Леон Юрис - Милая , 18

А что бы сделал добрый, трудолюбивый немец­кий народ на плодородных, богатых полезными ископаемыми землях Силезии!

— Покупайте у меня!

Грязный, отсталый сброд! Им ли остановить не­мецкий народ, обогативший мировую цивилизацию больше, чем любая другая раса! Пусть даже на­цисты и совершают мелкие несправедливости, но конечная цель великой Германии оправдывает средства.

Кениг выбрался из базарной толчеи и вошел в бар Ганса Шульца.

— Гутен таг, герр доктор, гутен таг, — улыб­нулся Шульц.

— Привет, Шульц. Есть новости?

— Да. Герр Лидендорф не сможет некоторое вре­мя появляться на людях. Он сказал, что мы свою работу сделали, и вам тоже следует оставаться дома и ждать.

Доктор Кениг выпил пива, кивнул Шульцу, и тот улыбнулся ему в ответ, вытирая стойку.

Придя домой, Кениг положил шляпу на вешалку, поставил трость и посмотрел через открытую дверь на свою толстую жену-польку. Что она го­ворит, он не слышал, поэтому получалось, что она беззвучно открывает и закрывает рот, слов­но рыба. И когда она встала с места, она вся заколыхалась, как желе.

Кениг закрылся в своем кабинете. Включил при­емник, который теперь всегда был настроен на немецкую волну. Митинг в Гамбурге! ”Мы, немцы, не можем мириться с нетерпимым отношением к нашим гражданам в Польше, где немецкие женщины и дети беззащитны перед польскими вандалами, где немецких мужчин избивают и убивают!”

”Зиг хайль! Зиг хайль! Зиг хайль!”

Тут же десять тысяч голосов огласили эфир песней ”Германия, Германия превыше всего”, и доктор Франц Кениг закрыл глаза. По щекам его покатились слезы, и он начал молиться, чтобы поскорее пришли его освободители.

Из дневника

Замечательные новости! Неожиданно приехал в гости Андрей. На исполнительном комитете сионистов-бетарцев [5] Сионисты-бетарцы — члены молодежной сионистской организации Бетар (аббр. слов Брит Йосеф Трумпельдор — Союз им. Йосефа Трумпельдора). Первое отделение Бетара было основано в Риге в 1923 г.; идеология Бетара сформировалась под большим влиянием В. Жаботинского, считавшего, что еврейская молодежь стран рассеяния, соответствующим образом подготовленная, со временем станет ядром легальной армии для защиты еврейского населения подмандатной Палестины нам предстоит решить много вопросов, а поскольку и Андрей здесь, мы, значит, соберемся в полном составе.

Александр Брандель

Армейский грузовик остановился перед самым северным мостом через Вислу, соединявшим Вар­шаву с Прагой [6] Прага — район правобережной Варшавы. . Капитан Андрей Андровский спрыгнул на землю, поблагодарил водителя и пошел вдоль реки дальше на север, к новому предместью Жолибож. Сдвинув на затылок улан­скую конфедератку, он шагал, насвистывая, и ему улыбались кокетливые девушки, и он улыбал­ся им в ответ. Капитан Андрей Андровский вы­глядел, как хрестоматийный улан с картинки: ремни сияют, стилет сверкает на солнце.

Он свернул с набережной на обсаженную дере­вьями улицу с новыми красивыми домами, где жи­ли люди зажиточные. Заметив на тротуаре камень, стал подкидывать его ногой с ловкостью хороше­го футболиста. Когда он отправил его в вообра­жаемые ворота в конце улицы, он как раз подо­шел к дому Пауля Бронского.

— Дядя Андрей! — закричал десятилетний Сте­фан, прыгая ему на спину.

Две короткие ”схватки” — и высокий кавале­рийский офицер повержен на землю своим племян­ником. Тут же признав себя побежденным, Андрей поднялся и посадил победителя себе на плечи.

— Как поживает Баторий? — спросил Стефан.

— Ну, Баторий! Самый красивый и быстрый конь во всей Польше.

— Расскажи, чем он опять отличился, дядя Анд­рей?

— Чем? Значит, так. На этой неделе... погоди, дай вспомнить. Да, да. Взял я его в Англию на Большие скачки, и он так быстро бежал, что рас­сек воздух и грянул гром. А эти англичане, решив, что сейчас польет дождь, побежали прятать­ся и скачек не видели. Баторий успел четыре раза обежать трек и пошел по пятому заходу, ког­да вторая по скорости лошадь только еще по первому заходу пришла к финишу, и эти дураки-анг­личане, попрятавшиеся под навесами, подумали, что Баторий пришел последним.

— А кто ухаживает за Баторием, когда тебя нет?

— Старый сержант Стика, самолично!

— А я смогу еще раз покататься на Батории? — спросил Стефан, вспоминая самое яркое событие своей молодой жизни.

— Непременно, как только мы тут кое-что ула­дим.

— А перепрыгивать препятствия?

— Думаю, да, если у тебя не кружится голова от высоты. Когда Баторий прыгает, мир под ним кажется крошечным. Я, пожалуй, не дам ему боль­ше участвовать в скачках с препятствиями. Ког­да он их берет, он подскакивает так высоко, что другие лошади успевают обежать трек, пока он опустится на землю.

Андрей вошел в дом.

— Дядя Андрей! — воскликнула Рахель. На сей раз обошлось без сражения: изящная черноглазая барышня четырнадцати лет ограничилась крепким поцелуем.

— Андрей! — закричала Дебора, выбегая из кух­ни и на ходу вытирая руки. — Ах ты, чертенок, ты почему не предупредил, что приедешь? — об­няла она брата.

— Я и сам только вчера вечером об этом узнал. К тому же хочу скрыться от Александра Бранделя, иначе он немедленно созовет какое-нибудь чертово собрание.

— На сколько ты приехал?

— На целых четыре дня.

— Замечательно!

Андрей спустил Стефана на пол, словно перыш­ко снял.

— Что ты мне привез? — спросил тот.

— Как тебе не стыдно, Стефан, — сделала ему замечание сестра.

Андрей, подмигнув, поднял руки вверх. Стефан принялся шарить по дядиным карманам, которые, сколько он себя помнил, всегда были набиты по­дарками. И вытащил позолоченного орла, который в качестве эмблемы прикреплялся спереди к кон­федератке.

— Мне? — не веря своим глазам спросил он.

— Тебе.

— Ура! — и Стефан помчался оповещать сосе­дей, что приехал его изумительный дядя Андрей.

— А это для моей племянницы.

— Ты их балуешь, Андрей, — сказала Дебора.

— А ты приготовь мне что-нибудь поесть.

— Ой, какая прелесть! — девочка развязала ленточку, быстро обняла дядю и побежала к зер­калу прилаживать гребни из слоновой кости к густым, черным, как у матери, волосам.

— Красавица! — сказал Андрей.

— Мальчики уже на нее заглядываются.

— Что ты говоришь! Какие мальчики?

— Она не останется без кавалеров, как ее ма­ма, — засмеялась Дебора.

— Спасибо, дядя Андрей, — Рахель подошла к Андрею, которого обожала, и поцеловала в щеку.

— ”Спасибом” не отделаешься, — сказал Андрей, показывая на рояль.

Рахель с удовольствием заиграла какой-то сложный этюд. Андрей внимательно слушал, потом Дебора взяла его за руку и повела в кухню. На пороге он остановился.