Леонид Амирханов - Кронштадт. Город-крепость. От основания до наших дней

Широкая сеть питейных заведений в Кронштадте обусловливалась еще и тем, что это был портовый город. В отдельные годы количество кабаков достигало двух сотен: «Париж», «Неаполь», «Вена», «Тулон», «Америка»… К этим географическим названиям добавлялись оригинальные «Черные лебеди», «Веселые острова», «Вздыхающий олень» и др. В Петровском парке существовал ресторан «Бекеша», а трактир «Мыс Доброй Надежды» жители Кронштадта ласково называли «Мыска».

По данным П.И. Столпянского, в 1888 г. в Кронштадт «было привезено водки и спиртных напитков (т. е. коньяку, ликеров и пр.) 125 190 ведер [259] Ведро – старинная русская мера жидкости, равная 12,3 литра (40-я часть бочки). на сумму 688 545 р., пива – 115 157 ведер, или 2 923 140 бутылок, на сумму 232 314 р. Считая жителей в Кронштадте свыше 50 тысяч, оказывается, что на каждого человека приходится около 2 ½ ведер водки и около 2 ¼ ведер пива, т. е. почти 5 ведер, или 100 бутылок в год» [260] Столпянский П.И. Историко-общественный путеводитель по Кронштадту. Л., 1923. С. 115. . Цифра огромная, если учесть, что в 50 000 жителей входили и женщины, и дети. Интересно, что каждое новое питейное заведение открывало свою деятельность с призыва: первая доза – бесплатно. Но, разумеется, за первой следовала вторая, третья и т. д.

Старался не отставать от гражданского населения и гарнизон. Разумеется, казарменные условия не позволяли развернуться в полную силу, но, как пел Владимир Высоцкий, «Если я чего решил, я выпью обязательно». И бегали в самоволки, и пили, и буянили… Но и службу несли исправно.

Спрос на алкоголь в Кронштадте в середине 1890-х гг. резко повысился, так как в Санкт-Петербурге запретили продавать алкогольные в праздничные и выходные дни. Но этот запрет на Кронштадт не распространялся, в результате на острове в выходные дни появлялись толпы алчущих активного алкогольного отдыха. Кронштадт превращался в эти дни в «царство Бахуса».

Кроме кабаков уважающий себя портовый город просто обязан был иметь и публичные дома. В целях контроля за этим промыслом еще в 1858 г. по повелению императора Александра II в Кронштадте была учреждена «комиссия по разбору бродячих женщин», которая должна была выявлять тайных (незарегистрированных) проституток и их притоны, следить за регулярным посещением проститутками медицинских осмотров и выдавать «билеты» – удостоверения [261] Крестьянинов В.Я. Кронштадт. С. 83. . В 1906 г. комиссию упразднили, а ее функции передали полиции. В начале XX в. в городе насчитывалось 12 домов терпимости, несколько из них принадлежали мадам С.Г. Звенигородской. Большая часть «заведений» располагалась по Северному и Западному бульварам, т. е. вблизи крепостных и флотских казарм. Например, любой матрос, выйдя из ворот казарм на Павловской и перейдя дорогу, сразу попадал в распивочную, а оттуда ноги сами несли к «красному фонарю». За 1900–1905 гг. в Кронштадте в домах терпимости было 1122 проститутки, одиночных «с билетами» – 232. Кроме того, 436 задержано по подозрению в тайной проституции [262] Воробьев Г.А. Медико-топографическое описание города Кронштадта. СПб., 1911. С. 178. . После восстания 1905 г., с введением военного положения, все они были закрыты, а персонал выселен за пределы острова. Через некоторое время было вновь открыто два «заведения» со штатом около 60 «сотрудниц». По статистике того времени, венерических заболеваний среди нижних чинов Морского ведомства было в два раза больше, чем среди сухопутных войск и гражданского населения вместе взятых. Это объяснялось более высоким денежным довольствием моряков и злоупотреблением спиртными напитками. Последнему способствовала выдаваемая ежедневно чарка водки. Большинство же заражений происходило вне домов терпимости и не в Кронштадте, а в заграничных портах.

Пьянству и проституции активно противостояли в Кронштадте благотворительные организации и, конечно, подвижническая деятельность отца Иоанна Кронштадтского.

Отец Иоанн Кронштадтский

Иоанн Ильич Сергиев родился 19 октября 1829 г. в селе Сура Архангельской губернии. В 1855-м, окончив Духовную академию, получил направление в Андреевский собор в Кронштадте. «Его исключительные качества проповедника, необыкновенная сила слова привлекали массы людей. Когда служил отец Иоанн, собор был переполнен. Огромная толпа людей, не попавших внутрь, стояла вокруг. Когда слава Иоанна Кронштадтского разнеслась по стране, тысячи богомольцев потянулись в Кронштадт, сначала около 20 000, затем до 80 000 в год. Сам он вел строгую подвижническую жизнь, раздавал все до последней копейки, даже одежду и обувь» [263] Воробьев Г.А. Медико-топографическое описание города Кронштадта. СПб., 1911. С. 94. .

Отец Иоанн в 1874 г. основал в Кронштадте христианское братство: Попечительство Святого Апостола Андрея Первозванного. Деятельность братства позволила 10 октября 1882 г. открыть Дом трудолюбия. В том же году рядом построили трехэтажное здание ночлежного приюта, а в 1891-м – Странноприимный дом. В Доме трудолюбия располагались школа кройки и шитья для 20–25 девочек, «пенькощипная» мастерская, в которой трудилось ежедневно около 15 человек, зарабатывая в среднем по 19 копеек в день. В сапожной мастерской мальчиков, находившиеся на полном содержании, обучали этому мастерству.

Дом Трудолюбия в Кронштадте

Благотворительная деятельность отца Иоанна весьма широко освещена в настоящее время, но, оказывается, как часто бывает, находились люди, которые, прикрываясь его именем, творили нехорошие дела.

В ЦГИА СПб нашлось интересное донесение приходского попечителя 2-й части с. Выгорного Тимского уезда Курской епархии, надворного советника Николая Платонова митрополиту Санкт-Петербургскому и Ладожскому Антонию.

«В прошлом 1904 году крестьянки с. Выгорного – 2 части Фекла Хитрова и 3 части Матрена Афанасьева сообщили мне, что они сделались жертвою обмана со стороны некой Параскевы Яковлевой Шестаковой, живущей в Санкт-

Петербурге на Ординарной улице, д. 11. Мне были оставлены и письма, которые Шестакова присылала в с. Выгорное. На основании этих писем и рассказов крестьянок можно установить следующее:

1. Шестакова, которую ее приближенные называют „матушкой“, выдает себя за лицо, пользующееся особым доверием Кронштадтского протоиерея Отца Иоанна Кронштадтского. Она говорит, что Отец Иоанн присылает ей и ее людям деньги на содержание и она служит посредницей между Отцом Иоанном и лицами, имеющими до него дело, так что деньги Отцу Иоанну лучше присылать на имя Шестаковой. Она выдает себя и своих приближенных за людей святых и утверждает, что в некоторых случаях получает внушения свыше.