Юлия Кантор - Невидимый фронт. Музеи России в 1941–1945 гг.

Были открыты разделы «Краснознаменная МПВО» и «Авиация Ленинградского фронта», переделаны два зала Партизанского раздела. Вся трофейная техника, хранившаяся вне залов музея (в ЦПКиО и др. местах), была сосредоточена на Соляном переулке.

Казалось бы, музей, хранящий реликвии беспримерной Ленинградской битвы и трагической блокады, должен жить вечно, напоминая новым поколениям о феномене человеческого и гражданского мужества жителей и воинской доблести защитников, но случилось обратное.

Музей обороны Ленинграда оказался жертвой так называемого «Ленинградского дела». 21 февраля 1949 г. в Ленинград прибыл секретарь ЦК ВКП(б) Маленков. На следующий день состоялся объединенный пленум Ленинградских обкома и горкома партии. На нем партийный лидер обрушился с резкой критикой в адрес руководства города, требуя признания ошибок. Началась грубая политическая расправа с руководителями разных рангов [757] Там же. .

Между многочасовыми заседаниями Маленков нашел время пролистать путеводитель по Музею обороны, и из его уст посыпались обвинения: в экспозиции музея незаслуженно «создавали миф об особой “блокадной” судьбе Ленинграда, принизили роль товарища Сталина в обороне города» [758] Там же. .

В музей для оценки его деятельности из Москвы прибыла комиссия ЦК ВКП(б), которая вынесла разгромный, заранее подготовленный итогами визита Маленкова вердикт. По ее мнению, экспозиция музея не только в извращенном виде показывала ход событий войны, но и являлась антипартийной [759] Там же. .

В сложной, часто меняющейся обстановке гражданские и военные руководители всех уровней были вынуждены порой принимать решения самостоятельно, без санкций из столичных кабинетов. Самостоятельность в действиях у некоторых из них быстро вошла в привычку, одержанная трудная победа – снятие блокады – укрепляла уверенность в своих силах. В конечном счете, принимая решение о создании в городе Музея обороны, военные и партийные руководители, вероятно, не в последнюю очередь заботились о должном освещении своей собственной роли в исторических событиях [760] Там же. .

После разгромного заключения комиссии музей был закрыт для посетителей под предлогом реконструкции. Коллектив надеялся все же сохранить уникальное собрание исторических реликвий Великой Отечественной войны. Под грубым давлением сотрудники пытались наладить работу. Было сформировано несколько рабочих групп для разработки тематических планов новой экспозиции ряда залов. Предстояло проделать большую работу. Всего намечалось переделать экспозицию общей площадью 1757 кв. метров. В этих помещениях намеревались разместить более 900 новых музейных предметов, фотографий, схем и карт. Не удалось: созданный под диктовку властей план новой экспозиции превращал Музей обороны Ленинграда в музей генералиссимуса Сталина. Экспозиция открывалась мифологическим рассказом об участии Сталина в обороне Петрограда от войск Юденича в 1919 г. Как позволяют судить имеющиеся документы, указанная часть новой экспозиции не только была абсолютно лживой, но и по составу материалов не соответствовала уровню профессионального музея. Не располагая соответствующими материалами, сотрудники были вынуждены использовать фоторепродукции картин, документов и прочего [761] Там же. . На стенах всех залов было предписано поместить изречения И. В. Сталина и панегирические высказывания о нем самом. В основу раздела экспозиции, посвященной истории битвы за Ленинград, была положена агитпроповская историческая справка «Фальсификаторы истории», где шельмованию подвергались недавние союзники по антигитлеровской коалиции, идейные и политический разногласия с ними использовались как предлог для разжигания ненависти. Среди сотрудников музея были произведены первые аресты и тогда же – первые репрессии в отношении экспонатов. Жертвами оказались директор выставки «Героическая оборона Ленинграда» С. И. Аввакумов, первый директор музея Л. Л. Раков, его заместитель по научной части Г. И. Мышкевич и др. Множество экспонатов было уничтожено как «политически вредные» и даже «террористические». Решение о закрытии музея было фактически принято еще в 1949 г., в разгар «Ленинградского дела». По решению Исполкома Ленгорсовета от 18 февраля 1953 г. «О передаче фондов ликвидированного музея обороны Ленинграда» и в соответствии с распоряжением Совета Министров РСФСР от 21 января 1953 г. Государственному музею истории Ленинграда были переданы фонды, научно-вспомогательные материалы, научный архив и хозяйственное имущество [762] Там же. . Малая часть – Государственному музею Великой Октябрьской социалистической революции (ныне Государственный музей политической истории России). По горькой иронии истории, акт ликвидационной комиссии был подписан 5 марта 1953 г. – в день смерти Сталина. Музей обороны Ленинграда прекратил свое существование.

Возрожден музей был лишь в 1989 г., и ныне, несмотря на огромную и успешную работу по сбору экспонатов и отличный научный потенциал, теснится в двух небольших экспозиционных залах и крошечных помещениях для хранения фондов – прежние помещения ему так и не возвращены, и новых до сих пор тоже не нашлось…

Еще одним символичным явлением в последний год Великой Отечественной войны стало создание выставки Карельского фронта, посвященной победе наших войск на реке Свирь и освобождению Карелии. Характеризуя ее, сотрудник Центрального музея Красной Армии П. Н. Логинов докладывал в Главное Политическое Управление РККА 9 ноября 1944 г.: «Выставка организована продуманно и представляет из себя большой музей-заповедник, созданный на месте боев» [763] Фатигарова Н. В. Музейное дело в РСФСР в годы Великой Отечественной войны (аспекты государственной политики) // Музеи и власть: государственная политика в области музейного дела. XVIII–XX вв.: сб. научн. тр. / НИИ культуры. М., 1991. С. 197. . Она занимала территорию в 30 га, которая силами Карельского фронта и жителей города Лодейное Поле была превращена в парк. Здесь были сохранены советские оборонительные укрепления [764] Там же. . Открытие выставки состоялось в декабре 1944 г. В акте приема ее экспозиции было отмечено, что, по сути, она является военно-историческим музеем и должна стать филиалом Центрального музея Красной Армии. Пожелание, высказанное приемной комиссией, было учтено: выставка «Свирская победа», единственная из нескольких фронтовых, открывавшихся в последнее полугоде войны, стала музеем-филиалом ЦМКА. Однако это не защитило его: как и Музей обороны и блокады, он был расформирован вследствие «Ленинградского дела» и восстановлен как парк памяти, филиал Лодейнопольского краеведческого музея (Ленинградская область) лишь в постсоветское время.