Игорь Бунич - Пятисотлетняя война в России. Книга вторая

Через все это совершенно явно проступал сговор международного империализма против наиболее здоровых сил России. Сговор, начавшийся в 1989 году и продолжающийся до сих пор.

Но это было еще не все. Корреспондент ТАСС передавал из Парижа:

«Прошло немногим более двух часов после выступления Бориса Ельцина по российскому телевидению, как последовала первая реакция Парижа. В отсутствие президента Миттерана, который находился в Польше, министр иностранных дел Ален Жюппе отметил, что именно Ельцин был избран главой государства законным и демократическим путем и одержал победу на апрельском референдуме. Жюппе выразил надежду на победу российских реформаторов, которые готовы снова провести выборы. Однако, премьер-министр Эдуард Балладюр занял более осторожную позицию, заявив о необходимости подождать развития событий в России».

В сводку из Франции попало также и интервью газете «Фигаро», данное Александром Солженицыным. В свое время писатель потряс весь мир своим «Архипелагом ГУЛАГ» и нанес такой удар коммунистической системе, от которого она так и не сумела полностью оправиться. Высланный из страны по приказу старцев из Политбюро, Солженицын с тех пор жил в Америке и, несмотря на все происходящие　в России перемены, демонстративно отказывался вернуться на Родину, время от времени пересылая в Москву советы через мировые информационные агентства. За день до выступления Ельцина он, оказывается, сказал (уж не был ли предупрежден?): «Ельцин должен был распустить парламент, который настоящим парламентом не является и достался в наследие от старого режима… Борис Ельцин — человек искренний и мужественный. Он продемонстрировал эти качества, когда одним из первых покинул Коммунистическую партию, и во время августовского путча. Но в дальнейшем Ельцин совершил много серьезных ошибок, главной из которой было то, что он не покончил с существовавшей тогда политической системой…»

В словах писателя явно сквозила надежда, что вскоре президент эту ошибку исправит.

Не лучшие вести доходили и из так называемых стран СНГ. Истерические призывы Хасбулатова и Руцкого к восстановлению СССР, конечно, не могли не сказаться на взглядах местных президентов и председателей, теперь горой вставших за Ельцина.

В Казахстане президент Нурсултан Назарбаев официально заявил, что «процесс реформ в России, наталкивающийся на серьезные противоречия, требовал определенных и решительных мер. В связи с этим действия президента Ельцина воспринимаются нами как один из путей выхода из политического тупика».

В Белоруссии председатель Верховного Совета Станислав Шушкевич оценил указ Бориса Ельцина как «верный шаг». В Молдове президент Снегур сообщил, что относится к действиям президента Ельцина положительно, считая, что он поступил «мудро и справедливо».

Президент Украины Кравчук, тот просто пришел в восторг от указа Ельцина, заявив, что все это нужно было делать «на полгода раньше».

Конечно, трудно было ожидать, что бывшие друзья Ельцина по Политбюро ЦК КПСС поступят иначе и хором не поддержат своего дружка, с кем вместе они разваливали СССР. Но все равно было досадно.

Слава Богу, совсем иные отклики идут из разных краев России.

В Кемерово уже прошло заседание Малого областного совета. Глава местной администрации М. Кислюк оценил указ президента и его обращение к народу как выход «за рамки правового пространства». Правда, он осудил и Верховный Совет за поспешные действия по отстранению Ельцина от должности.

Зато в Челябинске Малый совет облсовета объявил указ Ельцина «неконституционным и не подлежащим исполнению на территории Челябинской области. Челябинский областной комитет по защите Конституции и Советской власти обратился к местным средствам массовой информаций с призывом выступить на защиту конституционного строя».

Во Владимире Малый совет, заседавший всю ночь, назвал указ Ельцина «антиконституционным, направленным на узурпацию власти», и призвал Ельцина отказаться от реализации указа.

В Благовещенске председатель Амурского областного совета Белоногов расценил указ Ельцина как «противоречащий Конституции».

Во Владивостоке глава администрации Приморского края Е. Наздратенко, мечтавший о власти наместника, обрушился на обе ветви власти и заявил, выступая по радио: «…по вине центра Приморье оказалось в сложной ситуации. Фактически правительство отделило край от России. Если в стране будет продолжаться политическая вакханалия, мы примем решение, что должны самостоятельно поработать, пока в Москве разберутся, кто главнее и важнее».

А в Санкт-Петербурге, оказывается, успел высказаться только академик Дмитрий Лихачев. Престарелый патриарх русской демократии распространил следующее сообщение: «Война властей не может служить базой для управления государством, а мы, граждане, не можем ждать, наблюдая, когда же одна из ветвей власти победит другую в схватке. Поэтому президент поступил правильно, взяв инициативу в свои руки и назначив выборы. Я уверен: в данном случае все устроится. Господь хранит Россию… Надо предоставить народу право самому определить свою судьбу. А ссылки на брежневскую Конституцию, по крайней мере, наивны».

В принципе, картина складывалась следующим образом: все дальнее и ближнее зарубежье поддерживает Ельцина, но Россия — совсем наоборот. Имеются сведения, что практически все советы откажутся признавать указ № 1400, подписанный 21 сентября. А советы — это сила!

В кабинет влетела раскрасневшаяся Сажи Умалатова:

— Александр Владимирович, надо выйти к народу. Там, на площади, собралось уже несколько　тысяч. Они готовы защищать наше дело. Нет отбоя от добровольцев!

Именно в этот момент выходить к народу Руцкому совсем не хотелось, тем более, что он отлично знал, какой НАРОД ныне привели на площадь Анпилов и Уражцев.

Пообещав вскоре выйти на балкон, Руцкой, достав справочник, стал звонить в посольство Соединенных Штатов, которое находилось тут же, на Краснопресненской площади. Если бы не плотные шторы на окнах, Руцкой мог бы видеть в окно здание посольства.

На обычные звонки отвечал дежурный, как правило, русский, работающий по найму и получающий зарплату и в посольстве, и в КГБ. Но особый справочник давал возможность дозвониться непосредственно до посольских работников, включая самого посла.

Как президент России, Руцкой мог дозвониться непосредственно послу, но не стал этого делать, а попытался связаться с пресс-атташе. Кто-то поднял трубку и ответил по-английски. Английского языка Руцкой не знал, а потому по-русски попросил господина Джозефа Козецкого, которого знал лично. После ответа параллельный президент побагровел и бросил трубку. «Господин Руцкой, мы не уполномочены вести с рами никаких переговоров».