Леон Юрис - Милая , 18

Андрей прислушался. Со стороны раздаточного пункта доносились неясные звуки. Он прошел на цыпочках до электрического щита и включил ру­бильник. Ни одна лампочка не загорелась. Вольф пришел в восторг: наверняка условный сигнал. У их ног открылся люк. Андрей соскочил вниз, за ним Вольф, и люк закрылся. Они очутились в просторном помещении.

— Друзья, — сказал Андрей, — нашего нового товарища вы все знаете.

Вольф от удивления забыл закрыть рот. Все четверо с Милой, 18, бывшие бетарцы. Адам Блюменфельд сидел с наушниками перед приемником.

— Привет, Велвл, — назвал он Вольфа его умень­шительным именем.

Пинхас Сильвер вручную набирал текст. Рядом с небольшим прессом лежали готовые экземпляры подпольной газеты ”Свобода”. Пинхас улыбнулся Вольфу и позвал подойти поближе. В углу стоял стол, на котором изготовляли фальшивые докумен­ты, тут же лежал фотоаппарат.

Сестры Мира и Мина Фарбер проходили здесь подготовительный курс связных.

— Что слышно?

— Поймал Би-Би-Си, — Адам Блюменфельд снял наушники. — Сообщают о поставках американских истребителей для Англии.

— А что передает Армия Крайова? [52] Армия Крайова подпольная военная организация, действовавшая в 1942 - 1945 гг. в оккупированной Польше. Подчинялась польскому эмигрантскому правительству в Лондоне. — спросил Андрей. В это время подпольная польская армия уже набирала силу.

— Они все время меняют волны, а у нас нет их расписания, поэтому, если мы и ловим их, то только случайно.

Андрей чертыхнулся. Необходимо было срочно наладить прочную связь с Армией Крайовой, а это никак не получалось.

— Два правила, — повернулся он к Вольфу. — Селиться на последнем этаже: в случае чего — уходим по крышам. И еще: никакой романтики, ничего увлекательного в нашем деле нет. Оно изматывает и отнимает все силы.

Несколько недель Вольф учился ловить разные волны на приемнике и работать на печатном стан­ке. Затем Андрей велел ему выучить наизусть имена всего состава еврейской полиции и запомнить, кто какие взятки берет. Постепенно Вольф узнал, в каких пекарнях есть потайные комнаты, в каких бывших синагогах — подвалы, где Шимон Эден и коммунист Родель со своими ячейками за­нимаются подпольной деятельностью.

Вольфу поручили распространять ”Свободу” — подбрасывать ее на рынках, оставлять в общест­венных уборных, наклеивать на видных местах. Как и предупреждал Андрей, работа была изнури­тельной и отнюдь не из приятных. Ходить по ули­цам с каждым днем становилось все опаснее. По­лиция Петра Варсинского сотнями хватала людей и отправляла в ненасытные утробы фабрик прину­дительного труда.

Доктор Франц Кениг ненадолго съездил в Бер­лин на прием к самому Гиммлеру и привез оттуда заказ на поставку большой партии щеток для не­мецкой армии. Их производство предстояло увеличить втрое. Когда на улице не было людей, Варсинский приказывал устраивать облавы в до­мах и жилищах беженцев, чтобы набрать там ра­бочую силу.

Вольф беспрекословно исполнял возложенные на него обязанности, хотя и завидовал сестрам Фарбер. Голубоглазые блондинки, они легко схо­дили за ”ариек”. Умение налаживать связь составляло лишь малую часть подготовки. Им нужно было еще знать от корки до корки католическую Библию, уметь молиться по-латыни, перебирать четки, делать вид, что не понимают ни идиша, ни немецкого, хотя знали их с детства, — все для того, чтобы никто не усомнился, что они — не еврейки.

Был и еще один постоянный сотрудник в поме­щении бывшего Рабочего театра — Берчик, в про­шлом художник-оформитель. Когда удавалось раз­добыть арийские кенкарты, проездные документы и даже паспорта, их нужно было приспособить для подпольщиков. Берчик обучал Вольфа подде­лывать документы и даже разрешил ему самому наклеивать на них фотографии.

Часть свободного времени Вольф проводил на Милой, 18 с родителями и маленьким братом, часть посвящал своему названному брату — Сте­фану, учил его ивриту, помогал по основным предметам, играл с ним в шахматы и отвечал на тысячи вопросов. Два-три раза в неделю встре­чался с Рахель. Эти встречи помогали обоим как-то забывать о том, что творится вокруг. А во­круг становилось все хуже и хуже.

* * *

Из дневника

Вчера члены Клуба добрых друзей собрались об­судить новое несчастье, свалившееся на гетто.

Позавчера утром двадцать пять нацистов из ”Рейнхардского корпуса” во главе с самим Зигхольдом Штутце вошли через Желязные ворота в гетто, не вызвав особого беспокойства своим появлением, поскольку их казарма расположена прямо у стены, только по другую ее сторону. Подходя к дому №24 на Новолипках, они его окру­жили, повыгоняли на улицу всех жильцов — муж­чин, женщин, детей, всего 53 человека, — и увез­ли их на двух армейских грузовиках. Не успели они отъехать, как явилась еврейская полиция и налепила на дом объявление: ”Заразно — тиф”.

Выгнанных из дому привезли на еврейское клад­бище, заставили вырыть у северной стены огром­ную яму, раздеться и стать на краю. По их спи­нам дали очередь, некоторых прикончили штыка­ми. После этого в дом на Новолипках приехала полиция и вывезла все до нитки.

Случаи расстрела на кладбище уже бывали. Лю­дей обвиняли в ”преступных действиях”, в ”кле­ветнической пропаганде”. Но чтобы взять пять­десят три человека и убить просто так, без вся­кого повода — такого еще не бывало.

Хотя дом зачислили в ”заразные”, сегодня мне удалось его снять под приют. Я уже слышал, что немцы готовят ряд объяснений для ”оправдания” своих зверств. Главные из этих объяснений: ”опас­ность эпидемий” и ”преступная деятельность” евреев.

У нас в Клубе добрых друзей почти уверены, что расстрел жильцов дома №24 на Новолипках был лишь преамбулой.

Есть и другие тревожные признаки. Сегодня утром объявили о новом сокращении продовольст­венных норм. Доктор Глезер говорит, что новые нормы обрекают людей на голод. Таким образом, по нацистской логике, каждый, кто добудет себе достаточно продуктов, чтобы не умереть с голо­ду, — ”преступник”. И кто только им придумыва­ет все эти трюки?

А в Советском Союзе и вовсе творится нево­образимый ужас. Все чаще просачиваются сведе­ния о специальных бригадах СС — ”акцион ком­мандос” [53] ”Акцион коммандос” - специальные немецкие подразделения, занимавшиеся уничтожением евреев в гетто в ряде европейских стран во время Второй мировой войны. , уничтожающих евреев по всей Прибал­тике, Белоруссии, Украине, как только немецкие войска занимают эти территории.

Слышали мы и о каком-то плане выслать всех евреев на Мадагаскар.

Протест Ганса Франка не возымел решительно никакого действия: в Польшу продолжают высы­лать не только евреев, но и преступников, го­мосексуалистов, цыган, ”типичных славян”, по­литзаключенных, проституток и прочих так назы­ваемых ”ублюдков”, так что генерал-губернатор­ство превратилось в ”выгребную яму” Германии. Строятся все новые и новые огромные концентра­ционные лагеря. Я слышал об одном таком гиган­те в Аушвице, это в Силезии.