Андрей Банников - Византийская армия (IV — XII вв.)

После 380 г. Грациан отказывается or какого-либо вмешательства в судьбу балканских провинций, и мы не слышим более об участии западных войск в военных действиях на Востоке. Сам Грациан уже не появлялся во главе армии вплоть до 383 г., доверив всю полноту военного командования своим магистрам франкского происхождения: Меробавду, Баутону и Арбогасту — влияние которых в армии и политической жизни западной половины Империи чрезвычайно возросло. Отметим только, что в год своего падения (383) Грациан предоставил Меробавду второе консульство [747], чем оказал почесть, которую никогда прежде не оказывали частному лицу [748]. Такое возвышение было небезопасным и могло происходить только за счет умаления власти самого императора, прежде всего в армии. Возможно, Грациан почувствовал в какой-то момент неустойчивость своего положения и решил доверить свою безопасность чужеземным наемникам. Наши источники свидетельствуют, что император вызвал ненависть к себе солдат тем, что создал гвардию из аланов ( comitatus barbarorum ), которых привлекал на службу за большие деньги ([Aur. Vict.] Epit., 47, 6; Zos., IV, 35, 2). Поэтому, когда в 383 г. в Британии поднял восстание Магн Максим, галльская армия перешла на сторону узурпатора, а сам Грациан был убит (Zos., IV, 35, 6). Впрочем, если бы могущественные военачальники Грациана пожелали сохранить ему верность, то они смогли бы подавить мятеж в армии и выступить против ставленника британских войск [749]. Этого не произошло, поскольку Грациан стал для них ненужной помехой. Ненависть римских солдат к императору была лишь отражением отношения к последнему его франкских полководцев, которые предпочли править империей от имени малолетнего Валентиниана II, чем делить власть с Грацианом [750].

Варваризация армии в конце IV в. — начале V в. и ее последствия.В правление Грациана процесс варваризации западной армии приобрел всеобщий и необратимый характер. Уже в кризисный 379 г. вышел императорский указ, гласивший, что всякий землевладелец, если у него будет обнаружен «чужеземец, пригодный к военной службе или уже поступивший в армию», подлежал смертной казни (CTh, VII, 18, 2) [751]. Текст этого постановления опирается на принцип, согласно которому, если варвар оказывался на территории Империи, то исключительно для военной службы, а не ради возделывания земли [752]. По-видимому, в конце 70-х гг. IV в. правительство, не выходя за рамки принципов, заложенных Диоклетианом, полностью перешло к замене рекрутов-провинциалов наемниками-варварами. К концу IV в. привлечение варваров в римскую армию стало уже устоявшейся практикой, необходимость которой ни у кого не вызывала сомнения. Провинциальное население тяготилось воинской повинностью и охотно откупалось от нее деньгами. Количество рекрутов-варваров, ежегодно попадавших в армию, должно было значительно превышать число новобранцев-провинциалов, поскольку землевладельцы предпочитали выплачивать aurum tironicum , чем лишаться своих колонов.

Этот процесс привел к тому, что к концу IV в, число солдат и офицеров, бывших гражданами Империи, намного уступало числу чужеземных наемников. Аммиан Марцеллин, заканчивавший свой труд около 390 г. [753], утверждает, что в это время среди командиров подразделений редко встречались римляне (Amm., XXXI, 16, 8) [754]. Слово «варвар» стало на западе синонимично слову «солдат» ( miles ) и совершенно вытеснило последнее [755].

Во времена регентства Стилихона система пополнения регулярной армии рекрутами-варварами, сложившаяся в 80-х гг., получает свое логическое завершение. Правительство привлекает на военную службу сарматов, готов и аланов (Claud., IV Cons., v. 485–487). Вероятно, их зачисляли непосредственно в регулярные воинские части, поскольку Клавдиан говорит о перешедших «к латинскому порядку» аланах (Claud., IV Cons., v. 487) [756]. По-прежнему активно вербовали зарейнских германцев, в частности франков (Claud., Eutr., v. 381 383) [757].

Наряду с регулярной армией в Западной Римской империи на постоянной основе существовали чужеземные вспомогательные или союзные войска. При Стилихоне они состояли в основном из аланов (Claud., Get., v. 580–583) [758]. Причиной этому, возможно, были дружественные отношения, которые магистр установил с гуннами [759]. В 408 г. «союзников» было уже не менее 30 000 (Zos., V, 35, 6). Падение Стилихона лишило Западную империю помощи чужеземных войск, а война с вестготами подготовила окончательное разрушение всей ее военной системы.

Замена провинциалов варварами таила в себе весьма крупный недостаток: она накладывала на императорский фиск чрезвычайно тяжелое финансовое бремя. Неслучайно Вегеций говорит о том, что обучение своих новобранцев обойдется государству дешевле, чем привлечение за плату чужеземцев (Veg., I, 28). Содержание наемников предполагало, что расчет с ними будет производиться не натуральными поставками, а в денежной форме [760]. Отметим, что после кратковременного расцвета, наступившего в конце правления Валентиниана I, западная половина Империи уже в 80-е гг. IV в. переживает общий экономический упадок [761], спровоцировавший острейший финансовый кризис. Нехватка денежных средств привела к тому, что государство оказалось не в состоянии поддерживать жизнедеятельность своих институтов, в том числе армии. Государственная казна была пуста, а правительство не могло найти иных средств для ее пополнения, не прибегая к конфискациям имуществ, порче монеты и увеличению налогов [762]. Думается, что в конечном итоге именно недостаток денежных средств, отпускаемых на нужды армии, и послужил главной причиной сокращения численности регулярной армии, недоукомплектования воинских частей и нехватки вооружения.

Подтверждение этого вывода можно найти в трактате Вегеция, который автор преподнес в самом начале V в. Гонорию (395–425 гг.), безвольно наблюдавшему из-за стен Равенны за разрушением своей Империи [763]. Вегеций призывает императора вооружать защитников городов самыми простыми видами оружия: пращами, метательными шестами ( фустибулами ) или даже просто камнями, метать которые руками он рекомендует обучать не только новобранцев (Veg., I, 16), но и всех воинов вообще (Veg., II, 23; III, 4). «Этот прием считается более удобным, так как не требует пращи», — аргументирует свой совет Вегеций (Veg., II, 23) [764]. По его мнению, навыки, полученные от подобных тренировок, могли быть использованы во время сражения (Veg., III, 14).

Камни для метания руками или из пращей и фустибулов Вегеций рекомендует собирать на мелководьях рек (Veg., IV, 7). Характерно, что он нигде не пишет о специальных свинцовых пулях ( glandes ), упоминание о которых можно найти еще у Аммиана Марцеллина (Amm., XXVI, 8, 8) [765]. У Вегеция для метания используют только камни (Veg., III, 32) [766].

Подобные рекомендации Вегеция, призывающего защищать города камнями и палками и ставить в строй безоружных людей, показывают, насколько ярковыраженные формы принял процесс разложения военной системы на западе Империи. Государство оказалось не в силах не только содержать в городах гарнизоны, но даже обеспечивать солдат необходимым оружием.