Валерий Гитин - Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 2

И. Сталин

Экономика страны была разрушена революцией и двумя войнами. Ленинская Новая Экономическая Политика (НЭП) немного оживила торговлю и легкую промышленность (как в начале девяностых), но все остальные отрасли продолжали агонизировать. Из создавшегося положения можно было найти выход, даже два. Первый, естественный, заключался в том, чтобы вернуть экономику на путь, по которому она шла до революции, что, конечно же, было абсолютно неприемлемо для большевиков. Впрочем, о большевиках речь уже не шла. Это было неприемлемо для Сталина, которому никак не хотелось возвращаться на стезю грабителя почтовых дилижансов, а раз было неприемлемо, то отпадало напрочь, и без обсуждений.

Второй выход был гораздо более оригинален, но немыслим не только в XX веке, но даже на заре средневековья… Ну и что? А когда-нибудь мыслима ли была люмпенская революция такого размаха?

А куда они все денутся?! Второй выход заключался в том, чтобы ввести на всей территории СССР рабство, но не как в древности, когда население делилось на рабов и их хозяев, а рабство тотальное, всеобщее, когда все будут равны в своем бесправии перед лицом Хозяина, и тогда железный порядок, воцарившись в державе, заставит ее работать с точностью часового механизма, где каждый винтик и каждая шестеренка занимают положенное место и работают на единую цель…

Сделать все это не просто, но можно. Потребуется, правда, еще одна революция, но это не проблема. При соответствующей подготовке…

И он начал готовиться…

КСТАТИ:

«Пожарный в это время смотрел на город, освещенный одними звездами, и предполагал, что было бы, если б весь город сразу загорелся? Пошла бы потом голая земля мужикам на землеустройство, а пожарная команда превратилась бы в сельскую дружину, а в дружине бы служба спокойней была».

Андрей Платонов. «Чевенгур».

А в это время в Италии разрабатывал в чем-то схожие планы другой политический авантюрист — Бенито Муссолини, подвизавшийся одно время в роли издателя социалистической газеты, организатора политических стачек и главаря отрядов хулиганствующих молодчиков.

Он, твердо решив стать хозяином Италии, создал полувоенную организацию «Боевой союз». Члены этой организации назвали себя фашистами (классический фашизм — это совсем иное, но для них это не имело значения) и начали носить — в виде униформы — черные рубашки (отсюда — «чернорубашечники»).

Их количество стремительно увеличивалось, и вскоре они позволили себе открытые выступления против существующего государственного строя, который на это почти никак не отреагировал, вследствие чего и был устранен.

Просто так. Должность короля Италии, правда, пока не была упразднена, но только лишь потому, что он был пустым местом. Пусть сидит себе, ладно уж…

Что и говорить, странное было время.

Одна лишь сторона деятельности Муссолини заслуживает аплодисментов: решение проблемы мафии.

В 1924 году Бенито Муссолини, диктатор («дуче»), решает предпринять поездку на Сицилию. Естественно, его сопровождает довольно многочисленная охрана. И вот, когда кортеж диктатора въехал в небольшой городок Пьяна-дей-Гречи, мэр после формального приветствия обронил и такую фразу:

— Никак в толк не возьму, зачем вашей милости потребовалась такая сильная охрана. Когда я рядом, дуче может чувствовать себя в полнейшей безопасности!

Этот простодушный мафиозо, конечно, не собирался оскорблять главу государства, он просто объяснил, что к чему…

Муссолини хорошо понимал, что фашизм и мафия несовместимы, и не собирался делить власть с ее главарями, а посему решил проблему просто и эффективно: через несколько дней мэр Пьяна-дей-Гречи был арестован, и на всю итальянскую мафию обрушилась волна таких кровавых репрессий, что об этом «Уважаемом обществе» (как называли себя члены мафии) в течение двадцати последующих лет никто не слышал и не решался упоминать даже в частных разговорах.

Оказывается, с организованной преступностью можно бороться, что бы на эту тему там ни лепетали министры внутренних дел разных стран…

КСТАТИ:

«Величайшее поощрение преступления — безнаказанность».

Марк Туллий Цицерон

Но флагманом преступного процесса тоталиризации мира был, бесспорно, Сталин.

Он ввел жесткое планирование всего хозяйства страны. Одновременно с этим ввел и систему наказаний за невыполнение плана. Если учесть тот факт, что после свертывания НЭПа единственным работодателем было государство, то у работающих практически не оставалось выбора, трудиться или не трудиться на таких условиях, ничем не отличающихся от режима исправительной колонии.

В системе ГУЛАГа, этого огромного архипелага, по выражению Александра Солженицына, насчитывалось немыслимое количество исправительных учреждений, которые служили сферами применения рабского труда в его каторжном варианте. По большей части это были концлагеря, по образцу которых гитлеровцы создавали свои печально знаменитые лагеря смерти с их непосильными нормами трудовой выработки, отсутствием элементарных условий физического выживания, унижениями, издевательствами и обесцениванием человеческой жизни до… практически полного отсутствия какой бы то ни было ее цены.

Попасть в лагерь можно было за любого характера проступок или просто так, по плану (опять-таки) или по доносу соседа, желающего завладеть так называемой жилплощадью (не квартирой, а именно жилплощадью) обвиненного… да в чем угодно, это не имело никакого значения, впрочем, предпочтительнее было обвинять не в уголовщине, а в каких-либо морально-идеологических преступлениях, например, в положительном отзыве о, скажем, швейцарских часах («низкопоклонство перед Западом», «охаивание всего советского», «связи с иностранцами») или в так называемом «бытовом разложении», что означало внебрачную связь или что-то подобного уровня. А вот за гомосексуализм, между прочим, расстреливали и в СССР, и в гитлеровской Германии. За мастурбацию можно было лишиться работы, а то и — туда же, в лагерь… А вот уголовники были довольно уважаемыми людьми, и отношение к ним наблюдалось совсем не такое, как ко всем прочим. Их официально называли «социально-близкими». Каково?!

КСТАТИ:

«Как высоко должно быть благосостояние государства, которое может позволить себе из половины населения организовать полицию, а вторую половину держать на казенных хлебах в тюрьмах».

Станислав Ежи Лец

Как же-с… «На казенных хлебах». Да они не то что не сидели на казенных хлебах, они сами кормили страну своим до неправдоподобности дешевым трудом!