Адриенна Мэйор - Митридат. Отважный воин, блестящий стратег, зловещий отравитель. 120–63 гг. до н. э.

К тому времени, как Митридат вступил на трон, Рим превратился в военную машину, смазанную кровью и разбоем, жаждущую еще больше рабов, больше земли, больше богатств; даже слишком много было недостаточно. К I в. до н. э. Рим стал хищником, которому для выживания надо было атаковать и пожирать. Плебс, патриции, новые граждане, собиратели налогов, командующие армиями — все жирели на добыче, которую поглощал этот зверь войны. Каждая победа только разжигала аппетит и убийственные инстинкты хищника. Для Митридата и других внешних наблюдателей Рим был волчицей, которая должна была убивать, чтобы жить, и которая жила, чтобы убивать. В последнее время тот же образ волчицы использовали современные историки, чтобы объяснить успехи Рима: они сравнивали позднюю республику и империю с обжорливым хищником, который не может ни отдохнуть, ни повернуть назад. Ученые указывают, что Рим, подталкиваемый логикой хищнического имперского государства, не мог прекратить нападать и поглощать во всех направлениях [176].

В десятилетия непосредственно перед правлением Митридата внимание Великой Волчицы переключилось на Грецию и Восточное Средиземноморье. Завоевания в Македонии и Греции побудили Рим вторгнуться в Малую Азию в 191–188 гг. до н. э., в результате чего сирийский царь Антиох Великий в конце концов потерпел поражение при Магнесии. Мятежи в свободолюбивой Греции были жестоко подавлены в 140-х гг. Уничтожение римской армией Коринфа в 146 г. до н. э. — город был сожжен — сопровождалось беспрецедентным грабежом и методичным истреблением населения; это было страшное событие [177]. В дни Митридата память об этом все еще была жгучей и живой. В том же году римские легионы полностью уничтожили Карфаген и продали карфагенян в рабство: так завершилась Третья Пуническая война. Греция и Северная Африка стали римской провинцией. В 133 г. до н. э. Рим унаследовал Фригию, которая была передана ему сомнительным завещанием Аттала.

В результате завоевания Рим получал огромное богатство от грабежа, налогов и до предела насытился пленниками-рабами. Однако при этом росла пропасть между богатыми и бедными, особенно в Италии: богачи получали все больше земельных владений, монополизировали ресурсы, гребли лопатой выгодные вложения в провинциях и душили заново завоеванные территории налогами и долгами [178]. В 133 г. до н. э. в Риме произошел всплеск политического насилия по поводу распределения земли и того, что тяжесть утомительной войны в Испании распределялась нечестно; в результате открылись шлюзы безжалостных гражданских войн. В следующем году, 132, в Сицилии пришлось подавлять массовое восстание рабов. В том же году в Анатолии восстали «граждане солнца» Аристоника; его города в конце концов были взяты в 128 г. до н. э.

Новости о том, что в Италии происходят гражданские волнения, и о заморских войнах Рима доходили до Митридата в Синопе через путешественников, торговцев, римских изгнанников, греческих и кельтских беглецов, шпионов, посланников и пиратов. Митридат следил за карьерой основных игроков и изучал характеры, слова и дела лидеров, которые вышли на первый план в этот бурный период поздней Римской республики. Это были такие люди, как ожесточенные соперники Марий и Сулла; отважный кавалерийский офицер Серторий, которому было суждено возглавить мятеж в Испании; безжалостный Маний Аквилий, отравитель целых городов, и Лукулл, изобретательный молодой подчиненный Суллы.

Особенно интересна для Митридата была длительная война Рима с нумидийским царем Югуртой, который некогда был верным союзником. Царство Югурты, где обитали кочевники-берберы, лежало между римской провинцией, которая некогда была Карфагеном и царством кочевников-мавров (Мавретанией). Нумидия давала львов, леопардов и медведей для римских цирков. Югурта первоначально надеялся на мирное сосуществование с Римом, однако увидел, что все его дипломатические усилия тщетны. После ряда переменчивых решений и противоречивших друг другу дипломатических сигналов и в результате плохого военного командования Рим в 112 г. до н. э. объявил войну Югурте.

Митридат мрачно наблюдал за тем, как шла Югуртинская аойна, и размышлял, что она может означать для его собственной конфронтации с Римом. Североафриканские флора, фауна и медицинские знания также были очень интересны. Рассказывали о загадочном племени псиллов, которые были иммунны к яду змей и скорпионов. Римляне писали, что псиллы настолько «привыкли к укусам змей, что их слюна стала эффективным антивенином» (сыворотку-антивенин получают из человеческих антител на живой змеиный яд). Митридат, видимо, с огромным интересом узнал о том, что римские военные врачи собирали слюну кочевников-псиллов, чтобы лечить легионеров от укусов змей во время Африканских кампаний. Римские авторы шумно обличали псиллов и других «профессиональных отравителей», которые в то время открывали в Риме магазины. Митридат мог пригласить несколько псиллов в свою профессиональную команду врачей [179].

Римские кампании против Югурты дали Митридату практические уроки военного дела. Целый ряд некомпетентных римских командующих смогли выиграть множество битв, но так и не смогли одержать настоящей победы в войне, мотивы которой были сомнительными. Во время мирной передышки в войне нумидийцы — жители Ваги — напали на Римский гарнизон во время праздника. Во время резни, которая была очень похожа на ту всеобщую резню, организованную Митридатом в 88 г. до н. э., они истребили невооруженных военных и их женщин и детей.

Примерно в 107 г. до н. э., когда война шла уже пять лет, римлянами стал командовать Марий. Поклявшись одолеть нумидийцев, он реорганизовал легионы и включил в них воинов-пролетариев. Но победа все еще ускользала от Мария. Каждый раз, когда казалось, что Югурта и его зять Бокх, царь Мавретании, уже прижаты к стенке, они ускользали в пустыню и набирали свежих воинов среди кочевников. У Митридата могла быть та же выгодная позиция, если бы только Понт мог контролировать кочевые племена вокруг Черного моря и за Арменией или заключить с ними союз. Действительно, в грядущих войнах с Римом Митридат и его зять, армянский царь Тигран, смогли избегать преследования со стороны римлян, растворяясь в неведомых землях кочевников, где они набирали новые армии.

Наконец подчиненный Мария — Сулла — подкупил Бокха, чтобы тот предал своего родича Югурту. Хитрый и расчетливый Сулла обещал Бокху часть Нумидии и сомнительный статус «друга римского народа». Бокх предал Югурту. Марий отпраздновал триумф и провел могучего царя Югурту в цепях по улицам Рима. В процессии Мария была показана невероятная добыча: 3 тысячи фунтов золота, 6 тысяч фунтов серебра и 300 тысяч драхм.