Хэлфорд Маккиндер - Географическая ось истории

Привычка мыслить картографически для экономики полезна ничуть не меньше, чем для стратегии. Правда, принцип laissez-faire [98] Букв. «позвольте делать» ( фр .), принцип невмешательства государства в экономику. тут не годится, но оговорка относительно «режима наибольшего благоприятствования относительно друг друга», которую Германия навязала побежденной Франции по Франкфуртскому миру [99] Мирный договор 1871 г., согласно которому Франция уступала Германии Эльзас и Лотарингию, обязывалась уплатить золотом или равноценными золоту 5 миллиардов франков контрибуции и передавала победителю свои архивы, железные дороги и пр. , имела совершенно иное значение для стратегического немецкого разума и для ума честного кобденита [100] То есть сторонник взглядов Р. Кобдена, английского политика, выступавшего за свободу торговли и невмешательство государства в экономику частных компаний. . Немецкий бюрократ выстроил на ней целую гору преференций для немецкой торговли. А какое значение для Великобритании в ее северном углу имела эта оговорка, когда Германия выдала Италии концессию в отношении ввозных пошлин на оливковое масло? Разве железнодорожные вагоны, идущие обратно в Италию, не станут грузить «заодно» немецким экспортом? Вся система масштабных и хитроумных коммерческих договоров между Германией и ее соседями опирается на тщательное изучение торговых маршрутов и промышленных районов. Немецкий чиновник мыслит практическими категориями «проживания», тогда как его британский коллега одержим негативным стремлением «позволить жить».

Кайзер Вильгельм заявил, что недавняя война была схваткой двух взглядов на мир. Слово «взгляд» выдает организатора, тот ведь смотрит на мир сверху. Киплинг соглашался с кайзером, но на языке простых людей, когда писал, что есть человеческое чувство, а есть чувство немецкое [101] Неточная цитата из речи Р. Киплинга на митинге в городе Саутпорт (1915). Киплинг заявил, что «мир притязает на различные способы поделить себя, но на самом деле в современном мире все очень просто – либо ты человек, либо ты немец». . Организатор, будучи организатором, неизбежно бесчеловечен – или, скорее, мыслит нечеловечески. Без сомнения, кайзер и поэт преувеличивали, желая подчеркнуть противоположные устремления; даже демократии необходимы организаторы, и даже среди верных последователей Kultur найдется толика добросердечия. На самом деле вопрос в том, кто возьмет верх в государстве – идеалисты или организаторы? Интернационалисты тщетно восстают против всякой организации, когда рассуждают о войне пролетариата с буржуазией.

Демократия отказывается мыслить стратегически до тех пор, пока ее не принудят к этому ради собственного спасения. Это, конечно, не мешает демократии объявлять войну за идеалы, как случалось после французской революции. Одна из бед наших современных пацифистов в том, что они слишком часто призывают к вмешательству в дела других народов. В Средние века огромные неорганизованные толпы шли воевать с неверными и по дороге гибли. Вовсе не из-за внезапности нападения западные демократии оказались не готовыми к последней войне. При этом, еще в начале столетия, если рассматривать лишь Великобританию, к нашему суверенному народу обращались сразу три уважаемых политика – и не были услышаны (лорд Роузбери ратовал за дееспособность, мистер Чемберлен призывал к экономической обороне, а лорд Робертс настаивал на военной подготовке) [102] А. Примроуз, лорд Роузбери – британский политик-империалист, премьер-министр Соединенного Королевства в 1894–1895 гг. Дж. Чемберлен – британский государственный деятель, министр по делам колоний, считается одним из «отцов» англо-бурской войны. Ф. Робертс – британский военачальник, фельдмаршал, командовал колониальными силами в Афганистане, Бирме и Южной Африке. . При демократии правление осуществляется по согласию рядового гражданина, который не озирает мир с вершины холма, ибо ему надо трудиться на плодородных равнинах. Нет смысла бранить народовластие, уж таковы его признаки, что они одновременно являются недостатками. Президент Вильсон это признает: недаром он сказал, что отныне мы должны сделать мир безопасным местом для демократий. Ему вторит британская палата общин, перед которой ответственные министры посмели заявить, что мы, за исключением призванного обороняться флота, не были готовы к войне.

Демократ мыслит в принципах, будь они – согласно его увлечениям – идеалами, предрассудками или экономическими законами. Организатор, с другой стороны, планирует строительство, и, подобно архитектору, должен учитывать все, от котлована и фундамента до материалов, из которых будет строить. Его картина мира должна быть предельно конкретной и подробной, поскольку кирпичи лучше подходят для стен, камень – для перемычек, а древесина и шифер – для крыши. Если организатор создает государство – а не развивающуюся нацию, отмечу особо, – ему надлежит внимательно изучить территорию, которую предполагается занять, и социальные структуры (а не экономические законы), которые для него доступны на данный момент. Потому-то он противопоставляет свою стратегию этике демократов.

Суровые моралисты не допускают греха, сколь бы велико ни было искушение, и достойная награда на небесах, несомненно, ждет обитателей трущоб, сумевших «не склониться». Но реформаторы-практики по-настоящему озабочены проблемой жилья! В последнее время наши политические моралисты превзошли сами себя. Они принялись проповедовать жесткий принцип – «никаких аннексий, никаких контрибуций». Иными словами, они отказались считаться с реалиями географии и экономики. Верь мы, как в силу горчичного зернышка [103] Отсылка к Библии (Мф. 13: 31–32): «Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его». , в обычную человеческую природу, что нам стоило бы свернуть горы!

Но здравый смысл подсказывает, что будет разумно воспользоваться предоставившейся возможностью, раз уж демократические государства всерьез вознамерились сделать мир безопасным для демократий, а не предаются обычной болтовне. Иными словами, мы должны решать политические задачи в грядущей Лиге Наций. Нужно заранее учесть реалии пространства и времени, не довольствоваться простым изложением на бумаге принципов правильного поведения. Добро далеко не всегда выглядит одинаково даже для тех, кто является союзниками, и уж точно покажется злом, хотя бы временным, нашим нынешним врагам.