Павел Ермолаев - Первый бронепоезд. От Двинска до Кушки

Принять меры для противодействия охвату смоленского узла по левому берегу Днепра по дороге Орша – Красный – Смоленск и Могиле – Починок – Ельня – Дорогобуж, для чего поддерживать тесную связь с партизанами Чердынцева в Мстиславле; выдвинуть к ст. Починок особый отряд для защиты участка железной дороги Смоленск – Починок» В течение весны 1918 года из отрядов Завесы формировались первые кадровые части Красной Армии. В апреле партизанский отряд Ревякина «Первый Боевой поезд» был включен в состав регулярных частей Красной Армии и утратил приставку «партизанский».

В конце апреля 1918 года Смоленским штабом Красной Армии был сформирован сводный отряд, насчитывающий 400 красноармейцев и включавший «1-й Смоленский Социалистический отряд» Зиновьева, отряд «Первый боевой поезд» Ревякина, артиллерийскую группу Д. Д. Тризны. Командиром сводного отряда был назначен Г. В. Зиновьев, военным комиссаром – Б. Н. Иванов. В начале мая сводный отряд Зиновьева был направлен в Самару для борьбы с казаками атамана Дутова.

Георгий Васильевич Зиновьев надолго станет командиром, боевым наставником и старшим товарищем Ревякина. Зиновьев родился в Петербурге в 1887 году в семье военного чиновника. С началом Первой мировой он поступил вольноопределяющимся в армию. После окончания Севастопольской военной авиационной школы лётчиков в 1915 году, служил в 6-м авиационном отряде 3-го сибирского корпуса Западного фронта, имел чин старшего унтер-офицера. Участвовал во многих воздушных боях с германскими самолетами. Зиновьев отличался отчаянной храбростью и был полным Георгиевским кавалером (награждён четырьмя Георгиевскими крестами). В марте 1917 года Зиновьев вступил в РКП(б). В начале октября 1917 года он был избран председателем корпусного комитета 3-го Сибирского корпуса. В ноябре 1917 года Зиновьев организовал и стал командиром «Первого социалистического отряда Западного фронта», впоследствии переименованного в «1-й Смоленский Социалистический отряд».

Ревякин со своим отрядом прибыл в Самару в первых числах мая проездом через Тулу, где принял участие в разоружении отряда анархистов. По прибытии в Самару весь сводный отряд Зиновьева поступил в распоряжение уполномоченного СНК РСФСР Кудинского. Обстановка в Самаре была тревожная. Город был одним из центров движения анархистов-максималистов. Получив большинство в губисполкоме и Советах, максималисты, анархисты и левые эсеры вступили в открытую конфронтацию с большевиками, среди которых также не было единства. Председателем Самарского губисполкома и губкома ВКП(б) на тот момент был В. В. Куйбышев, впоследствии видный партийный и советский деятель. В своих воспоминаниях Константин Ревякин упоминает, что был лично знаком с Куйбышевым.

Ситуация осложнялась растущими антибольшевистскими выступлениями в Самарской губернии и Оренбуржье.

Оренбург, занимавший ключевое положение на Южном Урале был центром обширной губернии, простиравшейся от Волги до Каспийского моря и столицей Оренбургского казачьего войска. Это был важнейший транспортный узел, открывавший путь в Среднюю Азию и Сибирь. В отличие от большинства российских городов, в октябре 1917 года «триумфальное шествие Советской власти» сюда не дошло. Попытка большевистского восстания в городе не удалась, и власть перешла к Войсковому правительству Оренбургского казачьего войска во главе с Войсковым атаманом полковником (впоследствии генералом) А. И. Дутовым. Отрядом юнкеров 14 ноября было разогнано заседание городского Совета и Военно-Революционного комитета Оренбурга.

Задержанных членов Совета обыскали, допросили и отпустили по домам. Арестован был только большевистский актив в количестве 25 человек вместе с председателем ревкома С. Цвиллингом, которых выслали под надзор казаков в отдаленные станицы, а позже перевели в губернскую тюрьму.

Пользуясь весьма лояльными условиями содержания, Цвиллинг вскоре бежал в Бузулук. Приведенные подробности, на взгляд автора весьма важны, поскольку показывают, что на данном этапе взаимное ожесточение сторон еще далеко не достигло своего пика, с врагами зачастую обращались еще сравнительно мягко. Как писал Цвиллинг из тюрьмы: «Несмотря на все пережитое, настроение у нас хорошее. Каждый день приходят делегаты от рабочих и солдатских организаций». В Оренбурге атаман Дутов приступил к формированию добровольческих отрядов из офицеров, юнкеров, гимназистов и оставшихся после отправки на фронт казаков из ближайших станиц. На территории Оренбургского войска еще оставались три запасных казачьих полка в Оренбурге, Верхнеуральске и Троицке. Советское правительство в Петрограде быстро осознало опасность выступления оренбургских казаков и бросило на подавление «дутовщины» значительные силы. Руководить боевыми действиями против Дутова было поручено чрезвычайному комиссару Оренбургской губернии и Тургайской области П. А. Кобозеву.

В конце декабря большевики захватили Челябинск, Троицк, Актюбинск и начали наступление на Оренбург. На тот момент основная часть оренбургского казачества еще не определилась в отношении Советской власти, а массы казаков, вернувшиеся с фронта, вообще не хотели воевать.

В Бузулуке, между Самарой и Оренбургом, была создана база формирования красногвардейских отрядов. Сюда по распоряжению Советского правительства направлялись вооруженные отряды из Самары, Златоуста, Челябинска, Уфы и других мест. К Оренбургу со стороны Самары были направлены красногвардейские части: Северный летучий отряд моряков мичмана С. Д. Павлова, отряды из Перми и Екатеринбурга, имевшие на вооружении артиллерию, пулеметы и бронепоезда общей численностью более 1500 человек. Войска Дутова, которые он смог собрать для прикрытия Оренбурга насчитывали всего около 500 человек. Артиллерии не было вовсе.