Юрий Алексеев - Походы русских войск при Иване III

Разрядная запись о походе князей Ушатых читается только в неофициальной редакции и крайне лапидарна: «Тово же году послал государь на Каянские немцы князя Ивана Федоровича да князя Петра Федоровича Ушатых».

Таким образом, существуют три летописных рассказа о походе. Не противореча друг другу по существу, они тем не менее настолько отличаются друг от друга своими реалиями, что не могут рассматриваться как разные редакции одного и того же первоначального текста.

Рассказ Увар, летописи, вошедший без изменения в позднейшую официальную Никон., содержит, как мы видели, следующие элементы: 1) указание времени начала похода (весна) и его направления (на Каянскую землю); 2) имена воевод; 3) перечисление территорий, с которых ратники шли в поход, перечисление рек Каянской земли; 4) сообщение о конечном политическом результате похода (челобитье жителей части Каянской земли о подданстве).

В рассказе Вол.-Перм. летописи содержатся те же элементы, кроме сообщения о челобитьи жителей Лименги. В этом рассказе уточняется имя первого воеводы — князь «Иван» Бородатый (имя Иван носили двое князей Ушатых); прямо говорится, что великий князь послал «воевод своих… за море»; с точностью до месяца указывается начало (июнь) и конец (октябрь) похода; сообщается о взятии трех бусов «со всем на море».

Рассказ Архангелогородского летописца не указывает времени начала и конца похода, перечень территориальных отрядов он дает в сокращенном виде, князя Ивана Ушатого называет Ляпуном (а не Бородатым, как в Вол.-Перм.); из десяти рек, упоминаемых в Увар, летописи, называет только две, но добавляет к ним Полну, которой нет в других известиях о походе; ничего не говорит ни о челобитье лименжан, ни о захвате бусов, зато указывает маршрут похода: «ходили з Двины морем-акияном да через Мурманский Нос».

Летописные известия о походе 1496 г. не исключают, а дополняют друг друга. Можно предположить, что на них повлиял источник более или менее официального происхождения. Этот источник наиболее полно отразился в Увар, летописи. Другим источником послужили рассказы (или записи) участников похода. На их основе в Вол.-Перм. были добавлены подробности, хорошо известные участникам похода, но не интересовавшие официозную летопись. Архангелогородокий летописец сократил официальный источник, но добавил новые подробности о походе, также, вероятно, со слов его участников.

Основное отличие известий Вол.-Перм. летописи и Архангелогородского летописца от официальной версии в том, что в них в той или иной форме говорится о морском характере похода. Русские совершали переход «морем-акияном» и имели бой со шведами, захватив три их буса. [794] Бус — мореходное судно Западной Европы, упоминаемое в русской летописи с XII в. Насколько правдоподобны эти сведения, не содержащиеся в официозном тексте? Самое раннее известие о походе русских по Северному океану — в скандинавском источнике. В 1349 г. русские суда прошли вдоль северного побережья норвежской провинции Халоголанд и напали на крупное селение и замок Бьяркей. Прокомментировавший это известие И. П. Шаскольский справедливо связывает поход 1349 г. с войной, начатой королем Магнусом против Новгородской земли. [795] Шаскольский И. П . Борьба Руси за сохранение выхода к Балтийскому морю в XIV в. Л., 1987. С. 162.

В 1411 г. «ходиша из Заволочья войною на Мурмане (норвежцев, — Ю. А .) новгородским повелением, а воевода Яков Степанович, посадник Двинский. И повоеваша их». [796] НПЛ. С. 403. Поход Якова Степановича был предпринят в разгар шведско-новгородской войны, когда главные силы новгородцев ходили под Выборг. Новгородское руководство верно оценивало ситуацию и наносило противнику удары на разных направлениях. Однако в летописи нет прямого указания на то, что заволочане со своим воеводой совершили именно морской поход; об этом можно только догадываться, так как кратчайший путь из Заволочья к Мурману лежит через море.

Нападения шведов и норвежцев на Северную Русь совершались также по необходимости через море. В 1419 г. «пришед Мурмане, войною в 500 человек, в бусах и шнеках:, и повоеваша» ряд северных русских погостов, подробно перечисляемых в летописи. Заволочане (т. е. жители Двинской земли) дали отпор: «две шнеки Мурман избита, а инин из бе гота на море». [797] Там же. С. 411–412. В 1445 г. «приидоша свес Мурмане безвестно на Волок за Двину ратью, на Неноксу, повоевав и пожгоша, и людей пересекоша, а иных в полон поведоша». Застигнутые врасплох двиняне, однако, быстро оправились — они «приидоша вборзе, иных (мурман. — Ю. А .) иссекоша, а иных прислаша в Новгород… а воеводы их, Ивора, Петра и третьего, убиша». Остатки неприятельского войска «вметавшеся в корабли, отбегоша». [798] Там же. С. 426.

Отражая набеги воинственных северных соседей, входивших на шнеках в русские реки, заволочане и двиняне двигались, очевидно, на своих речных судах.

Но русские суда ходили не только по рекам. В июне 1493 г. к Иоганну (Юхану), королю Датскому, были отправлены русские послы Дмитрий Ларев Палеолог и Дмитрий Зайцев. Летом 1494 г. послы вернулись. [799] ПСРЛ. Т. 28. С. 158, 160. Великокняжеская летопись не приводит никаких подробностей их путешествия, но Архангелогородский летописец сообщает, что, выехав из Москвы, послы «шли на Колывань» (т. е. Ревель, Таллинн) обычным для русских послов путем через балтийское море. Однако «назад туда не смели пройти. И они прошли на Двину около Свейского королевства и около Мурманского Носу морем-акияном мимо Соловецкий монастырь на Двину… Да с ними пришел датского короля посол именем Давид». [800] ПСРЛ. Т. 37. С. 98. Архангелогородский летописец помещает это известие под 7005 (1496/97) годом. Тут же приводится сообщение, что «того же лета князь великий Иван Васильевич смирился с великим князем Александром Литовским и дал за него дщерь свою». Хорошо известно, что мире Литвой был заключен 5 февраля 1494 г., а отправка великой княжны Елены в Вильно состоялась в январе 1495 г. Следовательно, поездка Зайцева и Ларева «морем-акияном» была, скорее всего, в 1494 г., что соответствует сообщению великокняжеской летописи о времени их возвращения. Известие о путешествии Ларева и Зайцева — первое летописное упоминание об океанском плавании русских людей.

К 1496 г. относится обратное плавание датского посла Давида Кохрана. Подробности плавания известны из рассказа толмача Григория Истомы Малого, записанного Сигизмундом Герберштейном: «Они сели в устье Двины на четыре суденышка и, держась в плавании правого (восточного) берега океана, видели там и неприступные горы… проплыв шестнадцать миль (примерно 80 верст. — Ю. А .) прибыли к левому берегу. Оставив справа (к северу. — Ю. А .) обширное море… они достигли земли Норботтен, подвластной королю шведскому; русские называют ее Каянской землей… обогнув с трудом излучистый берег, который тянулся вправо (к северу. — Ю. Л .), они прибыли к одному мысу, который называется Святым Носом… когда водоворот стал вдруг сильно засасывать корабль, на котором они плыли, то они едва спаслись, изо всех сил налегая на весла. Пройдя мимо Святого Носа, они прибыли к какой-то скалистой горе, которую надлежало обогнуть… несколько дней их задерживали там противные ветры… Корабельщик сказал им: "Эта скала… зовется Семес, и если мы не умилостивим ее каким-нибудь даром, то нам нелегко будет пройти мимо нее… затем ветры улеглись, и они отплыли… они плыли уже при попутном ветре… им попался навстречу огромный мыс в виде полуострова по имени Мотка, на оконечности которого находится крепость Вардехуз… этот мыс настолько вдается в море, что его едва можно обогнуть в восемь дней… они с великим трудом перетащили на плечах через перешеек в полмили шириной и свои суденышки, и поклажу… Затем приплыли… к месту по имени Дронт… там они оставили свои лодки и остальную часть пути проехали по суше на санях». [801] Герберштейн . С. 201–202.