменить собой Церковь в качестве главной опоры королевской власти. Томас Кромвель, некогда помощник Уолси, стряхнул пыль с закона XIV в. под названием praemunire [21] Закон о посягательстве на власть монарха и правительства. и выступил с поразительным заявлением о том, что все английское духовенство – предатели, поскольку папство представляет собой иностранную силу. Началась быстрая радикализация: в Лондоне жадные до власти люди делали такие вещи, которые буквально за несколько лет до этого были просто немыслимыми.