Владимир Ленин - К двадцатипятилетию первого съезда партии

Это все можетъ привести къ выводу, что участiе русскихъ рабочихъ в конгрессе для законодательной защиты труда не имѣетъ для нихъ особаго значенiя.

Но мы, русскiе рабочiе, несмотря на отсутствие у насъ какихъ бы то ни было правь, которые обезпечивали бы точное иополненiе фабричнаго законодательства, заинтересованы въ его расширенiи. Вамъ, западно-европейскимъ собратьямъ нашими, давно уже пользующимся свободой печати, сходокъ, стачекъ, свободой устраивать союзы и прочими политическими правами, вамъ, которые настолько срослись со всѣмъ этимъ, что лишенiе этой свободы равносильно для васъ лишению возможности дышать, — можетъ показаться непонятной, прямо призрачной борьба рабочихъ, не пользующихся хотя бы частью изъ перечисленныхъ правъ. Между тѣмъ такая борьба имѣетъ мѣсто в нашемъ отечестве. Встаютъ впервые на защиту своихъ интересовъ русскiе пролетарiи, до сихъ поръ безропотно сносившiе иго безправiя, для которыхъ нищета, мракъ и невѣжество были родной стихieй. И русский

[274]

рабочий, воспитанный въ духѣ покорности, встрѣчаетъ въ первый же перiодъ своего пробуждения въ законодательной защитѣ нѣкоторую опору, которая позволяетъ ему вырости в мѣру человѣка.

Законъ о 12-часовомъ рабочемъ днѣ для ремесленниковъ, изданный еще въ 1785 г. создалъ законную почву для рабочей агитацiи, особенно проявившейся въ западномъ краѣ. Понятно, что да недавеняго времени этотъ законъ существовали на бумагѣ, и по мѣрѣ роста промышленности въ Россiи — рабочiй день въ ремесленныхъ, мастерскихъ все болѣе удлинялся. Обычнымъ явленiемъ пять лѣтъ тому назадъ было 15, 16 и еще болѣе рабочихъ часовъ въ сутки въ ремесленныхъ мастерскихъ. Но все ухудшающее положенiе «вызвало ремесленных рабочихъ на борьбу. И этотъ, докрытый плѣсеныо законъ, былъ откопанъ ими и сталь боевыми кличемъ агитацiи. Сама полиция, фабричная инспекцiя и прочiя власти бываютъ вынуждены стать въ этомъ требоваванiи на сторону волнующихся рабочихъ. Но чтобы добиться введенiя этого закона рабочимъ приходилось и приходится предварительно собираться для обсуждения способовъ дѣйствiй. Собранiя вели и ведутъ къ организацiи тайных союзовъ съ цѣлыо борьбы съ хозяевами вообще, и за законный 12-час. рабочiй день в частности. А введение 12-часового рабочаго дня такимъ путем указываетъ рабочимъ, что законъ этотъ становится фактомъ, только благодаря ихъ с о ю з н ы м ъ усилiямъ, это же въ свою очередь расширяетъ и увеличиваетъ союзы. Такъ шло и идетъ рабочее движенiе въ ремесленномъ производстве той части Россiи, которая охвачена движенiемъ. Законъ о 12-часовомъ рабочемъ днѣ играетъ, следовательно, существенную роль въ расширенiи агитацiи за сокращенiе рабочаго дня, в развитiи чувства общности, солидарности. Законъ этотъ способствуетъ развитiю потребности въ собранияхъ, союзахъ и свободѣ слова. Рабочiе при отстаиванiи этого закона все: болѣе убѣждаются, что хозяева — классъ враждебный имъ, что для надлежащей борьбы съ ними у нихъ недостаетъ извѣстныхъ правь. Они убѣждаются, что полицiя, жандармерiя и другiя власти — ихъ отъявленные враги, съ особенной яростью преслѣдующее ихъ общее, солидарное выступленiе хотя бы на защиту закона. Защищать законъ можно, но только не скопомъ, а въ одиночку, — говоритъ

[275]

русский законъ, говорятъ власти. Но защищать законъ въ одиночку для рабочихъ обозначаетъ подчиненiе произволу, и выходъ изъ этого противорѣчiя paбочie находятъ о д и н ъ — въ требованiи политическихъ правъ.

Такую же роль играютъ и сыграютъ и другiе pyccкie фабричные законы. Въ особенности крупное значенie будетъ имѣть законъ о сокращенiи рабочаго дня для фабричныхъ рабочихъ, изданный 2 iюня сего года. Такая поразительно быстрая уступчивость со стороны правительства требованiямъ рабочихъ, впервые выставленнымъ 1896 года, объясняется боязнью правительства, чтобы экономическая агитацiя рабочихъ не перешла въ политическую, чтобы борьба противъ фабрикантовъ не перешла въ борьбу против правительства. И эта боязнь служить лучшимъ ручательствомъ, что впредь правительство будетъ уступать напору экономическихъ требований рабочихъ. Этотъ законъ окрыляетъ надежды и поднимаетъ энергiю сознательной части русскаго пролетариата, потому что, какъ онъ ни несовершененъ и ни жалокъ, онъ все же показываетъ рабочими их силу, если они выступаютъ сообща, солидарно, силу, которая вырвала у правительства эту уступку требованиями рабочихъ. Этотъ законъ убѣждает рабочихъ, насколько ведетъ къ цѣли ихъ массовое, запрещенное закономъ движенiе противъ чрезмерно длиннаго рабочаго дня, и слѣдовательно какъ бы освящаетъ агитацiю за сокращенiе рабочаго дня, которая, мы въ этомъ убѣждены, въ скоромь времени въ силу этого закона охватить всѣ фабричные города нашего отечества и рядомъ съ этими вызоветъ и упрочить потребность въ свободе слова, союза, стачекъ и пр. Забитый русский пролетарий, встрѣчая защиту въ созданномъ его волненiями законодательствѣ, поднимается въ собственномъ мнѣнiи о себѣ, какъ о человеке и какъ о членѣ рабочаго класса, и развитiе русскаго фабричнаго законодательства въ этомъ смыслѣ важно для русскаго пролетарiата, какъ одно изъ условий, неизбѣжно ведущихъ къ постепенной гибели самодержавiя. Вы видите, товарищи, что для насъ, русскихъ рабочихъ, въ настоящiй историческiй моментъ расширение фабричнаго законодательства важно не только само по себѣ, какъ нѣкоторая защита нашего здоровья, нашихъ женъ и дѣтей, но и какъ факторъ, воспитывающiй наше классовое и политическое самосознаниiе, cлѣ-

[276]

довательно, какъ факторъ, подтачивающiй русское самодержавie.

Привѣтъ вамъ горячiй, товарищи, и пожеланiе успѣшнаго окончанiя предпринятыхъ вами трудовъ. Труды ваши дадутъ и намъ, какъ и западно-европейскимъ собратьямъ нашимъ, агитационный боевой кличъ въ борьбе съ нашими эксплоататорами.

Долой русское самодержавiе!

Да здравствуетъ международная соцiальная демократия!..

Конецъ iюля 1897 г.

отъ 12 августа 1897 г. № 7587.

Обращаема вниманie нашихъ читателей на чрезвычайно интересный «секретный циркуляръ министра внутреннихъ дѣлъ отъ 12 августа 1897 г.», изданный недавно въ видѣ отдельной брошюры «Группой рабочихъ революцiонеровъ». Этогъ циркуляръ такъ хорошо обрисовываетъ отношенiе правительства къ рабочему движенiю, что о немъ стоитъ поговорить. Вотъ въ краткихъ словахъ его содержанiе. Начиная съ мая прошлаго года въ Петербургѣ, Москвѣ и другихъ большихъ городахъ Pocciи происходятъ очень частыя стачки и вообще волненiя среди фабричныхъ, заводскихъ и «даже цеховыхъ» рабочихъ. Разслѣдованiе обнаружило, что это движенiе среди рабочихъ принимаетъ свой стройный видъ подъ влiянiемъ преступной пропаганды «интеллигентовъ», заключающейся въ кружкахъ рабочихъ «преподаванiемъ» «новѣйшихъ (?) политико-экономическихъ и социалистическихъ теорiй», развивающихъ рабочихъ въ «противоправитедьственномъ направленiи» и распространяющихъ черезъ своихъ слушателей «возмутительныя» воззванiя къ рабочимъ. Тѣ улучшенiя въ положенiи рабочихъ, которыя предпринимаются правительствомъ и фабрикантами, приписываются исключительно влiянiю стачекъ и укрѣпляютъ въ рабочихъ вѣру въ полезное