Алла Краско - Фонтанный дом его сиятельства графа Шереметева. Жизнь и быт обитателей и служителей

Если глава семьи был известен в свое время лишь среди узкого круга лиц, причастных к проблемам управления, то ныне забыт совершенно. Однако в последнее время местные краеведы в своих публикациях вспоминают об этом семействе, и в первую очередь потому, что дети П. Г. Суслова, особенно две его дочери, стали личностями известными.

Отец хотел дать детям высшее образование, и это стало возможным, когда он оказался в столице. Его сын, Василий Прокофьевич Суслов, окончил юридический факультет Петербургского университета, служил по ведомству Министерства юстиции в разных регионах России, в том числе в середине 1860-х гг. судебным следователем в Тамбовской губернии. Он умер от туберкулеза в 1877 г. [708] Там же. С. 445. .

Имена дочерей П. Г. Суслова можно найти в различных энциклопедиях. Девочки, когда отец перебрался в Москву, учились в частном пансионе. После того как П. Г. Суслов получил должность в Петербурге, семья переселилась в столицу. Аполлинария Прокофьевна (1839–1918) стала посещать вольнослушательницей лекции в Университете, где учился брат, она быстро вошла в кружок демократически настроенной молодежи, среди которых оказалось немало девушек. Вскоре она познакомилась с Ф. М. Достоевским, вернувшимся в Петербург из ссылки, начался их страстный роман. Это были годы, когда в обществе стал складываться новый тип женщины, появилось понятие «эмансипация», «свободная любовь». О бурной личной жизни Аполлинарии, о сложном характере этой женщины, бывшей не только возлюбленной Достоевского, его злым гением, а потом женой будущего знаменитого русского философа В. В. Розанова, написано много, в том числе и обстоятельная монография Л. И. Сараскиной, опубликованная в 1994 г. Интересно, что в доносе на Суслова, о котором писалось выше, есть намеки на некую тайну из жизни Суслова и за распространение этих сведений управитель якобы и преследовал жалобщика. Может быть, это касалось личной жизни дочерей Прокофия Гавриловича?

А. П. Суслова

Сестра Аполлинарии, Надежда Прокофьевна Суслова (1843–1918), стала одной из первых русских женщин-врачей. Она начала посещать Медико-хирургическую академию в качестве вольнослушательницы, слушала лекции И. М. Сеченова, который, видя ее интерес и способности, стремился еще на студенческой скамье приобщить ее к научной работе. Но в 1864 г. ее, как и других женщин, отчислили из Академии — женщинам запретили тогда посещать общедоступные высшие учебные заведения. Надежда Суслова не хотела отказываться от занятий медициной и поехала продолжать учебу в Цюрихский университет, который и закончила, защитив в 1867 г. докторскую диссертацию, выполненную под руководством Сеченова. По возвращении в Россию ей пришлось сдавать специальный экзамен на право заниматься врачебной деятельностью. В Швейцарии Надежда Суслова познакомилась с врачом Фридрихом Эрисманом, в 1868 г. вышла за него замуж и вместе с ним жила и работала в России. Имя Федора Федоровича Эрисмана (1842–1915), выдающегося врача-гигиениста, носит одна из городских больниц Санкт-Петербурга. Последние годы обеих сестер прошли в Крыму, близ Алушты, где Надежда Прокофьевна и ее второй муж, профессор А. Е. Голубев (ум. 1926), купили имение «Профессорский уголок» [709] Сараскина Л. И. Возлюбленная Достоевского. С. 423. .

Н. П. Суслова

Многолюдное семейство служителей Жарковых занимало видное место среди дворовых больше ста лет, они состояли при графах Петре Борисовиче, Николае Петровиче, Дмитрии Николаевиче и даже при Сергее Дмитриевиче. Иногда в документах встречается написание этой фамилии как Жерковы.

В 1763 г., во время поездки графа Петра Борисовича по вотчинам, среди служителей значатся повара Петр Жарков-большой и Петр Жарков-меньшой, которым полагалось на содержание по 5 коп. в день. По штату 1768 г. служитель Матвей Жарков написан портным при Фонтанном доме, с жалованьем 4 руб. «Семья Жарковых пользовалась значением при моем деде (графе Николае Петровиче Шереметеве. — А. К. ). Один из них был управителем и оставил состояние. Все Жарковы из Останкина…» [710] Мемуары… Т. 2. С. 438. — здесь Сергей Дмитриевич имел в виду служителя Петра Тимофеевича Жаркова. Его имя нередко встречается в метрических книгах приходской церкви Симеона и Анны. В течение длительного времени фамилия появляется, конечно, и в исповедных ведомостях домовой церкви Фонтанного дома [711] Отголоски XVIII века. Вып. X. С. 22. .

13 февраля 1810 г. Петр Тимофеевич Жарков, дворовый человек графа Дмитрия Николаевича Шереметева, венчался с отпущенной на волю графом Николаем Петровичем Шереметевым девицей Степанидой Алексеевой (Мукосина, бывшая крепостная актриса, потом комнатная девушка Прасковьи Ивановны. — А. К. ). Поручителями при венчании в метрической книге записаны управитель Никита Александров, Алексей Жерков (брат жениха. — А. К. ) и служитель Дмитрий Петров [712] ЦГИА СПб Ф. 19. Оп. 111. Д. 160. Л. 77 об. М. к. .

В исповедной ведомости домовой церкви в 1815 г. показаны сам Петр Тимофеев Жарков, 40 лет, и жена его Степанида Алексеевна, 39 лет [713] РГИА. Ф. 1088. Оп. 12. Д. 369. Л. 15. . В исповедной ведомости 1818 г. возраст его указан существенно другой — 50 лет [714] Там же. Л. 19. , но такие расхождения встречаются часто. В исповедной ведомости 1821 г. [715] Там же. Л. 26. он назван главным управителем, 56 лет, перечислены его дети: сын Николай, 11 лет, и дочь Ольга, 9 лет. Его жена Степанида Алексеевна Жаркова умерла 25 сентября 1817 г. от рака на 40-м году и была похоронена на привилегированном Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры [716] ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 111. Д. 185. Л. 436 об. М. к. . В начале 1830-х гг. управитель Жарков значится уже коллежским регистратором. Это означает, что на тот момент он уже не был крепостным и что, несмотря на службу у частного лица, «награжден чином», как это и раньше бывало с шереметевскими служителями. Петр Тимофеевич Жарков умер 1 июня 1834 г., 66 лет, и погребен вместе с женой. На памятнике была надпись «Нежным и добрым отцу и матери благодарные дети» [717] ПН. Т. 2. С. 146. . В метрической книге при записи об отпевании он назван именно коллежским регистратором.

Его брат, Алексей Тимофеевич Жарков, также занимал видное положение: он состоял «по дому в должности верхового управителя», ему подчинялись те, кто обслуживал хозяев. При жизни Николая Петровича он получал 500 руб. жалованья, а после смерти графа опекуны малолетнего наследника даже прибавили ему оклад на 100 руб., что лишний раз подчеркивает особое к нему доверие [718] РГИА. Ф. 1088. Оп. 3. Д. 279. Л. 9 об., 18. Приказ опекунов Главной канцелярии… Дек. 1809 г. . Алексей Жарков умер 4 февраля 1821 г., на 43-м году, и погребен на Лазаревском кладбище. Вряд ли он был женат, поскольку на его надгробии было указано, что памятник ставил брат [719] ПН. Т. 2. С. 146. .