Микеле Панталеоне - Мафия вчера и сегодня

Эти разоблачения были самой серьезной ошибкой Мори, обнаружившего слабоумие старого полицейского, который, хотя и дошел до чина префекта, так ничего и не понял в политике. Мори не понял того, что спустя 20 лет на лету схватили его преемники, все эти вердиани, мессана, лука и паренце, которые в качестве комиссаров или инспекторов полиции были направлены в Сицилию для возобновления борьбы с преступным миром и мафией, Все эти полицейские с более тонкой политической интуицией прекрасно поняли, что ни один консервативный режим не может быть заинтересован в доведении политического морализирования до крайности, ибо это означало бы дискредитировать и политически уничтожить весь господствующий класс и правящие политические круги, которые являются опорой самого режима. Вот почему, когда вышепоименованные полицейские поняли (и не так уж трудно было это понять), что за бандитом Джулиано стоит мафия Трапани и Монреале, а за этой последней— епископ ( умерший впоследствии в ореоле святости), ряд депутатов христианско-демократической партии, депутатов-монархистов, а также кое-кто из членов национального и областного правительств, то, исходя именно из этих соображений, они предоставили наивным агентам полиции погибать на свой страх и риск, а сами очень осторожно повели переговоры на высоком уровне: приглашали бандитов к себе, беседовали с ними и заключали сделки либо отправлялись на встречи с преступниками с шампанским и тортом в руках, сопровождали адъютанта Джулиано, Гаспаре Пишотта, в Рим и обращались с сестрой бандита, как с королевой.

Мори же, совершенно лишенный политического чутья, в угаре своих успехов не заметил, как наступил час заменить «кассетту» шампанским и тортом, а разоблачения — компромиссом и сделкой.

Вскоре после разоблачения преступной организации в горах Ле-Мадоние бывший полицейский агент Мори был смещен с должности префекта, и о нем более не вспоминали. Депутат же Кукко, которого Мори отдал под суд, был оправдан во время следствия.

После снятия Мори был распущен весь созданный им аппарат, от начальников квестур вплоть до главного прокурора апелляционного суда в Палермо, пресловутого Джампьетро, приобретшего в анналах правосудия печальную известность своим сервилизмом и приспособленчеством во времена фашистского режима.

Преемники Мори стремились сохранить положение таким, каким оно осталось после него, — иными словами, они не мешали членам мафии сводить концы с концами там, где они сохранили целиком свои позиции, ограничиваясь лишь иногда отправкой в административную ссылку кое-кого из мафистов, посмевших возомнить, что они могут действовать с помощью прежних методов пли же слишком открыто.

Мафия как организация исчезла и возродилась лишь с падением фашизма. Был положен конец самым характерным аспектам ее деятельности: угону скота, эксплуатации преступного мира, взиманию своеобразного налога за право заниматься торговлей, за обеспечение мелким торговцам «гарантированного места» и т. д. Это тяжелое для мафии время пережили лишь небольшие группы, самые сильные и самые старке, действовавшие, как правило, в провинции и в традиционных областях (аренда земель, производство колбасных изделий, куда, как утверждают, шел весь украденный скот). Особую известность приобрела фабрика колбасных изделий. Дженко Руссо из Муссомели, нынешнего главаря всей сицилийской мафии.

К началу второй мировой войны деятельность мафии резко сократилась, она насчитывала всего несколько изолированных групп, рассеянных по острову. Тогда можно было решительно покончить с этим явлением и позабыть о нем, но для этого надо было в корне разрешить основные социальные проблемы острова или хотя бы провести солидную аграрную реформу.

После второй мировой войны в Сицилии вновь со всей остротой встала проблема общественного порядка из-за крайней слабости властей, бурного роста бандитизма и главным образом большого влияния американских гангстеров итальянского происхождения, прибывших на остров вместе с союзными войсками во время войны. Так как экономические и социальные основы латифундистской структуры были оставлены в неприкосновенности, то оккупация острова союзными войсками и последовавшее за этим медленное восстановление демократии привели к полному возрождению прежних функций мафии, она вновь превратилась в политическую силу. Таким образом, «почтенному обществу» были возвращены те ценные орудия и средства, которых фашизм лишил его.

Однако стимул к возрождению прежних групп мафии был дан еще во время войны представителями американских гангстеров, в основном бывшими мафистами сицилийского происхождения, которые установили тайные связи со своими прежними друзьями на острове с тем, чтобы побудить их поддержать союзные войска во время высадки последних на острове. И поддержка была оказана, и в результате в некоторых местах Сицилии союзники навязали населению мэра-мафиста.

Итак, мы подошли к тому периоду, когда и произошли события, о которых мы намерены рассказать. Поэтому самое время закончить эту вводную часть, дающую общее представление о положении дел в Сицилии, и перейти к изложению событий, которые позволили мафии достичь в послевоенный период высот «славы» и вновь вернуть себе политическую власть.

После смерти дона Вито Кашо Ферро главарем мафии был избран Калоджеро Виццини, именуемый дон Кало. Его политические связи и узы родства с прелатами католической церкви обеспечили ему покровительство сильных мира сего. Неграмотный сын бедного крестьянина, дон Кало оставил после своей смерти состояние, оцениваемое приблизительно в 2 миллиарда лир. Жизнь его — классический пример того, как глава мафии может сколотить огромное богатство, используя особые социально-экономические условия Сицилии, и оставаться в центре активной преступной деятельности, не подвергаясь преследованиям со стороны правосудия благодаря своим обширным связям, покровительству и «омерта» (закону молчания, круговой поруке).

В семье он считался «черной овцой». Дело в том, что семья его, хотя она и не была буржуазной, пользовалась престижем, которым была обязана видному священнику из епископской курии Кальтаниссетты, приходившемуся им родственником. Речь идет о брате матери дона Кало, который, будучи еще сравнительно молодым, достиг высокого сана епископа, положив начало очень прибыльной семейной традиции — посвящать своих сыновей служению церкви. Племянник этого епископа, двоюродный брат дона Кало, некий Джузеппе Скарлата, ставший священником, тоже достиг сана епископа и основал монашеский орден Санта Мария дель Кармело, осторожным и дальновидным главой которого он был немало лет.