Александр Неменко - Огненные рубежи.

Ночью была получена директива С.М.Буденного от 19 июня, в которой указывалось, что "...потеря Северной стороны означает лишение Севастополя возможности подвоза грузов снабжения кораблями...", и предлагалось "...немедленно мобилизовать все силы и средства и восстановить положение в четвертом секторе". Правда, выполнить директиву было уже невозможно. По сути, судьба Севастополя была уже решена, все дальнейшие события были уже агонией.

20 июня.

К утру 20 июня противник занял не всю Северную сторону, как пишут советские авторы. На Северной стороне оставалось несколько больших и малых очагов сопротивления. Флотские связисты и бойцы ВВС ЧФ (около 50 человек) засели в доме телефонной станции "Голландия". Местный стрелковый полк (около 500 человек) занял оборону в своих казармах. Высланному ночью взводу почти без потерь удалось прорваться и занять оборону в Северном укреплении. Константиновский, Михайловский форты, лагерь училища БО и Северное укрепление оборонялись единым фронтом, и если бы на этом участке был назначен единый командир, то вполне возможно, что этот плацдарм удалось бы удержать. Оборонялись на этих участках в основном флотские части, но единого командования (ни флотского, ни армейского) на этом участке не было. Коменданту 4 сектора подчинялись не более двух сотен бойцов, а большая часть сил 4-го сектора, остававшаяся в строю, сражалась вне окружения, в районе Сухарной балки. Если бы командованием СОР опорные пункты создавались бы в приказном порядке 19 или 20 июня, то, прежде всего, был бы назначен командир или комендант боевого участка.

На самом деле очень похоже, что опорные пункты, как боевые участки, до ночи 21 июня никто не создавал, и командиров в них никто не назначал. Командирами становились самые инициативные офицеры и старшины, или оборону возглавлял старший по званию. Лишь позже комендантом береговой обороны П.А.Моргуновым были назначены командиры опорных пунктов, но сделано это было сутки спустя, когда обстановка в этом районе стала совсем иной. Из воспоминаний к-на 1 ранга Евсевьева, участника боев в районе форта Константиновский. "Несмотря на то, что действовала радиосвязь, телеграф и действовал телефон, никаких приказов нам не поступало. Из штаба ОХРа (охраны рейда) нам по телефону твердили одно и то же: "Держитесь, помощь идет!" Обещали то 9-ю бригаду, то части с Большой земли, которые вот-вот должны подойти. Вместе с нами находился командир 161 полка Дацко, со взводом охраны штаба 161 полка, отрезанные от своих бойцов. Он так же ожидал подхода подкреплений, для того чтобы прорвать окружение и вывести своих бойцов из кольца".

П.А.Моргунов дает еще свою трактовку происходившего: "Возглавляли оборону капитан III ранга М. Е. Евсевьев и военком батальонный комиссар И. П. Кулинич, которые получили от командира ОВРа контр-адмирала Фадеева задачу удерживать Константиновский равелин до тех пор, пока из Южней бухты не будут выведены все плавсредства," На пятачке мыс Толстый- Северное укрепление -старая батарея N4 (казармы МСП) оказались прижатыми к морю в обще сложности около трех тыс. человек. Многие из них переправлялись вплавь через бухту. Из воспоминаний А.Г.Капитохина: " Я хорошо видел, что под скалами собралось до семисот -восьмисот солдат и краснофлотцев, многие из них были ранены, но почти все с оружием. Они укрывались под скалами от немецких самолетов. На мой запрос в штаб армии, мне пришел ответ: "Организуйте оборону всеми наличными силами, переправляя на Южную сторону ненужную матчасть, командующий СОР приказал: переправы на Южную сторону не будет". Как и чем я должен был переправить несуществующую "ненужную" матчасть не указывалось... С наступлением темноты многие красноармейцы и краснофлотцы вплавь переправились через бухту. На том берегу из них формировали новые подразделения. В основном 79-ю бригаду и 2-й полк морской пехоты". Многие бойцы остались на своих позициях. Оборона от берега моря к Северному укреплению проходила вдоль вала времен Крымской войны. От Северного укрепления до казарм МСП обороны практически не было, хотя рубеж был довольно удобным. Еще действовали одно 100мм орудие на батарее N2 и два 130мм орудия на батарее N12. Действовала и батарея зенитных автоматов, стоявших на крыше Константиновского укрепления. В строю на зенитной батарее возле Северного укрепления оставалось одно 76мм орудие. Местный стрелковый полк сохранил свое 122мм орудие, а кроме того, артиллеристы 725-й батареи смогли доставить к позициям Местного полка одно 152мм орудие. Остальные части свою артиллерию растеряли. Но вины командиров в этом не было. На Северную прекратилась доставка бензина и боезапаса, поэтому, орудия расстреляв боезапас, умолкали, а вывезти их было просто невозможно. Поэтому при отступлении пушки просто бросали. Досадно признавать, но большинство орудий 4-го сектора попали в руки немецких войск в исправном состоянии. Немцами были захвачены в исправном состоянии 8 шт. 155мм Шнейдера (переданные потом румынским войскам), 2 шт. 152мм пушки-гаубицы, 3 шт.122мм гаубицы, 14 шт. 76мм дивизионных орудий УСВ и Ф-22, два 76мм полковых орудия. Сложность заключалась и в том, что боезапас армейских и морских орудий хранился в Сухарной балке. Те два орудия, которые 20 июня немцы установили в районе Голландии, были предназначены не для борьбы с боевыми кораблями. Их установили для того, чтобы противодействовать доставке боеприпасов из Сухарной балки на Северную сторону. Доставлять боезапас приходилось с огромным риском, ночью, на шлюпках, мимо берега, занятого противником.

Первым, утром 20-го июня, приняло на себя удар Северное укрепление. Противник решил атаковать укрепление 3-м батальоном 31 полка (24-й дивизии) и двумя пионерными батальонами 88-м и 24-м. Нужно сказать, что защищал Северное укрепление далеко не весь состав Инженерного батальона, в укреплении оставалась только авторота и хозвзвод батальона. Три роты батальона были задействованы на строительстве укреплений на Южной и Северной стороне. В укреплении был склад оружия и стрелкового боезапаса, но из тяжелого вооружения у обороняющихся были лишь два 50мм миномета. Зенитные орудия на находившейся рядом зенитной батарее были разбиты и часть зенитчиков перешли в укрепление, пополнив его гарнизон. Немецкие войска смело атаковали, но сходу овладеть укреплением не удалось. Противник, имея трехкратное превосходство, был отбит с большими потерями.При отражении штурма защитников Северного укрепления поддерживало одно 122 мм орудие Местного полка и 100мм батарея N2 на м.Толстый. Пользуясь тем, что отсутствовал сплошной фронт обороны от Северного укрепления до казарм МСП, противнику удалось просочиться в южнее и западнее укрепления и окружить его. Дальнейшее продвижение частей противника было остановлено огнем береговых батарей и трех бетонных пулеметных дотов, прикрывавших подступы к лагерю училища береговой обороны и к батареям береговой обороны на мысу Толстый (два из трех дотов, сохранились и до нашего времени). Упорный бой вокруг укрепления продолжался до вечера, но успеха немецким войскам не принес. Этот день стал последним, для большей части гарнизона 30-й батареи и фортов Шишкова. К вечеру немецким штурмовым подразделениям с помощью взрывчатки удалось уничтожить большую часть гарнизона обоих укреплений. Немецким радистам удалось перехватить две радиограммы, переданные маломощной радиостанцией: " ...нас осталось 46 человек, противник пустил ядовитые газы". И еще одну, через полчаса: "Нас осталось 22 человека, готовимся подорваться и прекращаем связь -- прощайте!" Спустя 30 минут в казематах батареи прогремел взрыв. В живых осталась группа из 20 человек, во главе с командиром батареи майором Александером, которые укрылись в помещении подземного КП батареи, находившегося в 800м от основного массива. 20 июня началась оборона еще одного опорного пункта. 19 июня противник вышел с запада прямо к артиллерийским складам Сухарной балки. Гарнизон Сухарной балки состоял приблизительно из 250 человек. Здесь оборонялись около 70 бойцов во главе с лейтенантом Лаврентьевым, из состава охраны рейда, штатный состав арсенала -- 10 офицеров, 15 старшин и сержантов и более 100 краснофлотцев и красноармейцев, а также около 70 бойцов и командиров из разных частей, присланных для разгрузки, приемки и рассылки армейского боезапаса. Кроме того, там находился взвод охраны из состава местного стрелкового полка и 30 вольнонаемных. Возглавляли оборону Сухарной балки начальник арсенала майор Н. К. Федосеев и военком политрук А. М. Вилор. В ночь на 20 июня противник вклинился в оборону гарнизона между нижними северными воротами и поселком Голландия. Моряки вынуждены были отойти под прикрытие хозяйственных, служебных и производственных зданий, за которые шли бои с 20 по 23 июня. В ходе их противник потерял сотни солдат и офицеров, более десятка танков, но продолжал рваться к основным штольням. Ему удалось со стороны поселка по лощине пробиться и разъединить силы гарнизона на две части. Закончилось продовольствие, защитники лишились источника пресной воды. Они вынуждены были ночью нырять в затопленный теплоход "Абхазия",чтобы достать что-либо из продуктов. Пали геройской смертью краснофлотцы АС.Кучеренко, А.Д.Выбрик, И.А.Горбанев, И.И.Андреев, В.М.Коробкин, а также лейтенант А.И Лаврентьев из ОВР и многие его подчиненные. Удержать штольни как можно дольше было очень важно для Севастопольской обороны. П.А.Моргунов пишет: "Артиллерия СОРа, испытывая снарядный голод, была вынуждена вести огонь только по большим скоплениям пехоты и танков противника".