Алла Краско - Фонтанный дом его сиятельства графа Шереметева. Жизнь и быт обитателей и служителей

Трудно даже перечислить людей, получавших материальную помощь от графа Дмитрия Николаевича. С просьбами к нему обращались самые разные люди, в том числе едва связанные с Фонтанным домом. Так, к нему с успехом обращались за помощью брат бывшего управителя Куницына, вдова мещанина Пелагея Бахтемирова из семьи служителей, которая просила пособие в связи с выходом замуж своей падчерицы, и многие другие.

По-прежнему присылали учиться талантливых юношей из крестьян разных вотчин и из семей дворовых. Повелением графа Н. П. Шереметева в 1802 г. Кусковская школа переведена в Останкино, с распоряжениями «приискать способного учителя, который мог бы не только уметь хорошо читать, писать и арифметике. Пряхину предписываю быть смотрителем строения. А будущею весною начать и кончить строение безо всяких отлагательств» [586] Столетние отголоски. 1802 год. С. 53. . Из Останкинской школы вышло немало тех, кто принимал участие в управлении вотчинами, а некоторые посылались в Главную домовую контору в Фонтанный дом.

Присмотревшись к стилю ведения хозяйства и порядкам в Главной конторе, вторая жена графа Дмитрия Николаевича, Александра Григорьевна, взялась за наведение порядка среди служащих, уговаривая мужа уволить тех, кто допускал очевидные злоупотребления в свою пользу. Решиться на такой шаг графу было непросто, поскольку со многими из служащих он едва ли не сроднился и вообще избегал принятия резких решений. Наступил 1861 г. Освобождение крестьян от крепостной зависимости, в том числе и дворовых, выливалось для таких крупных помещиков, как граф Шереметев, в серьезную проблему. Надо было в короткое время перестроить управление имениями. Но большинство помещиков ждали и приветствовали освобождение. Вот как описывает граф С. Д. Шереметев важный момент объявления служителям Фонтанного дома об отмене крепостного права: «Канул в вечность 1860 год, и наступил год 1861, год возрождения, год великих надежд и светлых увлечений. Они проникли и в наш старый — старозаветный дом. 5 марта в церкви нашей после литургии дьякон вступил на амвон и произнес знаменательные исторические слова: „Осени себя крестным знамением, православный народ/ и призови Бога в помощь на твой свободный труд, залог твоего домашнего благополучия и блага общественного!“ Вижу я, как вся церковь перекрестилась, и отрадно было сознание, что в это самое время крестилась вся Русская земля! День объявления „свободы“ прошел в нашем доме светло и торжественно, но вместе с тем совершенно просто и чинно. Все сознавали, что произошло великое историческое событие. Отец приветствовал его от всей души… для него не могло быть перелома, как не было его в сознании его крестьян, исстари видевших в своих помещиках людей им близких… Это чувство отражалось и на их лицах» [587] Мемуары… Т. 2. С. 238. .

После отмены крепостного права весь штат Фонтанного дома — это уже вольнонаемные служащие, по большей части те же, кто служил ранее, при крепостном праве. В домовом архиве есть список служащих, датированный 26 ноября 1871 г. [588] РГИА. Ф. 1088. Оп. 1. Д. 707. Архив графини А. Г. Шереметевой. Л. 229–236. В нем обозначено 59 должностей, причем на некоторые должности занимали два-три человека. При домовой церкви состояли два псаломщика, двух помощников имел заведующий Фонтанным домом (бывший дворецкий), помощник полагался буфетчику, при нем состояли три официанта и т. д. Вся сумма на оплату их услуг составляла 28 320 руб. и 78 коп.

Как и прежде, служители подразделялись на конторских (служили на разных должностях в Главной домовой конторе) и тех, кто обслуживал семью владельца и сам дом. Как и при прежних владельцах Фонтанного дома, среди служителей выделялось несколько кланов, занимавших особое место не только по должности, но имевших особые отношения с хозяевами.

Долгое время в должности камердинера служил Петр Иванович Балдовский. В документах 1834 г. Балдовский поименован санкт-петербургским мещанином, в 1836 г. он уже купец города Фридрихсгама. Неясно, происходил ли он из шереметевских крепостных или был лично свободным. В сентябре 1837 г. у Балдовского родился сын, которого назвали Дмитрием, причем восприемниками мальчика при крещении стали граф Дмитрий Николаевич и жена Петра Михайловича Донаурова, сына попечителя графа М. И. Донаурова [589] ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 111. Д. 283. Л. 70 об. М. к. . В декабре 1838 г. родилась дочь, которую назвали Анной, возможно, в честь графини Анны Сергеевны. Восприемниками девочки также стали граф Дмитрий Николаевич и Варвара Павловна Шереметева, невестка графини [590] Там же. Д. 303 б. Л. 549 об.–550. М. к. . При крещении сына Николая в 1840 г. крестными родителями в метрической книге записаны граф и Татьяна Васильевна Шлыкова [591] Там же. Д. 311. Л. 742 об.–743. М. к. , они же крестили в следующем году сына Балдовского Павла.

В ноябре 1849 г. главноуправляющий А. Ф. Апрелев писал графу Д. Н. Шереметеву в Москву: «Вчера был у меня Балдовский и объявил, что намерен ехать в Москву и Вам представляться» (примечание графа С. Д. Шереметева: «бывший управитель, человек крутой и властный, держал себя непозволительно и был уволен при графине Анне Сергеевне. Характерно его желание вернуться именно после ее кончины»). И в следующем письме такие строки: «Балдовский по возвращении был у меня, он очень доволен своею поездкою в Москву. Он умолял и моего содействия в определении его к какой-либо должности…» [592] ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 111. Д. 311. С. 133, 135. О нем вспоминал граф С. Д. Шереметев: «Старика Балдовского, бывшего грозой в нашем доме, когда-то камердинера и управителя при отце, я видел не раз, но всегда в детстве избегал его. Он и в старости казался угрюмым и суровым. Бодрый старик с военной выправкой, он имел вид отставного фельдфебеля и носил форменные усы и бакенбарды…» [593] Мемуары… Т. 2. С. 388.

После Балдовского должность камердинера занимал Евграф Семенович Кравцов. Граф С. Д. Шереметев, вспоминая служителей отца, не называет имен членов того «триумвирата», в руках которых находилась тогда «власть». С большой долей вероятности среди них был камердинер графа Дмитрия Николаевича Кравцов, который служил в этой должности два десятка лет.

Имя Кравцова присутствует в исповедных ведомостях и в метрических книгах Симеоновской церкви, поэтому можно составить представление об изменениях в его положении. Он родился, судя по данным исповедных росписей, около 1815 г. [594] РГИА. Ф. 1088. Оп. 12. Д. 371. Л. 37 об. И. в. Происходил Евграф Кравцов из Алексеевской вотчины, в ревизской сказке 1833 г. записан как дворовый человек, приписанный к этой вотчине [595] РГИА. Ф. 1088. Оп. 3. Д. 961. Л. 13 об. . Имя Евграфа Кравцова появляется в исповедной росписи домовой церкви Фонтанного дома с середины 1830-х гг. [596] ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 112. Д. 933. И. в. Кроме Евграфа, в числе служителей в 1828 г. упоминаются 19-летний певчий Семен Кравцов, в начале 1840-х — служитель Яков Кравцов. Это явление типичное — несколько членов семьи служили в столице. 3 июля 1836 г. дворовый человек Евграф Семенов Кравцов обвенчался в приходской церкви Симеона и Анны с дочерью умершего крепостного человека графа Шереметева Матвея Никитина Коноплева, девицей Анастасией. Поручителями при венчании были санкт-петербургский мещанин Петр Иванович Балдовский, фридрихсгамский купец Борис Васильевич Дубов и сенатский регистратор Павел Дмитриевич Александров [597] Там же. Оп. 111. Д. 280. Л. 407. М. к. .