Борис Рамм - Папство и Русь в X–XV веках

Свою сделку с курией Миндовг рассматривал как удачный маневр в борьбе за сохранение Литвой самостоятельности, которой больше всего угрожал орден.

Однако орден не прекращал своей борьбы с Литвой. В 1253 г. рыцари захватили литовскую Клайпеду и воздвигли здесь крепость Мемель. Этим они отрезали Литву от выхода через Неман в море. Борьба Литвы и ордена приняла еще более ожесточенный характер. В нее втянулись под предводительством «короля» ливы, эсты и курши. Орден также собирал под свои знамена подмогу — создавалось пестрое по составу «крестоносное» войско из прусских, ливонских, датских и ревельских рыцарей. Тогда папская курия попыталась повернуть ход событий — направить Миндовга на Русь, толкнуть его на захват русских земель.

Яркий луч света бросает на эту коварную политику Рима послание папы Александра IV Миндовгу, королю литовскому, от 6 марта 1255 г. (« Cum sicut »). В этом не слишком пространном послании папа «апостолической властью» утверждает за Миндовгом и его наследниками владение теми землями, которые тот отвоевал от Руси, с тем, что литовский король подчинит население завоеванных земель своей власти и христианской (католической) вере. [447]Одновременно папа отправил литовскому королю второе послание, в котором приветствовал его, восхвалял за «ревность в вере христианской» и утверждал за его сыном королевский титул. [448]

Во всем этом видно непонимание папскими дипломатами действительного соотношения сил на востоке. Об этом свидетельствует и заявление Гильома Рубрука, возвратившегося в это время из разведывательной миссии в Монголию, будто. Русь можно было бы легко завоевать силами тевтонских рыцарей. «Братья Тевтонского ордена, — писал он, — …легко покорили бы Руссию, если бы принялись за это. Ибо, если бы татары узнали, что великий священник, то есть папа, поднимает против них крестовый поход, они все убежали бы в свои пустыни». [449]В этих словах получила отражение обычная для папских дипломатов переоценка своих сил и неумение видеть силы, им противостоящие.

Миндовг оказался более реальным политиком, чем папские дипломаты. Несмотря на уговоры папской курии, он хорошо видел, что опасность, угрожающая существованию литовского народа, быстро нарастала со стороны ордена, собиравшего крупные силы для наступления на Литву. В 1260 г. произошло решающее столкновение. В битве у озера Дурбе литовские силы нанесли рыцарям поражение. На поле боя остались главные предводители — магистры прусский и ливонский, герцог, начальствовавший над Ревельским отрядом, и до 150 других рыцарей. Было уничтожено многотысячное войско, собранное орденом. Немедленно после этой замечательной победы против немецко-католических захватчиков поднялось восстание, которое в короткое время охватило почти всю территорию, занятую немцами. Чтобы довести дело до конца, необходимо было тесное сплочение между восставшими и основными литовскими силами, находившимися в распоряжении Миндовга.

Миндовг понял, что он достигнет большего, если пойдет с народом против агрессии немецких рыцарей, чем оставаясь католиком, окажется рядом с орденом против народа, и решил круто изменить свою политику. Он возглавил восстание, порвал сношения с курией, изгнал католическое духовенство и покончил с папской агентурой, пытавшейся ему противодействовать. [450]Затем он отправил послов к Александру Невскому с предложением совместной борьбы. Русский князь вступил с Миндовгом в союз и стал готовить большой поход для окончательного уничтожения крестоносцев; В 1262 г. этот поход состоялся, но так как литовцы действовали несогласованно, его результат оказался меньше возможного.

Большое русское войско Александра Невского подошло к городу Тарту, который безуспешно пытались отстоять немецкие рыцари. Взяв город приступом, но не дождавшись обусловленной планом похода поддержки со стороны литовцев, которые ушли в другом направлении, русская рать возвратилась в Новгород. [451]Во всяком случае, наступлению немецко-католических захватчиков еще раз был нанесен сильный удар, а планы папства о превращении Литвы в орудие католической экспансии против Руси были сорваны.

Вскоре после этого в Новгород прибыли немецкие послы из Риги, Любека и с острова Готланд и просили о заключении мира и возобновлении торговли. Был подписан договор на основе соглашений XII в.; он так и назывался — «Старый мир». Немцы торжественно отказались от всяких дальнейших завоеваний, обязались прекратить всякую блокаду балтийских берегов, обещали не чинить препятствий торговле русских купцов. [452]Этим мирным соглашением прославленный князь завершил великое дело своей жизни, начатое им еще у берегов Невы: он защитил Русь от немецко-католических захватчиков и упрочил ее северные и западные рубежи. Самому Александру Ярославичу уже не довелось присутствовать при торжестве новгородцев по случаю заключения мира с немцами: он в четвертый раз отправился в ханскую ставку отстаивать интересы русской земли и умер на обратном пути из Орды в одном из волжских городов.

Развернув в середине XIII в. широкое наступление против Руси по всей западной ее границе, католические агрессоры пытались активизировать свои действия и на северных ее рубежах. Уже с 1247–1248 гг., когда правителем Швеции сделался ярл Биргер, шведские феодалы стали готовиться к новым завоеваниям в Финляндии. Как всегда военный захват лицемерно прикрывался «христианизацией». В 1249–1250 гг. был проведен «крестовый поход», были завоеваны племена емь, занимавшие южные районы страны, и для укрепления своих позиций шведы построили здесь крепость Тавастгус. [453]

Через шесть лет, заручившись поддержкой и со стороны Дании, шведы приступили ко второму этапу своей экспансии: начали наступление на Русь. Летопись сообщает под годом 1256: «придоша свеи и емь и кумь и Дидман [454]со своей волостью и множество рати». [455]Захватчики стали закрепляться на реке Нарове. Узнав о приблизившейся опасности, новгородцы начали спешно принимать меры. Было собрано много войска, послали во Владимир-Суздальский за Александром Ярославичем. Как всегда в момент опасности, он, не теряя времени, явился и собирался повести новгородцев в новый поход, но шведы и датчане, рассчитывавшие на легкую военную прогулку и не ожидавшие, по-видимому, такой маневренности со стороны русских, предпочли ретироваться: «побегоша за море». [456]Александр понимал, что, если не предупредить событий, агрессоры соберут большие силы и совершат новое нападение. Поэтому зимой 1256 г. он предпринял трудный поход в глубь Финляндии. Шведы не могли оказать сопротивления боевой мощи и военному искусству хотя и небольшого, но испытанного войска Александра. Русские встретили благожелательное отношение местного населения, уже испытавшего тяготы шведско-католического гнета. Отказываясь от насильственно навязанного им католичества, финны (емь) переходили на сторону русских, поддерживая их против шведов. [457]Успех похода Александра Невского был новым ударом по планам организаторов католической экспансии. Убедительно свидетельствует об этом послание папы Александра IV, в котором он с сокрушением вынужден был подтвердить, что местное население оказало русским поддержку. [458]