Алла Краско - Фонтанный дом его сиятельства графа Шереметева. Жизнь и быт обитателей и служителей

Те без малого три сотни служителей Фонтанного дома, о которых известно из документов, исполняли разные обязанности и, конечно, имели разные вес и влияние среди себе подобных. «Статусность» служителей хорошо проявляется при изучении записей в метрических книгах приходской церкви. В некоторых случаях при крещении младенцев восприемником (крестным отцом) младенцев выступал сам граф Николай Петрович, как некогда это делал его отец. Крестными родителями становились брат и сестра Реметевы, несколько раз крестной матерью в метрических книгах записана «девица Прасковья Иванова» (то есть Прасковья Ковалева) или «служащая девица Татьяна Васильева» (имеется в виду Шлыкова). После 1804 г. восприемницей бывала, иногда на пару с графом, «девица Елена Семенова» (то есть Казакова). Наличие таких восприемников — верный признак особого положения крепостного слуги в доме. Особенно это проявлялось относительно старых служителей. Например, еще при графе Петре Борисовиче певчим при церкви служил Марк Кохановский, родом из Борисовки. У него была большая родня, также служившая в столицах. Один его сын, Григорий Маркович Кохановский, стал артистом крепостного театра. Другой сын, Яков Маркович Кохановский, получил вольную и поступил на государственную службу, в Военно-счетную экспедицию. В 1830 и 1832 гг. в церкви Симеона и Анны крестили его дочь Надежду и сына Александра. В обоих случаях восприемником младенцев, по сложившейся в доме Шереметевых традиции, стал граф Дмитрий Николаевич. В большинстве же случаев восприемниками при крещении детей или поручителями при венчании дворовых в метрической книге значились домоправители (управители) Петр Петров, Петр Александров, Никита Александров, иногда Николай Бем, как полноправные представители хозяев.

Такое духовное родство через церковное таинство делало значительно более тесной связь хозяев и их слуг, чем обычно это себе представляют. Графы Шереметевы не были здесь исключением: такую же картину можно видеть и в семьях других знатных семейств — достаточно заглянуть в метрические книги столичных храмов XVIII — начала XIX в. Позже такая традиция ослабевает.

Патриархальная традиция в отношениях между помещиком и его крепостными оставалась в то время очень прочной. Во многих сохранившихся документах родового архива встречается характерное обращение к Петру Борисовичу, затем к Николаю Петровичу «граф-государь». В отсутствие государственной системы социального обеспечения забота о нуждающихся в помощи зависела от гуманности и социальной ответственности тех, кто обладал властью и средствами. В этом смысле графы Шереметевы отличались широкой благотворительностью. Доктора ездили к заболевшим «людям» и в Москве, и в Петербурге. В Фонтанном доме со временем устроили свою больницу, приглашались «домовые доктора» к служителям в Петербурге и в Москве.

В 1798 г. в Москве учрежден Странноприимный дом графа Шереметева на их земле на Сухаревке. Его открыли в 1810 г., уже после смерти Николая Петровича. История Странноприимного дома — это особая история, широко известная в прошлом и незабытая и в наши дни. До 1917 г. эта богадельня и больница содержались на средства графов Шереметевых. Странноприимный дом стал ярким примером гуманного отношения к низшим сословиям, символом русской дворянской благотворительности.

Озабоченный судьбой крепостных служителей вынужденно покинутого им Останкина, Николай Петрович писал князю Щербатову в 1802 г.: «О сих людях я давно уже думал и давно приказал построить для них кельи или жилища в слободе Борисовке на 100, а в Никольском на 30 человек, и вас покорно прошу войти в подробное рассмотрение состояния сих людей, и которых можно, тех приказать непременно отпустить по пашпортам, а прочих неспособных ни к каким должностям и проживающих на пенсии назначить в Борисовку и Никольское, определив им оклад, какой будет нужен в сообразности с необходимыми их нуждами и ценами хлебных припасов…» [361] Столетние отголоски. 1802 год. С. 96.

В 1806 г. граф Н. П. Шереметев учредил богадельню и в Петербурге, в купленном для этого доме «под Невским монастырем», на 30 человек (15 мужчин и 15 женщин) «бедных, престарелых, снискивающих помощи в пропитании». Смотрителем туда назначили крепостного служителя Петра Соловьева [362] РГИА Ф. 1088. Оп. 12. Д. 105. Об учреждении Невской богадельни. . Богадельня действовала семьдесят лет, до 1876 г.

Граф Н. П. Шереметев, как и его отец, а затем и сын, платил пенсии своим престарелым служащим или их вдовам и детям. Так, в списке пенсионеров на 1802 г. значится 178 лиц, на содержание которых деньгами и припасами уходило 10 тыс. руб. в год [363] Там же. Оп. 3. Д. 1556. Списки пенсионеров графа Н. П. Шереметева. 1802 г. .

Среди тех трех сотен служителей, обретавшихся при графе Николае Петровиче Шереметеве, выделялось несколько семей, о судьбах которых удалось разыскать некоторые материалы.

Никита Александров, один из династии управителей графов Шереметевых, после смерти брата, Петра Александрова, сохранял первенствующее положение в Фонтанном доме на продолжении почти трех десятилетий.

Родился около 1751 г., службу начинал еще при Петре Борисовиче. Согласно штату 1768 г., находился «при комнатах графа Николая Петровича» с жалованьем 12 руб. в год [364] РГИА Ф. 1088. Оп. 12. Д. 1509. Л. 2 об. . Некоторое время Никита Александров служил кусковским приказчиком. С 1791 г. состоял уже в должности «поверенного служителя», и ему, наряду с управителем Фонтанного дома Петром Петровым (который в 1768 г. тоже значился при комнатах графа Николая Петровича) и «конюшим на правах управителя» Матвеем Черкасовым, граф повелел увеличить денежную выплату: вместе с прибавкой Никита Александров стал получать 492 руб. в год, больше него получал лишь управитель Петр Петров (541 руб. в год) [365] Там же. Оп. 3. Д. 1592. Л. 4–7. Об увеличении содержания служителям… 1792 г. . Кроме денежной выплаты, служители получали от хозяина «всякие припасы»: муку, мясо, масло, солод, овес, сено, свечи и др.

После переезда графа Николая Петровича в Петербург был вызван и Никита Александров. Вероятно, именно ему адресовано повеление от 11 августа 1796 г.: «Намерение мое состоит дать здесь праздник, то для необходимого по должностям порядка нахожу за нужное взять тебя на то время к себе в Петербург. [Приписка: ] Постарайся не помешкав отправляться, а дорогой скоро не скачи, дабы приехать здорову; я считаю, что ты мне здесь надобен будешь, видя и зная твои ко мне пользы и о мне усердия, а к тому и способность твоя ко мне известна» [366] Отголоски XVIII века. Вып. XI. М., 1905. С. 42. .

Но случалось и недовольство со стороны хозяина. Так, 18 октября 1801 г. граф отдает распоряжение: «Санкт-Петербургской Собственной моей канцелярии. За небрежение своей должности, не сохранение тех предосторожностей, кои более всего должны озабачивать попечение доброго и усердного слуги, и наконец за упущении из виду тех препоручений, которые начальственному ведению препоручены были, определяю управителю Никите Александрову совершенное мое неудовольствие, а потому прибавочного по штату генваря 24 дня сего году жалованья не производить» [367] Столетние отголоски. 1801 год. С. 75–76. . Графу донесли, что по вине официантов Фонтанного дома разбили или повредили «бронзовую группу».