Людмила Гордеева - Русь-варяги – не викинги. Русь и Орда

Однако храбрые псковичи не пустили князя Александра в Орду на явную погибель, они готовы стоять за него и за справедливость до последней возможности: «Не ходи во Орду напрасно себя смерти предати, но сиди во Пскове, и мы вси главы своя за тебя положим» 71 . Русские объединённые войска подошли к Пскову, чтобы выполнить волю хана и захватить князя Александра Тверского. Они стали в пригороде и начали совещаться. Мужественные псковичи были храбрыми и умелыми воинами, привыкшими отражать бесконечные нашествия своих воинственных соседей – ливонских немцев и литовцев. В случае боя предстояло большое кровопролитие. Наверное, князья задумались и о предательстве, про которое говорил тверской князь. И решили воздействовать на псковичей по духовной линии: по их требованию «посла Феогност митрополит отлучение и проклятие на князя Александра Михайловича Тверскаго, и на весь град Псков и на всю землю их» 72 .

Для поголовно верующих людей Средневековья такое проклятье было страшнее рукопашного боя, угроза для души – удар в самое больное место. И тогда Александр решает уйти из Пскова «в Немцы и Литву», чтобы избавить жителей от всей «тягости», связанной с его присутствием. О том, насколько псковичи полюбили тверского князя, говорит их реакция на его решение: «Псковичи же вси събравшеся вечем, сътвориша плач велий, и отпустиша князя Александра Михаиловича Тверскаго с великым рыданием и с плачем по его воле» 73 .

Поскитавшись по чужим землям, князь Александр Тверской вскоре вернулся в Псков. Но он, видимо, устал быть бездомным наёмным князем, зависимым от воли горожан и их веча. Его беспокоила мысль о том, что, лишив себя удела, он лишает наследственных владений и своих потомков, сыновей. Тверской летописец так описывает переживания Александра: «Если приму смерть здесь, многие скажут, что убежал с княжения и смерть принял, а дети мои лишены будут своего княжения великого; лучите умереть Бога ради, чем мучаясь жить ». Получив благословения митрополита Феогноста и, вероятно, какие-то заочные обещания от хана Узбека, он отправляется в Орду и предстаёт перед ханом со словами: «Господин царь, если сотворил тебе зло, за все готов ответить перед тобой».

Смягчённый смирением князя хан Узбек возвращает ему его вотчину и позволяет вернуться домой. Но приближённые постоянно напоминают хану о мятеже тверичей и их лидера, требуют мести, и тот вновь призывает Александра в Орду. Несмотря на уговоры и слёзы родственников, которые предчувствуют беду, великий князь выполняет приказ. Он не хочет быть виновником нового карательного нашествия, гибели своего народа. Узбек приказал казнить князя Александра вместе с сыном Фёдором, который приехал в Орду раньше. 28 октября 1339 года оба они – отец с сыном – приняли мученическую смерть. «Мати же его, и братиа, и княгиня его з детми своими, и весь град плакашеся о них горько на мъного время» 74 . Так завершился мятеж русского города и князя против попытки татар лично править на Руси.

Своей жизнью и гибелью великий князь Александр Михайлович Тверской доказал способность русских князей жертвовать собой за свой народ и навсегда отбил жажду ордынцев властвовать на русской земле. Более уже подобные попытки со стороны татар не повторялись.

Хан Узбек правил Великой Ордой двадцать восемь лет, укрепил ханскую власть, прекратил внутренние распри, на время остановил стремление к распаду империи, установил порядок, при котором расцветали торговля и ремесленничество.

Однако правление хана Узбека стало трагическим для русских князей: за годы его правления десять из них были убиты в Орде, из них девять по приказу самого хана и один – великий князь Юрий Данилович Московский – был казнён тверским князем Дмитрием Михайловичем из мести за смерть отца.

В то же время, после разгрома Твери в 1327 году, на Руси действительно установился очередной длительный период тишины, прекратились татарские набеги, люди жили привычной размеренной жизнью, которую взрывали лишь свои же междоусобицы, мятежи и брани. Русь продолжала отбивать набеги воинственной Литвы, успешно сражалась с немецкими рыцарями и шведами. Летописцы буднично рассказывают о жизни князей, их свадьбах-разводах, о рождении детей, строительстве храмов и о междоусобных спорах. Народ тоже жил привычной мирной жизнью, по заповеди Божией плодился и размножался, много трудился. Потому что немалую часть результатов своего труда ему приходилось отдавать для нужд Орды. Дань по-прежнему отвозили сами князья. А хан Узбек, со своей стороны, жестоко пресекал попытки татарских вооружённых отрядов без его приказа грабить русские сёла и небольшие города.

В 1340 году умер великий князь московский Иван Данилович Калита, княживший восемнадцать лет. Он прославился своей щедростью и строительством, умением ладить с татарами и соседями. При нём Москва несколько раз горела. В результате отстраивалась заново и становилась ещё краше. Похоронили его в новом каменном Архангельском соборе, который он сам же и построил. На его место сел старший сын – великий князь Семён. При нём в Москве произошло рядовое внутрисемейное событие: у его брата Ивана 12 октября 1350 года родился сын Дмитрий. Будущий Дмитрий Донской, который продемонстрирует Волжской Орде и всему миру, что на Руси в муках и междоусобицах рождается новая мощная сила – русское единство.

Иные события разворачиваются в Орде. В 1341 году преемником хана Узбека стал старший сын Тинибек. Однако во время принесения присяги он был убит по приказу родного брата Джанибека, который и захватил ордынский трон. А чтобы не рисковать, новый хан приказал убить и младшего брата Хызыра.

Для Руси правление хана Джанибека оказалось мирным и достаточно спокойным. Настолько, что летописцы, упоминая о его смерти, назвали его «царь Чжанибек добрый». За пятнадцать лет его царствования был совершён лишь один набег татар на русские земли, на город Алексин. Его предпринял в 1348 году «князь Темирь Ординский». Город этот налётчик не взял, но пригород «посад» сжёг, всё, что мог, разграбил и многих людей увёл в плен. Скорее всего, этот набег татарский «князь» организовал с целью личного обогащения, без ведома хана Джанибека, который регулярно получал дань с князей и утверждал их на вотчинах, а потому не имел необходимости делать то, что могло разрушить установившийся баланс. Эту версию подтверждает рассуждение летописца о том, что этот обидчик после совершения набега был казнён в Орде вместе со своими домочадцами: « Но Бог избавляяй раб своих от обидящих их, и отъмсти праведъным своим судом: убиша бо его же слуги Татарове во Орде того же лета, и тако окаянный зле погибе и з чяды своими» 75 .