Эрнест Лависс - История Франции в раннее Средневековье

На противоположной оконечности средиземноморского побережья Франции возвышается город Фрежюс. Он унаследовал военное значение Марселя. Само место, по-видимому, было не особенно благоприятно для большого военного порта. Он был лишен естественной защиты: ее компенсировали искусственные сооружения. Зато это был первоклассный стратегический пункт. Здесь берег внезапно меняет свое западно-восточное направление на северо-восточное, как бы поворачивая лицо к Италии. Приблизительно в середине этой линии, между массивами Морских гор и Эстерели открывается долина Аргента, — единственный проход в этой крутой стене, тянущейся над морем до Генуи. Через долину Нартубии он соединяется с Дюрансой и ведет в Альпы, а через долину Арка — в нижнюю область Роны. Эти две дороги имели капитальное значение. Одна вела через Альпы и низкие плато Швейцарской Юры к германской границе, через другую можно было проникнуть и на север, и на юг, и на запад. Очевидно, что порт, стоящий на скрещении этих дорог, должен был стать отправным пунктом не только навигации, но и внутреннего обращения, ключом Средиземного Моря для Галлии, как говорит Тацит, и ключом Галлии для Италии.

Здесь был основан сначала только Forum, т. е. рынок, но не городская община. Цезарь дал ему свое имя — Forum Jylii (Форум Юлия) и возвел или завещал возвести его в колонию. Но истинным творцом Фрежюса был Август. В 30 или 29 году он послал туда избранных моряков, сражавшихся при Акциуме, вместе с кораблями, захваченными у неприятеля. «Колония ветеранов VIII легиона» получила еще имя «Колония Флота и Мира» — Colonia Octavanorum Pacensis Classica Forum Julii — в память о победе, обеспечившей мир и новые судьбы миру.

«Древняя славная колония Фрежюс» — теперь простое местечко. Путь, во главе которого он стоял, стал ныне только окольной дорогой, но развалины, в которые вросли новые дома, занимающие лишь небольшую часть прежнего пространства, говорят еще о былом величии галло-римского Тулона. Военный город по преимуществу, Фрежюс оставил, главным образом, эпитафии солдат. Лучше всего сохранившихся его зданиях ясно выражен его военный характер. Есть в нем и другие памятники: его театр и амфитеатр — не меньше арльского и нимского, линии водопровода напоминают величественные очертания водопроводов римской Кампаньи. От портика, тянувшегося некогда по набережной, осталась одна арка, которую называли за ее декоративный убор — «Золотыми Воротами». Но все это по интересу своему не пойдет в сравнение со стенами Фрежюса. Они поднимаются на высоту 9 метров, местами совершенно нетронутые, с двумя цитаделями, которые венчали их с востока и запада, с хранилищами для съестных припасов и оружия, устроенными, как и казематы, под землей. Порт этот был один из самых обширных на Средиземном Море — обширнее марсельского и немногим меньше Остии. Он был защищен стеной и молом, основания которого лежат теперь на давно уже высохшем дне. Людской труд ввел море в этот бассейн. По небрежности людей земля снова отвоевала место у волн. Это произошло, вероятно, после упразднения здесь флота. Окончательное замирение Галлии вызвало эту меру, — вероятно, во II веке. С ним связано быстрое падение Фрежюса.

Третий порт, созданный или, вернее, развитый Цезарем, был Арль. Ронская дельта, вершину которой он занимает, сильно изменилась с древности. Плотины, построенные в XIII или XII в., а может быть и раньше, для защиты Камарга против разливов реки, превратили в нездоровую пустыню некогда населенную и плодоносную страну. Марий облегчил ее сношения с морем, заставив своих солдат прорыть канал, начиная от залива Фоз, доныне в своем имени хранящего память о Fossae Mariae (Канал Мария). Эта работа, выполненная с целью доставления припасов армии во время войны с тевтонами, оказалась полезной и для мира. Арль зависел в то время от Марселя. События 49 года положили конец этой опеке. Цезарь скоро обратил внимание в эту сторону. Он построил в Арле флот, командование которым поручил Дециму Бруту. Три года спустя он послал сюда ветеранов VI легиона и основал здесь Colonia Julia Paterna Arelatensium Sextanorum — единственную, кроме Нарбонны, созданную им при жизни. Он дал ей большую территорию, которую вырезал из марсельских владений — от Дюрансы и Роны до пределов владений Фрежюса.

Арль, не переставая, рос до IV века — апогея своего величия, удержав свое первенство и в новом мире, вышедшем из варварских нашествий. «Галльский Рим» стал столицей арльского королевства и до возрождения Марселя остался царицей юга. Его театр и амфитеатр, его «арены», как их называли, восходят к лучшей архитектурной поре II II, может быть, даже I века. Константин возвел его в качестве столицы. Он часто жил в нем и построил себе там дворец, остатки которого сохранили византийское имя Trullum (Трулл) ( la Trouille — ла Труй). Позже, когда пришлось покинуть линию Рейна, галльский префект претория переселился в Арль и управлял оттуда Галлией, Испанией и Британией. Валентиниан и Гонорий осыпали милостями Константинов город. В 418 году сын Феодосия созвал в его стенах депутатов юго-западной и юго-восточной Галлии. «Таково положение этого города, — замечает он в напыщенной речи, мотивировавшей этот выбор, — таков круг его сношений, такова масса посещающих его, что нет места в мире, которое в такой мере могло бы распространять земные дары во все концы мира. Пышный Восток, благовонная Аравия, изнеженная Ассирия, плодородная Африка, гордая Испания, живая Галлия: все страны сходятся сюда на свидание, принося, что у них есть лучшего. Можно думать, что земля порождает здесь все, что мир считает прекрасным. Рона и Тиренское море смешивают здесь свои воды, как бы для того, чтобы соединить народы, чьи земли они орошают и омывают берега».

Торговля создала благосостояние Арля: с дорогами, которые скрещивались на его территории, с двумя портами, открытыми, один — морской навигации, другой — речной флотилии, он мог стать одним из великих рынков Запада. Его корабельщики составляли могущественные корпорации. Этот город торговли был одновременно городом роскоши и наслаждений. Здесь любили красоту. Нигде эллинское искусство не было представлено в таком множестве изящных образцов, как здесь. Впоследствии оно уступило место христианскому искусству, чтимым памятником которого является кладбище Elysii Campi ( Alicamps — Аликам).

К этим морским колониям следует прибавить три внутренние — Безье, Оранж и Вьенну.

Безье, основанный ветеранами VII легиона ( Colonia Victrix? Julia Septimanorum Baeterrae ) на скалистом плоскогорье, откуда он командовал долиной Орба, был одним из часовых на пути в Испанию. Географы I века относят его к важнейшим центрам южной Галлии. Впоследствии его значение падает: им перестают дорожить в эпоху, когда война шла только на границах. К счастью, он мог эксплуатировать ресурсы своей обширной территории. Особенно ценны были его виноградники. В конце Империи он будет играть роль маленькой столицы Нижнего Лангедока. Имя Септимании, которое давали этой стране, хранило до времен Карла Великого память о легионерах Цезаря.