Игорь Бунич - Пятисотлетняя война в России. Книга вторая

Ачалов был разъярен действиями Терехова, употребляя фамилию лихого подполковника только в длинных очередях матерных ругательств. Он наотрез отказался от своей причастности к этому «совершенно идиотскому и бессмысленному поступку», который следователь квалифицировал как «разбойное нападение, повлекшее человеческие жертвы». Генерал был совершенно не согласен с подобной　оценкой и добавил, что «этот мудак» (подполковник Терехов) действовал исключительно по собственной инициативе. Однако оправданий Ачалова уже никто не услышал. «Узнаю Ачалова, — прокомментировал происшедшее генерал армии Грачев. — Это типично его почерк!»

Первая боевая операция, проведенная подполковником Тереховым и его «Союзом офицеров», в результате которой были убиты патрульный милиционер и пожилая домохозяйка (кто-то ведь не поленился выстрелить по силуэту женщины в окне дома на противоположной стороне достаточно широкого Ленинградского проспекта), привели к целому водопаду необратимых событий.

Результаты этих событий, когда пылала телестудия «Останкино», а в центр Москвы снова ворвались гвардейские танковые дивизии и легендарная дивизия имени Дзержинского, которые незадолго до этого были осчастливлены личным визитом президента, хорошо известны, и нет нужды вести хронику, как мы это делали до сих пор.

Горящий Белый Дом, грохот танковой артиллерии, расстреливающей этот дом прямой наводкой, трупы людей на площади, трупы в Белом Доме, возглас Клер Шифман с боевого поста «Си-Эн-Эн» на крыше высотного дома «Боже мой!», когда американцы получили информацию о пятистах убитых в здании, вопли Руцкого, призывающего авиацию бомбить Москву, арест руководителей «парламентского мятежа» и многое другое навсегда останутся в памяти тех, кто видел, как закрывалась очередная и не самая трагическая страница в истории Пятисотлетней войны. Новым во всем этом деле было то, что впервые русские убивали русских при стечении огромного количества зевак, пришедших на эту трагедию, как на какое-то небывалое театральное шоу.

Под пулями и осколками, восхищаясь и сопереживая, стояли женщины с колясками, пожилые люди, гуляющие с собаками, школьники целыми классами, туристы и много прочего люда, обобщенно именуемого зеваками. Торговали ларьки, работали магазины, падали чуть ли не под аплодисменты и крики восторга убитые и раненые, танковые снаряды рикошетом залетали в окна жилых домов, сыпались стекла в посольстве США, по которому с особым удовольствием палили с обеих сторон, выли сиренами «скорые помощи», не успевая эвакуировать раненых, убитых складывали на газонах. «МЕЧ ПРЕЗИДЕНТА» рубил все вокруг по-русски, от души.

Телекомпания «Си-Эн-Эн» впрямую демонстрировала очередной позор России на весь мир, и нет необходимости этот позор публично пересказывать.

Поговорим о тех «мечах-заточках», кто дал возможность «БОЛЬШОМУ МЕЧУ» обрушиться на русские головы. Поименно вспомним их, как национальных героев.

СЕРГЕЙ БАБУРИН

Первым предложил выбрать собственных силовых министров, и тем самым обеспечил полную преданность президенту со стороны существующих силовых министров, дав возможность Грачеву, Ерину и Галушко, не колеблясь, принять любые меры к Верховному Совету, который в начале событий находился в более выигрышной позиции, чем президент.

Бабурин выступил с инициативой подрасстрельных законов, поставив руководство Верховного Совета в идиотское положение и сделав его заложником событий, лишив всякой позитивной инициативы.

Бабурин лично составлял списки подлежащих аресту и делал все возможное, чтобы об этом узнали за пределами Белого Дома.

Назначенный начальником Управления госбезопасности по Москве приказом Баранникова, он приехал на Лубянку, чтобы вступить в должность, угрожая сотрудникам своим законом о расстреле, побудив их, тем самым, приложить все усилия в обратном направлении.

«Я пришел не просить о чем-либо, — объявил Бабурин на Лубянке, — а руководить вами». Фраза почти библейская при почти евангельском поступке, благодаря которому агент «Николай» сумел передать своим кураторам нужную информацию.

И получить нужные инструкции.

Ибо Бабурин первым известил всех обитателей Белого Дома, что дивизия имени Дзержинского перешла на сторону Верховного Совета, чего она, как известно, и не думала делать. (В этой связи интересно отметить, что в то же время депутат Лев Пономарев, позвонивший своему другу Евгению Савостьянову, услышал от начальника московского КГБ ту же новость: дивизия имени Дзержинского перешла на сторону Руслана Хасбулатова.) Это событие инициировало буйные беспорядки.

Сергей Бабурин с просветленным лицом сообщил с балкона ликующей толпе: «Войска отказываются　служить Грачеву! И для них лучше будет, если отсидятся в казармах. Мы сами способны арестовать всех негодяев!»

Подбадривая толпу накануне рейда на «Останкино», Бабурин орал с балкона: «С „Останкино“ вопрос решен. Эту наркотическую игру средств массовой информации мы должны прекратить в течение суток. Победа будет за нами. К нам переходят воинские части и ОМОНовцы…»

Во всех речах Бабурина сквозит одна и та же тема: армия и ОМОН перешли на сторону Белого Дома, когда ничего подобного не было и в помине.

Позднее Бабурин раздавал защитникам Белого Дома ксерокопию выкладок «астролога» Павла Глобы, где на основании движения небесных светил делался безапелляционный вывод, что Ельцин вскоре умрет насильственной смертью, а Руцкого и Хасбулатова, ждет резкий политический взлет. У них было время поразмыслить в Лефортово об астрологии как о точной науке.

Прохаживаясь с важным видом между мальчишками в военной и полувоенной форме, видя их испуганные и тоскливые взгляды, Бабурин успокаивал обреченных: «Осталось уже недолго, скоро этому кошмару придет конец». И был совершенно прав. Танки и десантники президента Ельцина уже окружали Белый Дом.

Сразу же после сдачи Белого Дома распространился слух, что Бабурин был схвачен и расстрелян. Затем слух видоизменился: Бабурин был зверски избит и брошен в тюрьму. Умные люди только посмеивались, и были совершенно правы. Белый Дом еще горел, когда живой и невредимый Бабурин с той　же наглой улыбкой появился на экранах телевизоров, заявив, что слух о его расстреле «был несколько преувеличен». Равно как и об аресте. Покинуть казенную квартиру народного депутата Бабурин наотрез отказался и вскоре объявился в новом парламенте, то бишь в Думе, вместе со своим старым дружком Владимиром Исаковым.

Он основал партию «Русский национальный союз», от которой собирается выдвинуть свою кандидатуру в президенты на выборах 1996 года. Россию ждет великое будущее.