Динара Дубровская - Миссия иезуитов в Китае

Разница в социально-политическом устройстве, менталитете, философии, укладе и экономических традициях между Западом и Востоком до сих пор будоражит умы ученых самых различных гуманитарных специальностей. Имаджинологи, философы, историки, экономисты и синергетики ищут новые подходы и ответы на вопрос, до какой же степени, повторяя многажды цитированные слова Киплинга: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и не встретиться им никогда». С самых ранних времен, когда только неясные слухи доходили в античный мир из страны серое, откуда в Римскую империю поступал шелк, а китайцы и монголы времен хана Хубилая и его преемника Чэн-цзуна в конце XIII — начале XIV в. впервые увидели «рыжебородых дьяволов», как они называли путешественников с Запада, два мира пытались что-то узнать друг о друге, причем Запад больше стремился к проникновению, а Восток — к закрытости. Одно из самых выдающихся достижений на пути узнавания Китая Европой было сделано во времена так называемой «старой иезуитской миссии», когда группа католических священников, предводительствуемая легендарным, но совершенно неизвестным в России отцом Маттео Риччи, в самом начале XVII в. достигла столицы Минского Китая Пекина и на сто с лишним лет утвердилась при дворе сначала Минских, а потом и Цинских императоров. Изоляционистский Китай, более чем настороженно относящийся к любым «варварам», будь то пограничные кочевые племена или европейские торговцы, которых не очень-то жаловали на юге Китая, допустил в свою святая святых иноземцев, которые не только смогли свободно проповедовать религию, отличную от господствовавших в Китае морально-этических учений и буддизма, но и впервые почти адекватно представили Европе доселе таинственный «Катай» Марко Поло. Это достижение, базировавшееся на уникальной теории и практике «культурной аккомодации», выработанной орденом с первых же лет своего существования, дает нам прекрасный пример для поиска путей взаимодействия с нашим великим соседом, ведь до недавнего времени подобное взаимодействие осложнялось простым неумением состыковать мировоззренческие позиции. Здесь история первой иезуитской миссии преподносит начинающемуся тысячелетию неоценимый урок.

Говоря о первой иезуитской миссии в Китае, нам предстоит рассмотреть деяния маленькой группы людей, которые наперекор доминирующему духу времени, призывая пример далекого раннехристианского прошлого, взяли на вооружение концепцию, которую сейчас называют культурной адаптацией, аккомодацией, в качестве основного орудия своей миссионерской деятельности. Они вписали поистине прекрасную страницу в историю культурных связей Востока и Запада. Именно они первыми в так называемое Новое время установили стабильный контакт между двумя мирами — Западом и Востоком. История иезуитов в Китае заслуживает исследования не только как важная страница мировой истории, но и потому, что она может много сказать современному миру, который еще не научился преодолевать барьеры культурной, расовой и национальной гордыни.

Нам предстоит столкнуться с неизбежной необходимостью оценить знаменитые «цели и методы» иезуитов и посмотреть, как эта беспрецедентная практика работала не только на ниве попыток обращения Китая в христианство, но и отвечала целям познания чуждой культуры. Оценка ордена Иисуса в обыденном сознании здесь неизбежно вступит в противоречие с теми достижениями, которые были сделаны представителями миссии в Китае за 200 лет упорных трудов. И хотя в результате и орден, и Китайская миссия пали под ударом как своих же соратников (католических проповедников из других орденов и папских указов), так и в результате того раздражения, которое вызвало вмешательство Папы в конфессиональные практики Китая, исторический пример проигравших дает нам возможность оценить их деяния не только по конечному результату, но и по тем усилиям, которые были предприняты для того, чтобы проникнуть в закрытый Китай и закрепиться в нем.

Ныне орден иезуитов насчитывает более чем 450-летнюю историю отношений с Китаем. Необходимо отдать должное выдающемуся вкладу, сделанному в историю как христианства в Китае, так и международных отношений представителями других католических сообществ — францисканцами, которые впервые появились в Китае во времена династии Юань, доминиканцами, членами Парижской Иностранной миссии ( Missions Etrangeres de Paris ), Папского отдела Пропаганды ( Propaganda fide ) и бесчисленными членами других религиозных сообществ, мужчинами и женщинами, равно как протестантскими миссионерами в XIX и XX вв. Однако ввиду того, что эта книга охватывает главным образом историю ордена иезуитов в Китае, мы не будем рассматривать подробно деятельность других орденов. Тем не менее в перспективе необходимо соотнести историю деятельности иезуитов с более широким контекстом истории христианской церкви в Китае. Важно учитывать и то, что деятельность ордена в первые 200 лет его существования всегда проводилась во имя интересов церкви и в пределах ее организации, при этом будучи большей частью направлена во благо развитию Китая и его народа.

Когда большинство людей, включая самих иезуитов, думают о Китае и ордене Иисуса, они вспоминают отцов Маттео Риччи ( Matteo Ricci , 1552–1610), Иоганна Адама Шалля фон Белл ( Johann Adam Schall von Bell , 1592–1666) и третьего члена этой «великой троицы» — Фердинанда Вербиста ( Ferdinand Verbiest , 1623–1688) [1] По свидетельству «Index of Topics» Джона В. Пэдберга ( John W. Padberg . For Matters of Greater Moment: The First Thirty Jesuit General Congregations. Saint Lois: Institute of Jesuit Sources, 1994), Китай подпадал под указ № 86 Седьмой общей конгрегации, которая проходила с 5 ноября 1615 г. до 26 января 1616 г. Интересно, что указ № 1 той же самой конгрегации упоминает, что исполнитель/прокуратор миссии в Китае, отец Никола Триго ( Nicolas Trigault ), был допущен к участию в ее работе в порядке исключения, так как в соответствии с Уставом он не располагал такой привилегией. Указ. № 86 принял во внимание просьбу Триго рассмотреть вероятность «изыскания возможности получить от правителя китайцев разрешение на свободное распространение слова католической религии». Конгрегация высоко оценила рвение отцов-участников миссии, поручила им осуществление подобной задачи на этой отдаленной территории и предоставила полномочия, воодушевившие миссионеров. Лишь в 1692 г. пекинские иезуиты попросили императора Канси издать указ о веротерпимости и получили искомую привилегию в марте того же года.