Хосе Мартинес - Мой генерал Торрихос

И обрёл опору для своей позиции в моей дальнейшей работе за рубежом. Тогда же со стыдом и отвращением вспомнил полученную из российского МИД как раз перед отъездом в Давид отвратительную «козыревскую» телеграмму о том, что «всё негативное, что неизбежно начнётся в нашей стране: рост цен, преступность, проституция, безработица и т. д. – надо объяснять людям за рубежом недостатками, заложенными в советской системе…» Хорош был бы я перед этим панамцем, если бы исполнял эти указания…

С тех пор вся моя дальнейшая работа как бы «окрашивалась» этим стыдом и одновременно надеждой на использование «советского» опыта и ресурса, восстановление в стране социализма в его новой, отвечающей требованиям времени «редакции». Я пытался как мог противостоять развалу внешнеторговой политики и практики, использовать всё лучшее из экспортных наработок прошлого, из правил государственного контроля, основанных на принципах монополии внешней торговли. Добивался участия наших компаний в выставках, «тащил» в Панаму и вообще в Латинскую Америку разных наших настоящих, а бывало, и «липовых» бизнесменов и компании, доказывал и высоким российским визитёрам необходимость пресечения практики внешнеторговых операций с использованием офшорных компаний. Кое-что получалось. Большая же часть потраченных усилий оказалась напрасной…

И совсем не так, как хотел бы этого генерал, пошли дела и в Панаме. И неслучайно.

С начала 90-х во многих странах мира, в том числе и в России, почти повсюду в странах Латинской и Карибской Америки США международные банки и организации, другие глобальные экономические структуры и крупные ТНК успешно реализовали экономическую политику неолиберализма, принципами которой являются свобода внешнеторговых операций со снятием таможенных барьеров, уход государства от активной экономической деятельности с приватизацией максимально возможного количества предприятий госсектора, коммерциализация социальной сферы: образования, здравоохранения, жилищных и коммунальных услуг.

Эта готовившаяся еще с конца 70-х годов новая стратегия империализма на излёте века была открыто дополнена многочисленными актами вооружённой агрессии и убийствами политических лидеров там, где ей противостояли иные социально ориентированные экономические модели.

Так были уничтожены арабские режимы с шиитскими моделями развития: в Ираке вместе с его лидером Саддамом Хусейном, в Социалистической Джамахирии Ливии, вместе с Муаммаром Каддафи, растерзана и раздроблена по этническому признаку процветающая Югославия с её моделью «кооперативного социализма», к которой с уважением приглядывался когда-то Торрихос, и погибшим в Гаагской тюрьме в результате мерзкого гаагского судилища коммунистом Мирославом Милошевичем. Список можно продолжать вплоть до сегодняшнего дня. В этом списке и жертвы новых империалистических разборок за сферы влияния и рынки сбыта (Сирия, Йемен, Иран, Донбасс, Украина, Белоруссия, Молдова, Армения), исход которых ещё не ясен.

Сопротивление этой новой империалистической неоколониальной и неолиберальной политике, суть которой всё та же – «погоня за прибылью любой ценой», в Латинской Америке ознаменовалось в начале века беспрецедентным «левым поворотом» Бразилии, Венесуэлы, Эквадора и Боливии, где пришедшие в результате выборов национальные лидеры предложили и успели частично реализовать свои новые повестки и пути развития.

Но вскоре в Бразилии и Эквадоре правые олигархические силы добились реванша. В соседней с Панамой Колумбии власти обманули руководителей партизан-марксистов ФАРК, убедив их выйти из подполья, а затем выпустив на них «бешеных псов»: нанятых латифундистами вооружённых бандитов. В горах Колумбии и городах до сих пор идёт кровавая расправа с обезоруженными людьми.

Зыбкая стабильность правительства Даниэля Ортега в Никарагуа достигнута ценой его отказа от попыток углубления социалистических преобразований из-за банального стремления Даниэля Ортеги к сохранению своей власти в стране. Чучу и генерал были правы в осторожной оценке политической зрелости и стойкости никарагуанских сторонников союзов с мелкобуржуазными кругами страны. Возможно, падение сандинистского правительства – дело времени, потому что, как говорил Чучу тогда о португальской «революции гвоздик», «сандинисты не были достаточно радикальны»…

В Венесуэле с помощью принадлежащих государству нефтяных ресурсов держится, но не получает должного развития в сфере производства «боливарианская социальная и экономическая модель», сильно попахивающая троцкизмом.

Осторожно при новом президенте страны перонисте Фернандесе разворачивается в сторону возобновления принципов хустиализма в экономике и социуме ситуация в Аргентине.

Такой была все эти годы политическая и экономическая панорама вокруг и для Панамы, уникальным преимуществом которой и одновременно проклятием оставалось её географическое положение меж двух великих океанов.

И вполне естественно, что, хотя за истекшие после гибели генерала и затем насильственного слома создаваемой им исподволь новой модели развития страны партия торрихистов – ПРД – трижды (в 1994, 2004 и 2019 гг.) приходила к власти, развитие страны проходило всё же по сценарию, написанному в Вашингтоне, в интересах либерально-глобалистской модели развития капитализма. Ради приятного слуху олигархов «треска кассовых аппаратов».

В 1995 году ПРД во главе с президентом Андресом Пересом Бальядаресом разработала и заявила о новой долгосрочной стратегии развития страны – «Национальной перспективы – 2020», где была провозглашена задача «закрепить социально-экономическую стабильность в стране, права и свободы личности с незыблемостью соблюдения принципов рыночной экономики». Это было фактическим отступлением от идей Торрихоса и «торрихизма» в экономике, надолго определивших дальнейшее развитие страны.

Итогами либерализации по лекалам «Чикаго-бойс» в Панаме стало исчезновение многих предприятий производительного сектора: текстильных, обувных фабрик, металлургического и нефтеперерабатывающего заводов, снижение объёмов сельскохозяйственного производства и углубление сервисного, подчинённого внешним факторам характера экономики, против чего так бескомпромиссно боролся генерал.

Такой «конформизм» ПРД, как нередко говорили мне в те годы многие панамцы, во многом был связан с опасениями А. П. Бальядареса за точное соблюдение США условий Договора о канале и графика постепенного вывода американских войск из зоны канала и страны, а также календаря передачи функций управления каналом от американских менеджеров панамской администрации.