Лев Гумилёв - Татаро-монголы в Азии и Европе

Однако монгольская степная аристократия во главе с Чингис-ханом, не удовлетворяясь жестокой эксплуатацией аратских масс и тем, что давало кочевое животноводство, предприняла завоевательные походы с целью установления мирового господства.

Грабительские войны против других стран, начатые Чингис-ханом и продолженные его преемниками, как и всякого рода захватнические войны, привели к истреблению сотен тысяч людей и разрушению, культурных ценностей покоренных стран, затормозив и отодвинув их развитие на много лет назад. С этого времени Чингис-хан предстал перед миром в облике «кровавого завоевателя» [145] Ю. Цеденбал , Вступительное слово Первого Секретаря ЦК МНРП на республиканском совещании по вопросам идеологической работы, — «Унэн», 9.1.1963. . В «Истории МНР» сказано: «Грабительские войны монгольских завоевателей во главе с Чингис-ханом причинили народам Азии и Европы неисчислимые жертвы и разрушения, уничтожили бесценные исторические сокровища и значительно отодвинули назад развитие покоренных стран» [146] «Бугд Найрамдах…», т. 1, стр. 241. . С началом внешних войн политика Чингис-хана приобрела резко реакционный характер.

Авантюризм чингисидов обернулся трагедией для самой Монголии. От их завоевательных войн в сильной степени пострадала собственно Монголия, развитие которой задержалось на долгие века. Ее политическое единство было подорвано.

Монгольская степная аристократия во главе с Чингис-ханом, вместо того чтобы созидательные силы, вызванные к жизни новым общественным строем — феодализмом, направлять на развитие и укрепление только что созданного единого монгольского государства, растрачивала их на нужды, чуждые интересам монгольского народа, мобилизовала их на осуществление идеи чингисидов о господстве над всем миром.

Тотальная мобилизация людских и экономических ресурсов нанесла Монголии серьезный ущерб. Монгольские воины, огнем и мечом покоряя чужие страны и оставаясь там в качестве полицейской силы Монгольской империи, не вернулись, а рассеялись и ассимилировались с более многочисленными народами на местах. Жестоко пострадала и экономика страны, поставленная на службу военным авантюрам.

«Если исходить из положений марксизма-ленинизма и учитывать объективные исторические факты, — говорил в своем докладе Б. Лхамсурэн, — то мы должны признать, что деятельность Чингис-хана была положительной в той мере, в какой она соответствовала объективно-историческому процессу объединения монгольских племен, образованию и укреплению единого монгольского государства. В этом направлении развивалась деятельность Чингис-хана в первый период его правления. Но в дальнейшем, когда Чингис-хан перешел на путь завоеваний и грабежа чужих стран и народов, его деятельность приобрела реакционный характер» [147] Б. Лхамсурэн , Секретарь ЦК МНРП. Доклад на республиканском совещании по вопросам идеологической работы, — «Унэн», 10.1.1963. .

Внешние войны Чингис-хана и его преемников явились тяжелым ударом по производительным силам страны, и собственно Монголия после распада Чингисхановской империи осталась в прежних границах, ослабшая экономически, политически и духовно. Разбитая, раздираемая вскоре начавшимися феодальными междоусобицами, Монголия стала легкой добычей для маньчжурских завоевателей, и некогда могущественная страна потеряла свою независимость.

За политику завоевания чужих земель, проведенную монгольскими феодалами во главе с Чингис-ханом, пришлось расплачиваться монгольскому народу на протяжении долгих веков, пока он не приобрел действительную свободу и государственную независимость в 1921 г. в результате торжества антифеодальной и антиимпериалистической революции.

Тангутское государство Си (Западное), или Да (Великое) Ся [148] В Китае с начала XI в. тангутское государство именовалось Си Ся (Западное Ся). С 1038 г. оно официально называлось Да Ся (Великое Ся), а в более поздние (конец XI–XII в.) тангутских документах — Белое Высокое Великое государство Ся. Как называли тангуты свое государство до 1038 г., пока не известно. (982–1227), было первым большим государством, которое подверглось нашествию войск Чингис-хана. Почти по всей северной границе, протянувшейся от Ордоса до Хамийского оазиса, вдоль южной окраины пустыни Гоби, тангуты граничили с татаро-монгольскими племенами [149] На китайской карте, указывающей границы тангутского государства в середине XI в. (по нашему мнению, между 1066 и 1081 г.), вдоль всей северной границы Си Ся стоят пометы «дадань цзе» («татарская граница»). См. «Атлас карт тангутского государства Си Ся», рук. ГБИЛ, ф. 274, № 1250, стр. 36–38. Описание атласа и публикацию некоторых карт см. в кн.: Е. И. Кычанов , Китайский рукописный атлас карт тангутского государства Си Ся, хранящийся в Государственной библиотеке СССР им. В. И. Ленина, — «Страны и народы Востока», вып. I, М., 1959, стр. 204–212. . Естественно, что они находились с ними в постоянном контакте. Однако до нас дошли очень скудные сведения об этих связях [150] Монголо-татарские племена, именуемые по-тангутски «тата», не раз упоминаются в тангутском «Измененном и заново утвержденном своде законов [эпохи] Небесное процветание», 1149–1169 гг. «Новые законы», вступившие в силу с 26 апреля 1212 г., запрещали людям, направленным прямо к татарам, изготовлять для них посуду и прочую утварь. В случае нарушения закона мастеру полагалось три года каторжных работ. См. «Новые законы», Тангутский фонд ЛО ИВАН, инв. № 827, стр. 26–27. . Свидетельством этих связей являются отношения тангутов с одним из монгольских племен — кэрэитами. Известно, что Кэрабэтай (Керандай) — брат главы племени кэрэитов Он-хана (Ван-хана) в детские годы попал в плен к тангутам и впоследствии дослужился в Си Ся до поста правителя области, получив титул джакамбу [151] «Значение [слов] джа — область [вилаят], а камбу — великий эмир, т. е. [обоих вместе] "великий эмир области"». См.: Рашид ад-Дин , Сборник летописей, т. I, кн. 2, М.—Л., 1952, стр. 109. Толкование титула см. также «Histoire des campagnes de Gensis khan, traduit et annote par Paul Pelliot et Louis Hambis», t. I, Leide, 1951, стр. 226–227; Ю. H. Рерих , Монголо-тибетские отношения в XIII–XIV вв., — «Филология и история монгольских народов», М., 1958, стр. 335. . Одна из его дочерей стала женой государя тангутов [152] Рашид ад-Дин , Сборник летописей, т. I, кн. 2, стр. 109. Поскольку, по сведениям того же Рашид ад-Дина (см. т. I, кн. I, стр. 131), другие дочери Джакамбу были женами Чингиса и его сыновей, то получается, что правящий дом Ся и род Чингиса через кэрэитских ханов далее находились в отдаленном родстве друг с другом. . Благодаря этим связям тангуты и оказались втянутыми в события, развернувшиеся в монгольской степи.