Игорь Бунич - Пятисотлетняя война в России. Книга вторая

Надеяться на работу Особых отделов, как в былые времена, было смешно. Особые отделы мутили воду в армии одними из первых, скорбя о былых днях всесилия КГБ. Грачев не мог рассчитывать даже на понимание собственных заместителей и начальника генерального штаба, все они так или иначе фрондировали, если выражаться мягко.

Военные видели, как долго колебался генерал Грачев, прежде чем открыто выступил на стороне президента Ельцина в дни октябрьского путча 1993 года. И первым, конечно, это видел сам Президент.

Когда-то тоталитарная советская система покоилась на трех китах: партии, сколоченной ее основателем по канонам гангстерской группировки, и двух ее боевых отрядов: армии и КГБ. Партия испарилась, бросив свои боевые отряды на произвол судьбы.

Октябрьские события показали Ельцину, сколь мало он может рассчитывать на армию, а проведенное секретное расследование к тому же продемонстрировало, насколько близко к открытому мятежу были именно распропагандированные врагами Президента элитарные части от Москвы до дальних морей. Если этого не произошло, то причиной была скорее не преданность Президенту, а трусость некоторых высокопоставленных генералов, не совсем уверенных в исходе чилийского варианта спасения отечества.

Грачев потому и сохранил свой пост, что был десантником и пользовался авторитетом именно в воздушно-десантных частях, поскольку командовал ими еще в советские времена. А нынешний главком ВДВ генерал-полковник Подколзин, хотя и был Грачевским протеже, интриговал против Грачева, как капитан королевских мушкетеров против кардинала.

Страна не понимала своего средневековья.

И Президенту хватило бы одних колебаний Грачева, чтобы понять, как мало он может рассчитывать на Вооруженные Силы в случае очередного мятежа по образцу хасбулатовского.

Еще менее он мог рассчитывать на откровенно субтильную ФСК, во главе которой стоял Сергей Степашин, произведенный Ельциным из полковников в генерал-лейтенанты. Злые языки называли Степашина «пожарником», что совершенно не соответствовало действительности. Пожарным Степашин никогда не был, а был политработником в системе пожарной охраны Ленинграда и даже защитил кандидатскую диссертацию на тему «Роль партийных организаций в повышении боеготовности противопожарных подразделений». Когда октябрьские события сожрали сразу двух министров безопасности: Баранникова и Галушко, Ельцин назначил на этот пост Степашина, возможно, не без оснований рассчитывая на его личную преданность.

Но как говорится, «услужливый дурак опаснее врага».

Степашин оказался полностью некомпетентным на этом посту, поэтому снабжал все президентско-правительственные структуры дезинформацией, которая подчас была до неприличия очевидной. Это не был злой умысел директора ФСК. Он докладывал то, что докладывали ему, но не имел никакой возможности проверить или перепроверить поступающие данные. А подчиненные лгали ему и с большим удовольствием, с нетерпением ожидая, когда от них уберут очередного начальника. Их и так сменилось 5 за четыре года.

Бывший КГБ, сотрудники которого давали специальную присягу умереть за Советский Союз и КПСС, среагировал на гибель страны и родной партии до удивления вяло. Оба путча — августовский и октябрьский — огромный монстр просидел, поджав щупальца под себя с сонно прикрытыми глазами. Никому не удавалось добиться от него какой-либо внятной информации.

Если ко всему этому добавить, что еще одна спецслужба ГРУ готовила на своих тайных базах спецназ для Дудаева и консультировала его старших офицеров (обнаружение этого факта стоило жизни Дмитрию Холодову), то станет абсолютно понятным, почему президент Ельцин предпочел укрыться за кремлевскими стенами и широкими плечами своей личной охраны.

Не в силах распустить окончательно все силовые и контрразведывательные структуры, оказавшиеся в буквальном смысле этого слова забетонированными в коммунистическую систему государственности, что досталась Ельцину по наследству от покойного Советского Союза, Президент не придумал ничего лучше создания параллельных силовых структур власти и управления.

При этом он совершенно не подумал о том, что этим самым возвращает страну в раннее европейское средневековье, когда короли боролись, заняв круговую оборону, с мятежными городами, мятежными парламентами и мятежными феодалами, каждый из которых имел собственные вооруженные силы и спецслужбы. Параллельную службу безопасности.

Президент при создававшихся условиях мог доверить только одному человеку — генералу Коржакову, своему верному и давнишнему телохранителю, уже не раз доказавшему свою беззаветную преданность лично Ельцину. Фактически только Коржаков и комендант Кремля Барсуков не предали Президента (даже колебаниями) в дни Хасбулатовского мятежа.

Выбор Президента был бы идеальным, если бы не одно существенное обстоятельство. Генерал Коржаков начинал службу в 9-м управлении КГБ под командованием генералов Плеханова и Генералова (оба попали за решетку еще после августовского путча 91-го года). Генералы организовали дело воспитания личного состава управления, поставлявшего телохранителей сановным особам и охрану на спецобъекты государственной и оборонной важности (включая дачи) таким образом, что думать офицерам «девятки» возбранялось самым категорическим образом. И это было совершенно правильно. Все мысли и рефлексы телохранителя, доведенные до полнейшего автоматизма, должны быть направлены исключительно на заботу о безопасности того «тела», которое ему доверено. Стоило, скажем, знаменитому генералу Медведеву — начальнику охраны президента СССР Горбачева — начать думать, как он немедленно предал своего босса и вместе с ядерным кейсом перебежал к путчистам.

Поэтому, когда генералу Коржакову, привыкшему открывать и закрывать дверцы президентских лимузинов, держать над Президентом зонтик, парить своего хозяина в баньке и делить с ним все прочие тяготы и лишения президентской должности, было еще приказано и думать о государственной безопасности, результаты превзошли все ожидания тех, кто создавал подобную ситуацию.

Схема государственной безопасности, разработанная генералом Коржаковым, разумеется, была на первый взгляд простой и даже обещала быть весьма эффективной. Безопасность государства — это безопасность Президента.

Подобная схема была в свое время разработана для Ивана Грозного, потом, в более совершенном виде — для товарища Сталина. И в том, и другом случае привела к массовому истреблению собственного народа, поскольку он (народ) совершенно очевидно таил в себе угрозу для безопасности вождя самим фактом своего существования.